– Я подумаю, – тихонько роняет Света, а я, коротко кивнув, завожу двигатель. Пора возвращаться. Скоро стемнеет.
13. Давай, смелее!
Светлана
Красивые холеные пальцы проворачивают ключ, заставляя ожить катерок. Раз. Другой. Что-то внутри прощелкивает, но мотор не заводится. Бесполезно!
– Еперный кордебалет! – ругается Годаров. – Хрен болотный!
Стискивает зубы, пытаясь скрыть негодование. Крутит ключ зажигания. Никакого результата!
Ситуация патовая! Мы заплыли слишком далеко от дома. Кругом лиманы и острова, сливающиеся с темнотой.
– Что будем делать? – охаю я и тут же замечаю два небольших весла. – Нужно грести к берегу. Нельзя оставаться на воде. Может вынести из ерика в реку.
– Фигня вопрос, – снисходительно отмахивается Руслан. – Не волнуйся, девочка. Сейчас нас заберут. Вот для этого и нужны деньги. Нанимаешь специально обученных людей…
Годаров торжественно достает сотовый. Тыкает в экран. Но яблочное чудо молчит.
– Нет связи, блин! – выдыхает в ярости и, достав из пазов весло, лихорадочно гребет к берегу. А я подхватываю второе.
– Давай правее, – кричит мне Годаров.
– Лучше к острову! Там с другой стороны мостки. А переберемся на наш берег, появится связь.
– Логично, – бросает Руслан. Не спорит, не привередничает. – Я гребу, а ты подруливай, – велит коротко.
Руки стынут от холода. Но другого выхода нет. Руслан неистово работает веслом, а я своим задаю направление. На четыре его приходится один мой гребок.
Вот это мы попали! Зачем только поплыли в лиманы! Не могли поговорить на берегу?
Меня кроет от бешенства. Злюсь на саму себя. Больше винить некого!
Почему я всегда у всех иду на поводу? Что за дурацкий страх ответить отказом? А теперь что? Идти пешком по колено в воде и надеяться на внутренний компас? Руслан точно дороги через Лебяжий не знает.
Когда катер упирается носом в илистый берег, Годаров спрыгивает первым. Новомодные итальянские ботинки тотчас же вязнут в грязи.
– Давай на нос, – командует он. И как только я выполняю его указание, протягивает ко мне руки.
– Прыгай, Света!
Выполняю команду в точности. И тут же оказываюсь в объятиях Руслана. Сильные ладони лишь на минуту прижимают меня к себе. А холодные губы скользят по щеке, по виску.
– Плед! – рычит Руслан, подхватывая с сиденья мохеровую тряпку. – Неизвестно, когда нас отсюда вытащат… Придется продираться самим.
Другого выхода нет. Сейчас не лето. В катере или под кустом не заночуешь. Лучше двигаться. Глядишь, и выйдем к отмели.
– Нужно идти на запад. На краю Лебяжьего мостки. По ним переправимся…
– Не хочу тебя расстраивать, – цедит Руслан,– но это, кажется, Громкий, но никак не Лебяжий. Пойдем на север, а там по перешейку – к себе.
– Да это Лебяжий, Руслан! – вскрикиваю запальчиво. – Вот смотри, дерево обгорелое! В него молния лет пять назад попала.
– Не спорь, Света. Это Громкий. Мы тут на уток охотимся. Кутайся в плед, и вперед. Кажется, я знаю, как выбраться.
Внутри поднимается раздражение на эту напыщенную скотину. Все знает, все умеет, а завез меня в кушири, гад!
– Накинь лучше ты, Руслан, – возвращаю плед, оглядывая тонкую куртку Годарова.
– Я тебе что, француз под Березино? – усмехается он, забирая из моих рук дурацкую тряпку и накидывая мне на плечи. Укутывает вместе с головой и снова приказывает. – Иди след в след. Не отставай.
– Давай посмотрим в навигаторе, – предлагаю я, пыхтя сзади. – Кажется, мы не туда движемся.
– Кстати, где твой сотовый? – радостно спрашивает Руслан и даже прикасается ладонью ко лбу. Словно говоря «как я мог забыть о твоем телефоне?».
– А я без трубки вышла, – пожимаю плечами и удивляюсь сама себе. Обычно смартфон к руке приклеен. А тут…
– Связи нет, ты забыла? – горько усмехается Годаров и, развернувшись, как танк прет вперед. Изредка оборачивается, проверяя, иду ли я сзади. А когда я спотыкаюсь, ни слова не говоря, подхватывает и берет за руку.
– Не отставай, Света, – тянет, как на буксире. А выйдя на небольшую опушку, замирает на месте. – А это что за хня?
Натыкаюсь в широкую спину.
– На Лебяжьем вышек нет. На Громком – тоже, – вздыхаю я, оглядывая странную конструкцию, сваренную из металлических трубок. На вершине расположена площадка, почти такая же, как у судей на спортивных соревнованиях. Только очень большая. Примерно два на два метра. Изумленно оглядываюсь по сторонам. Редкие деревья, сухостой и камыши. Кому понадобилось ставить здесь гигантскую стремянку?
– Гляди, Руслан, доски свежие, – киваю я на ступеньки.
– Да вижу я, – морщится он негодующе и снова тянет меня за руку. – Давай, осмотримся по сторонам.
Держась за облезлые перильца, поднимаюсь на площадку.
– Офигеть, – бурчит под нос Годаров. – Мой дом как на ладони.
– Кому понадобилась здесь смотровая вышка? – пожимаю плечами.
– Подожди, – останавливает меня Руслан. – Сейчас дозвонюсь охране…
Но дурацкое пиликанье в трубке говорит только об одном. Связи как не было, так и нет.
– Твою налево, – глухо ругается Годаров и с тоской смотрит на виднеющийся вдали собственный дом.
– Не докричишься тут, – вздыхает раздраженно. – Выходит, ты права, Света. Мы на Лебяжьем…
– Я не помню этой вышки, – пожимаю плечами. И тут же оказываюсь в кольце сильных рук.
– Умная ты, Светка, – усмехнувшись, тянет Руслан и предлагает с ходу. – Может, останемся тут? Чего в темноте блукать? Нас все равно искать будут. Найдут месторасположение по айфону. И с вертушки лучше видно.
– Разумно, – киваю, разматывая и вынимая наружу шарф. – Повесь, пожалуйста! – показываю на высокий флагшток. С вертолета заметят…
– Поднять знамя! – смеется Годаров, с двух сторон привязывая к мачте узкий длинный кусочек розового трикотажа. Тот трепыхается на ветру, создавая иллюзию флага. И пока я смотрю на развевающуюся бахрому, Руслан садится на корточки и осторожно проводит ладонью по свежеструганным доскам.
– Иди сюда, – зовет, укладываясь на настил.
Не скрывая любопытства, разглядываю мощное мужское тело, распластанное у моих ног. Крепкие ноги в черных джинсах, широкие плечи…
«Он может быть твоим», – предательски напоминает внутренний голос. Отмахнувшись от глупых мыслей, лихорадочно стаскиваю с себя плед. И тут же ощущаю, как холодный ветер пронизывает тонкий пуховик.
– Может, подстелить? – протягиваю тряпку Руслану.
– Нет, – категорически отвергает он мое предложение и заявляет деловито. – Ты ложишься на меня. Сверху накрываемся пледом. Подтыкаем края и спим. Так мы сохраним тепло наилучшим образом.
