Иван Ильин, считавший, что империи – не реликт и что за ними будущее, шел в ногу со временем. В 1930-х годах главным вопросом казался следующий: кто построит эти новые империи: ультраправые или ультралевые?
Первая мировая война привела к распаду старых сухопутных империй Европы: Российской, Австро-Венгерской, Германской и Османской. На их месте начались опыты по строительству национальных государств. Франция пыталась оказывать этим новым образованиям поддержку, но в период Великой депрессии она уступила фашистской Италии и нацистской Германии влияние в Центральной и Восточной Европе. Когда польский воевода или румынский фашист заявляли, что эпоха либеральной демократии подошла к концу, они выражали общеевропейское убеждение.
Европа (ок. 1930 г.)
Это мнение было широко распространено и по другую сторону Атлантики. В 1930-х годах Соединенные Штаты были империей – в том смысле, что множество ее подданных – индейцы и негры – не обладали полными гражданскими правами. Не было до конца ясно, станут ли США демократическим государством. (Многие видные американцы считали, что нет.) Американский дипломат Джордж Кеннан, позднее ставший выдающимся стратегом, предположил в 1938 году, что США следует “идти путем, ведущим к конституционному переходу к авторитарному государству”. Заявляя, что “Америка прежде всего”, знаменитый летчик Чарльз Линдберг призывал отнестись к нацистам с пониманием.
Начавшаяся Вторая мировая война показала европейцам, что выбирать приходится между фашизмом и коммунизмом, между империями ультраправых или ультралевых. Война началась, когда сошлись две крайности. Заключенный в августе 1939 года наступательный советско-германский союз, проглатывавший целые государства, быстро подорвал европейскую систему. Немцы к тому времени уже уничтожили Австрию и Чехословакию. Вермахт и РККА совместно захватили и расчленили Польшу. Затем СССР силой присоединил Литву, Латвию и Эстонию. Немцы при экономической поддержке Советов в 1940 году оккупировали Францию.
Второй этап войны начался в июне 1941 года, когда Гитлер предал Сталина. Германия напала на СССР. Теперь крайности разошлись. Берлин преследовал, по сути, империалистические цели. Захват плодородных земель советской Украины, по мысли Гитлера, сделал бы Германию самообеспеченной страной и великой державой. Союзниками или врагами казались лишь ультраправые и ультралевые. Даже сопротивлением нацистскому режиму, как правило, руководили коммунисты.
Поражение Германии в 1945 году дискредитировало фашизм – или потому, что европейцы стали считать его моральной катастрофой, или потому, что фашизм потерпел крах. После того, как РККА изгнала вермахт из Восточной Европы, советская власть снова установилась в Эстонии, Латвии и Литве, а в Румынии, Польше и Венгрии (где всего несколькими годами ранее правый авторитаризм казался неизбежным) власть взяли коммунисты. К 1950 году почти во всех сложившихся после Первой мировой войны национальных государствах были установлены коммунистические режимы. Как и после Первой мировой войны, национальное государство в Европе оказалось несостоятельным.
Исход войны решила мощь американской экономики. Хотя Соединенные Штаты вступили в вооруженный конфликт в Европе довольно поздно, американцы активно снабжали своих английских и советских союзников. После войны США поддерживали экономическое сотрудничество в Европе, чтобы поддержать там центристские силы и обезоружить радикалов, а в долгосрочной перспективе – создать стабильный рынок сбыта для американцев. Признание того, что рыночной экономике необходима социальная база, было свойственно американской внутренней политике: за три послевоенных десятилетия разрыв между богатыми и бедными в США сократился. В 1960-х годах афроамериканцы получили возможность голосовать, и это смягчило империалистический характер американской политики. После войны СССР и его восточноевропейские сателлиты отказались от американской помощи, страны же Западной Европы при финансовой поддержке США возобновили опыты с верховенством права и демократическими выборами. Хотя политика в отдельных государствах заметно различалась, в Европе за эти десятилетия в целом сложилась система здравоохранения и социального обеспечения, которую теперь воспринимают как нечто само собой разумеющееся. Государство в Западной и Центральной Европе уже не полагается на модель империи и может быть спасено в ходе интеграции.
Объединение Европы началось в 1951 году. Умерший три года спустя Ильин не принимал европейскую интеграцию всерьез (как и российские идеологи и лидеры, поднявшие его на щит полвека спустя) и до самой смерти сохранял манихейский взгляд на политику. Его империя несла спасение, тогда как все остальные режимы находятся в разных точках на опасном пути к сатанизму. В послевоенной Европе Ильин уделял внимание Испании и Португалии – морским империям с правыми диктаторами во главе. Он рассчитывал, что Франко и Салазар сохранят фашистское наследие и восстановят стандарты европейского фашизма. К послевоенным Англии и Франции Ильин относился не как к конституционной монархии и республике соответственно, а как к империям, и замечал в них устойчивый имперский элемент. Если европейские государства были империями, писал Ильин, то и для России естественно оставаться империей. Ведь империя – естественное положение вещей, а фашистские империи сильнее всех. Россия стала бы идеальной фашистской империей.
За полвека, прошедшие между смертью Ильина и его реабилитацией, империалистическую Европу сменила Европа, стремящаяся к объединению. Тон задала Германия. Проигравшие войну, разделенные немцы приняли предложение соседей – Франции, Бельгии, Голландии, Люксембурга, Италии – и учредили в 1951 году вместе с ними Европейское объединение угля и стали. Западногерманские лидеры, в первую очередь Конрад Аденауэр, увидели в европейской интеграции путь к государственному суверенитету и объединению немцев. По мере того как европейские империи проигрывали колониальные войны и теряли рынки сбыта, масштаб проекта увеличивался. К нему в 1973 году присоединилась даже Британская империя (вместе с Данией и Ирландией). Португалия и Испания подали новый пример деколонизации, заменив авторитаризм парламентской демократией и присоединившись (в 1986 году) к общеевропейскому проекту. Он стал прибежищем после развала империй.
К 1980-м годам демократия через интеграцию стала нормой для многих стран Европы. Все члены Европейского экономического сообщества (ЕЭС) были демократическими государствами, заметно более благополучными, чем коммунистические режимы Восточной Европы. В 1970–80-х годах разница в уровне жизни в Западной и Восточной Европе увеличилась, а из-за развития средств коммуникации это стало труднее скрывать. В то время как Михаил Горбачев пытался обновить советское государство и спасти экономику, Западная Европа возводила новое политическое здание на фундаменте экономического сотрудничества. В 1992 году (вскоре после того как СССР прекратил свое существование) ЕЭС было преобразовано в Европейский Союз – с признанием верховенства судебных органов ЕС, его права, а также со свободным движением товаров, услуг, капитала и рабочей силы. Впоследствии для большинства стран-членов Европейский Союз стал и пространством с общей границей и с единой валютой.
