Уоррен Баффет выразился на этот счет так: “Да, классовая борьба, но это мой класс, класс богатых. Идет война, и мы побеждаем”. Ежедневно в этой войне гибнет множество американцев: несравненно больше, нежели в войнах, которые США ведут за рубежом, или от рук террористов в самой Америке. Из-за того, что в Соединенных Штатах нет работоспособной системы общественного здравоохранения, неравенство порождает в этой сфере кризис, а кризис здравоохранения, в свою очередь, усиливает неравенство. Трамп получил голоса, принесшие ему победу на выборах, именно в тех округах, где в 2010-х годах развалилась система здравоохранения.
Показатель, который наиболее явно коррелирует с голосованием за Трампа, – это упадок местного здравоохранения, особенно в тех районах, где кризис обусловил широкое распространение самоубийств. В 2010-х годах ежедневно кончало с собой до двадцати американцев-ветеранов. Среди фермеров показатель еще выше. Считая, что завтра будет еще труднее, американцы (особенно белые) не особенно берегут свою жизнь. Связь распространения заболеваний с голосованием за Трампа сильна в стратегически важных штатах (Огайо, Флорида, Висконсин, Пенсильвания и т. д.), где в 2012 году победил Обама, а в 2016-м – Трамп. Если жизнь коротка, а будущее безрадостно, то “политика вечности” становится привлекательной.
Ошеломительным последствием американской “политики предопределенности” 2010-х годов стали легализация опиатов и их пропаганда. Давным-давно известно, что эти вещества вызывают зависимость. И все же в отсутствие нормальной системы здравоохранения и в условиях бесконтрольного капитализма рынок одолел и эту азбучную истину. В результате США объявили “опиумную войну” самим себе, сделав невозможной нормальную жизнь для миллионов граждан и почти лишив всех нормальной политики. В 1990-х годах американским гражданам – уже ставшим участниками грандиозного опыта с неравенством – предложили бесконтрольное употребление синтетических опиатов. В 1995 году врачам разрешили прописывать оксиконтин – нечто вроде героина в таблетках. Маркетинговые агенты компании-производителя Purdue Pharma объясняли врачам, что они имеют дело с чудом: болеутоляющие свойства героина – и никакого привыкания.
В конце 1990-х годов маркетинговые агенты Purdue Pharma на юге Огайо и востоке Кентукки получали в виде премиальных более 100 тыс. долларов в квартал. В 1998 году в Портсмуте, штат Огайо, заработали фармакологические фабрики. Местным врачам, прописывавшим оксиконтин и другие опиаты, платили. Вскоре жители Портсмута, а затем и других городов стали наркоманами и начали умирать от передозировки. Кое-кто перешел на чистый героин. Население округа Сайото (Портсмут – его административный центр) составляет около 80 тыс. человек. Всего за один год врачи выписали жителям Сайото 9,7 млн таблеток, то есть на каждого мужчину, женщину и ребенка пришлось по 120 таблеток. И подобные невероятные показатели стали в США обычными почти повсеместно. За год в штате Теннесси примерно 6 млн человек получили по рецептам около 400 млн таблеток, то есть около 70 штук каждый.
В 2014–2016 годах в России и на Украине много говорили о “зомбировании”. В ходе российской оккупации юга и юго-востока Украины каждая из сторон утверждала, что ее противников “зомбировали” – ввели пропагандой в гипнотический транс. Донбасс не так уж отличается от Аппалачского региона США. В 2010-х годах в Америке имелось множество Донбассов: мест, где из-за растерянности и отчаяния надежды уступили вере в простые решения. “Зомбирование” есть и в Америке, и на востоке Украины. Жители Портсмута с сальными волосами и посеревшими лицами снимают с домов друг у друга металлические детали и обменивают их на таблетки. Около десяти лет опиаты в этом городе служат валютой – как и у военнослужащих и наемников с обеих сторон вооруженного конфликта на Украине.
В первые два десятилетия об опиатной эпидемии почти не говорили. Тем временем она приобрела национальный масштаб. Примерно половине безработных мужчин в США прописывают анальгетики. В 2015 году анальгетики принимало около 95 млн американцев. В случае белых мужчин среднего возраста смертность от злоупотребления опиатами (и от других “болезней отчаяния”) сводит на нет успехи в излечении раковых и сердечно-сосудистых заболеваний. С 1999 года смертность среди белых мужчин-американцев среднего возраста растет. Показатель смертности от передозировки наркотиками в 1999–2016 годах утроился: в 2016 году от передозировки погибло 63 600 американцев. В то время как средняя продолжительность жизни в развитых странах увеличилась, в США в 2015–2016 годах она снизилась. Когда Трамп боролся за право стать кандидатом от Республиканской партии, наилучшие результаты праймериз он показал там, где белые мужчины среднего возраста погибают с наибольшей вероятностью.
Тот, кто испытывает боль, знает, что таблетка может помочь прожить день или встать с постели. Но при этом оксиконтин и героин причиняют страдания особого рода: они подавляют мю-рецепторы в головном и спинном мозге и порождают страстное желание получить еще. Опиаты замедляют развитие лобной доли, которые формируются в подростковом возрасте и отвечают за способность принимать решения. Постоянный прием опиатов уменьшает возможность учиться на собственном опыте и нести ответственность за свои поступки. Наркотик занимает то место в психической и социальной жизни человека, которое “забронировано” для детей, брака, дружбы, работы, познания мира. На пике привыкания мир съеживается до удовольствия и потребности. Время превращается в цикл от одного “прихода” до другого. Нормой становится переход от ощущения, что все прекрасно, к ощущению, что все плохо. Сама жизнь превращается в спланированный кризис, который, как кажется наркоману, закончится лишь с его смертью.
Наркотики подготовили американцев к “политике вечности”, к ощущению обреченности, отступающему лишь при приеме наркотика. В 2016 году, во время президентских выборов, не менее 2 млн американцев испытывало зависимость от опиатов, а еще десятки миллионов принимали различные препараты. Наблюдалась внушительная и наглядная корреляция злоупотребления опиатами с голосованием за Трампа, особенно в тех штатах, в которых ему нужна была победа. Пострадавшие от опиатной эпидемии округа штата Нью-Гэмпшир, например Коос, проголосовавшие в 2012 году за Обаму, в 2016 году отдали голоса Трампу. Все округа в Пенсильвании, проголосовавшие в 2012 году за Обаму, а в 2016 году – за Трампа, испытывали опиатный кризис. Округ Минго (штат Западная Виргиния) – одно из мест в Америке, наиболее сильно пораженных эпидемией. В здешний городок с населением 3200 человек ежегодно привозят около 2 млн таблеток. В 2012 году в Минго взяла верх Республиканская партия, но Трамп в 2016 году получил здесь на 19 % больше голосов, чем Митт Ромни четырьмя годами ранее. В штате Огайо во всех затронутых опиатным кризисом округах (кроме одного) Трампа ждал значительно больший успех, чем ранее Ромни, и это помогло ему заполучить критически важный для победы штат. В округе Сайото, штат Огайо (центре американской опиатной эпидемии), за Трампа отдали на 33 % больше голосов, чем за Ромни.
Именно там, откуда ушла “американская мечта”, приобрела успех “политика вечности” Трампа. Трамп призвал вернуться в великое прошлое Америки. Без неравенства, без кажущегося отсутствия перспектив он не сумел бы найти сторонников. Трагедия в том, что представления Трампа об управлении государством превратили мертвую мечту в кошмар с участием зомби.
