Упав на постель, зарываюсь носом в подушку. Реву от отчаяния.
Наверное, нужно развестись с Русланом и уехать. Убедить его отпустить. Пусть женится на той красивой женщине, которую мы встретили в Ринашенте. А если еще поможет с работой в качестве компенсации, то я буду счастлива.
Если наш брак ошибка, ее нужно срочно исправить. Решительно поднимаюсь с кровати, собираясь вот прямо сейчас поговорить с мужем.
Но меня словно опутывает слабость и подступает рвота. Еле успеваю добежать до ванной.
И когда, оторвавшись от раковины, смотрю в зеркало, то вместо красивой молодой девушки вижу изможденную женщину.
«Наверное, вирус какой-то», – успеваю подумать, прежде чем меня скручивает очередной приступ.
Слышу, как сбоку распахивается дверь, и в ванную влетает Руслан. Муж выбегает и тут же возвращается обратно со стаканом воды.
– На, прополощи, – просит он. Обнимает меня за плечи. Губами касается лба.
– Не целуй меня, – отстраняюсь устало. – А то еще и ты заболеешь.
– Глупости, – весело смеется муж. – От мужчины к женщине эта болезнь не передается.
Смотрю на него ошалело. А когда доходит, вздыхаю натужно.
– Надо купить тесты.
– Я сейчас смотаюсь, – довольно заверяет муж. Помогает мне дойти до кровати.
– Подремли. Я мигом, – шепчет, целуя меня в висок.
Ага! Сейчас!
Нервы бьют через край. Сердце колотится от нетерпения и ужаса.
Если я беременна, то уже никогда не смогу уйти от Годарова. Так и останусь бесплатным к нему приложением…
«Ерунда! – внезапная радость переполняет душу. – У меня будет ребенок. Мой маленький сын или дочка. Без разницы. Я больше никогда не буду одна!»
А когда на тесте проявляются две полоски, кладу руку на живот, всем сердцем любя маленькую жизнь, которую зачали мы с Русланом.
52. Ничего нельзя отменить
Света
Миланская сказка заканчивается сразу, стоит только Гольфстриму приземлиться в родном городе. Какими-то секретными коридорами Руслан решительно ведет меня к выходу. Сжимает мою ладонь в своей.
– Ты обещал найти мне работу, – напоминаю я, как только мы садимся в машину.
– Да какая теперь работа, милая, – криво усмехается муж. – Сиди дома. Береги себя. Сейчас это самое главное. На корку хлеба тебе явно не придется зарабатывать.
– Погоди, – смотрю негодующе. – Ты же обещал. Руслан, я с ума сойду!
– Другие как-то выживают, – с ехидцей бросает муж и добавляет строго. – Все, Света. Разговор о работе закончен. Больше мы к нему не возвращаемся.
Киваю, отворачиваясь к окну. Закрываю глаза, стараясь не расплакаться.
Одна сплошная ложь! Видимо, Годаров не может не врать. Машина плавно заезжает во двор и останавливается около крыльца.
Выйдя, муж церемонно подает мне руку и словно маленькую ведет во дворец. Кошусь на свой дом. Мне бы сейчас туда. Поплакать. Отвести душу. Просто побыть среди привычных вещей.
От Руслана ничего не укроется. Даже мой взгляд.
– Постарайся не сбегать туда, дорогая, – шипит он, пропуская меня в холл. – А то придется его снести к чертовой матери.
– Вот спасибо! – цежу, стаскивая пальто. И взбежав в спальню, остервенело стягиваю с себя подарки мужа.
– На, подавись! – кричу, когда он следом входит в комнату.
– Перестань устраивать скандалы, – шипит Руслан и смотрит на меня снисходительно.
Дескать, ну что с тебя взять?
Возмущенно фыркаю и несусь в ванную. Глаза б мои не видели этого гада!
И поскользнувшись, падаю на мокром полу. Вскрикиваю от боли и не могу встать. Так и сижу в луже воды поломанной куклой.
Странно, но муж не спешит мне на помощь.
Осторожно пытаюсь подняться, но острая боль в ноге не позволяет.
– Руслан! Помоги! – зову я мужа.
– Ну что еще, Света? – спрашивает он, появляясь на пороге. Садится на корточки рядом. Осторожно двумя пальцами щупает вспухшую щиколотку.
– Перелом, твою мать, – рычит негодующе. И вместо того, чтобы отнести меня в комнату, несется к раковине. Ощупывает трубы и сифоны.
– Гребаные порося, Лена! – орет в телефон. – У нас труба лопнула, а ты и не чешешься. Срочно сантехника ко мне в спальню!
Затем берет меня на руки и словно куль с мукой тащит в комнату. Укладывает на кровать и нависает сверху.
– Что ж ты у меня такая невезучая, милая? – усмехаясь, сверлит недобрым взглядом. – Это тебе наука. Будешь мужа слушаться!
Ни любви, ни жалости. Одни насмешки!
Стискиваю зубы, пытаясь не разреветься. Порываюсь встать и чувствую, как тянет внизу живота.
– Мне нужно в туалет, – шепчу жалостливо.
– А раньше ты сказать не могла? – Вздыхая, Руслан закатывает глаза. Но помогает подняться. И снова тянет в ванную.
Осторожно обходит лужу и, поставив меня около белого трона, стаскивает с вешалок полотенца и халаты. Остервенело кидает их на пол. Отвернувшись, снова звонит Елена Романовне.
– Лена, твою мать.
А я, стянув джинсы, в ужасе смотрю на ставшие багровыми швы и запачканное кровью белье.
– Руслан, нужно к врачу! – вскрикиваю я.
– Сейчас поедем, – стоя спиной, отмахивается муж, а повернувшись, мрачнеет.
– Срочно заводи Рэндж, Миша! – орет в трубку. Со стороны наблюдает, как, стоя на одной ноге, я пытаюсь натянуть джинсы. Подходит почти вплотную, резко дергает вверх пояс джинсов. Аккуратно застегивает змейку и добавляет сердито.
– За что мне досталась такая клуша?
Дорогой мы не разговариваем. Руслан садится впереди рядом с водителем. Рычит, когда автомобиль подъезжает к пробке.
– Давай по обочине, Мих. Гони! Плевать на штрафы.
А я сижу на заднем сиденье, вытянув ноющую опухшую ногу, и молюсь всем богам одновременно.
– Помоги мне, боженька!
Рэндж въезжает в ворота какой-то частной клиники, где на крыльце меня уже ждет кресло-каталка.
– Даже не знаем, с чего начать, – пожимают плечами врачи и осекаются, встретив испепеляющий взгляд моего мужа.
«Деньги решают все», – понимаю я, глядя, как вокруг суетится персонал.
Руслан не отходит от меня ни на шаг. Но я не чувствую в нем ни сострадания, ни поддержки. Муж напряжен. И от него за версту веет агрессией. Злится на меня, это видно невооруженным глазом.
В идеальном семействе Годаровых трагическим случайностям нет места.
