Да громко так. С деревьев на опушке ворон согнал. После выстрела на дворе замерли все, притихли, только снявшиеся со своих излюбленных мест птицы громко и возмущённо закаркали.
Ну и я не растерялся, перехватил стволы одной рукой под вороний грай, из второй черенок вил сразу же выпустил, кулак сжал и коротко так, но от всей своей измученной души прямо в грудину пацану и приложился. И не дрогнул ни капельки, ребёнка этого обижая. Сильно или не сильно, уже и не разбирал. Ружьё-то двуствольное, медлить нельзя. И если ты оружие в руки взял, то точно уже не ребёнок и готов отвечать за свои действия…
Незадачливый стрелок успел ещё что-то вякнуть на лету, а скорее всего это мой удар из него воздух вышиб – сложился, прогнулся в груди и назад в дом упорхнул. Мягкий смачный шмяк раздался, следом сразу же загремело там что-то, по полу покатилось, да под ещё более визгливую женскую ругань. А я оглянулся быстренько за спину, не затевает ли кто что-либо дурное в мою сторону. Нет, лежат, хрипят по-прежнему.
Перехватил трофейное ружьё как положено, переломил, выбросил стреляную гильзу. Ещё один патрон есть. Щёлкнул замком, изготовился к стрельбе, ну и поднялся ещё на ступень – шагнул вперёд через высокий порог, миновал распахнутую до упора дверь и остановился сразу же. Осмотрелся быстренько, привыкая к темноте помещения. В полной тишине, что сначала здорово насторожиться заставило. Потом глаза привыкли, и я немного расслабился, выдохнул. Эти всей толпой в угол забились, с ужасом в глазах на меня смотрят. И раненый выть перестал, что удивительно, тоже вместе с ними в том же углу стоит. Скособочился, скривился, но пока ещё на ногах держится. Штаны в крови, на брючинах две дырки от вил. А я-то думал, что в пах ему угодил. Промахнулся, похоже. Как-то мне даже интересно стало. У этих вил точно три зуба было. Две дырки я вижу, одна в одной брючине, другая во второй. А куда же третий зубец воткнулся? Средний? Неужели между ног проскочил? Повезло мужику…
Шагнул, было, вперёд, да притормозил. Не дело за спиной оружие оставлять. Вилы же… Пришлось возвращаться и с собой их прихватывать. Пусть рядом со мной постоят, у стеночки. Так оно спокойнее будет.
Прошёл к столу, осмотрелся. Еды на виду нет, вот что плохо. Поманил пальцем к себе молодуху.
Стоит на месте, не двигается и не понимает – глазами хлопает, бестолочь. Ну, да, куда же им до нас, до умных таких. Пришлось язык вспоминать, налаживать общение. Короче, известные мне слова жестами подкрепил и дал задание в мешок еды быстренько собрать. Вот как только насчёт еды растолковал, так сразу и зашевелилась активно, забегала туда-сюда, на стол этот всё найденное сносить начала. Ну а я первым делом, после решения вопроса с едой конечно, высмотрел, откуда пацан ружьё взял. Интересует, есть ли там ещё снаряжённые патроны? Оказалось, есть.
Пока мой мешок наполнялся продуктами, а это дело я старался особо не контролировать из-за сразу же выделяющихся слюней, разобрался с патронами. Калибр невеликий, на глазок с мизинец или чуть меньше. Двадцатый, что ли? Или двадцать второй? В этой темноте не вижу мелкие цифирки на донце гильз. Да какая мне разница? Что двенадцатый, что двадцатый – и тот, и другой гарантированно убить могут. Патроны все дробовые, но мне сойдёт. Главное, патронташ полный. Его тут же на плечо повесил, наискосок, да ружьё переломил, новую гильзу вставил. Что интересно, эти так и продолжали в углу всем семейством толпиться. Даже во время перезарядки не дёрнулись, когда я в принципе к бою был не готов. Навёл я на них страху. Навёл-то навёл, но и сам натерпелся не меньше.
А у уколотого штанины полностью намокли и кровь уже на пол капать начала… Вот же, кстати, а что это я только о еде думаю? Мне же ещё и одежда нужна! И обувь соответствующая, лучше всего сапоги…
Пришлось и это объяснять, словами и, в основном, жестами.
На крыльцо сразу выходить не стал, сначала на стволы пиджак повесил и обманку эту в дверной проём наружу высунул. Вот в этот момент сверху наискосок по ней дубиной и прилетело. Чудом ружьё в руках удержал…
Пиджачок мой почти что новый падает на крыльцо, следом за ним я выбрасываю мешок с продуктами и вдогонку выпрыгиваю сам. Ну как выпрыгиваю? Выскакиваю на полусогнутых со всей осторожностью. И в полной готовности начинать по кому-нибудь стрелять. И опускаю стволы…
Потому что сейчас этому геройскому хуторянину не до меня. Богатырский удар со всего размаха крепкой дубиной, а дубина эта своими размерами больше на оглоблю похожа, да вдобавок по такому же твёрдому дереву, здорово отсушил бедолаге руки. Да ещё и обратка от отскочившей жердины обратным концом по многострадальным рёбрам прилетела и хорошо так приложилась. Похоже, от души мужик бил, всю силу в этот удар вложил. М-да, не повезло… Ему. Так что сидит селянин на земле, да руками трясёт от боли. И скособочился на бок, рожу в противоположную сторону скривил, больно ему. И на меня с ненавистью понятной в глазах косится.
Ну а я пиджачок подхватил да с крылечка в два коротких скачка и спустился.
Первое из тел так и продолжает на земле лежать, но вроде бы как хрипит ещё, не хочет отходить в мир иной, упирается. Может так и выкарабкается… По горлу я ему вроде бы не так и сильно попал, зацепил чутка пальцами, удар скользящий получился. Но, тем не менее, чувствительный и, главное, эффективный…
Уже прочь со двора попятился, да мысль в голову пришла весьма своевременная, заставила остановиться и осмотреться. Если это оглобля, то где-то тут должна же и лошадка быть? Правда, я её пока не видел. Ну а вдруг она и впрямь у них имеется? Хутор же? Землепашцы они, опять же, судя по сельхозинструменту в том сарае. На лошадке-то мне по-всякому проще будет передвигаться…
Конюшня оказалась с другой стороны дома. И впрямь в ней стояло две лошадки. Одна покрупнее, другая поменьше, поизящнее.
Тут же и сарай каретный оказался с телегой и какой-то небольшой коляской. Не знаю, как она называется, но четверых точно увезёт. Но мне-то столько не нужно, да и запрягать я в эти повозки лошадей не умею.
Лучше уж так, верхом. Тут я хоть что-то понимаю, спасибо казакам – научили. Да, ту, что поменьше я и заберу, пожалуй. Распахнул створку ворот, лошадку за гриву на себя потянул… Тут один из мужичков из-за угла осторожно выглянул, вякнул что-то еле слышное, вроде бы как привлекая тем самым моё внимание. Но я услышал, оглянулся.
Селянин приободрился, увидел, что я стрелять сразу не стал, залопотал что-то умоляюще, руки перед собой сложил. Да понятно, что лопочет. Лошадку просит не трогать. И одновременно за угол смотрит краем глаза, своим что-то жестами приказывает. Вот оттуда-то, из-за угла, к моему великому удивлению, мне велосипед и выкатили. Так получается, что вместо лошадки предлагают им воспользоваться. На какой богатый хутор я наткнулся…
А что? Вот это самый лучший вариант. Ни ухаживать за ним не нужно, ни запрягать-распрягать, ни кормить-поить. Согласился, что уж тут. Мешочек, плотно набитый на багажник перед собой пристроил, привязал – мужичок мне для этого верёвку кинул. Ружьё на грудь перевесил, оседлал двухколёсного коня и выехал со двора в предусмотрительно открытые ворота. Спасибо вам, добрые люди, за такую заботу. Налёг на педали, заскрипела цепь, в лицо полетел ветер. Ну их куда подальше с таким гостеприимством и такой заботой…
