По щекам жены текут слезы. Руки сложены в умоляющем жесте.
Закипаю от злости! Да я за каждую Светкину слезинку порву любого.
«Лучше себе по голове тресни», – вовремя напоминает совесть.
«Не боись, отработаю», – сам от себя отмахиваюсь нетерпеливо.
И заметив выжидательный взгляд жены, стараюсь уйти от прямых обещаний.
– На свежую голову обсудим.
Сейчас Света на взводе. А потом может и передумать.
– Я все решила! – категорически заявляет она.
– Как скажешь, малыш, – улыбаюсь я и, глянув в зеркало заднего вида, осекаюсь на полуслове. – Похоже, за нами хвост. Ты пристегнута, Света?
60. Держись, любимая!
Света
Ничего не понимаю!
Руслан резко давит на педаль газа, стараясь уйти от преследования. За окном мелькают какие-то странные постройки, которых полно на трассе. Мы несемся в кромешной тьме прочь от дома.
– Не бойся, – мимоходом бросает муж. – Сейчас главное – оторваться!
Его ладонь на секунду ложится на мое колено, словно Руслан хочет успокоить одним движением. А потом тонкие холеные пальцы снова хватаются за оплетку руля. Муж выкручивает руль до предела, резко сворачивая куда-то на боковую дорогу.
– Если я ошибся, то тачка просто проедет мимо, – усмехается он. А я, обернувшись назад, внимательно наблюдаю за чернеющей сзади дорогой. И даже вскрикиваю от отчаяния, заметив, как непролазная тьма внезапно освещается огнями.
– Фак! – сквозь зубы скрежещет Руслан. – Держись, Светка, – роняет хрипло.
Рэндж несется по грунтовке, подпрыгивая на кочках.
– Сейчас через мост переправимся, а там козьими тропами к дому выйдем, – поясняет муж, направляя машину вперед.
– Ты эти места знаешь? – спрашиваю робко.
– Конечно, не боись! Мы тут раньше на лодках надувных ходили. Не волнуйся, малыш!
Киваю, боясь отвлечь Руслана. Вжимаюсь в кресло и молюсь всем богам. Мы просто обязаны вернуться домой живыми и здоровыми. У нас Дамирка. Кто его воспитает? Кто будет любить?
От жалости к себе и к сыну хочется закричать. Разреветься от отчаяния. Но сцепив руки, я внимательно смотрю вперед. Иногда перевожу взгляд в боковое зеркало.
– Руслан, они нас догоняют, – шепчу, замечая огни уже совсем рядом.
– Оторвемся, малыш, – устало бросает он. – Сейчас один рывок, и мы в дамках.
Верю мужу безоговорочно. Втянув голову в плечи, надеюсь на лучшее. Руслан знает, что делает. Покосившись, любуюсь гордым профилем и сжатыми от злости губами. На скулах играют желваки. Сейчас Годаров больше всего похож на взбешенного опасного хищника. Дикий и непредсказуемый зверь будто стал одним целым с машиной, ведомой хозяином с огромной скоростью.
Автомобиль влетает на чернеющий в темноте мост, освещенный лишь фарами нашего Рэнджа. И в этот момент с другой стороны пронзительно ярким светом загораются фары другого монстра.
– Твою мать! – морщась, рычит Руслан, жмурясь лишь на секунду. Но в этот момент наши преследователи идут на обгон, подсекая нашу машину и выдавливая ее с моста.
– Отстегивайся! – орет Годаров, снимая с блокировки центральный замок и чуть-чуть приоткрывая дверцу. – Сгруппируйся, любимая!
Если бы я знала, как!
Повернувшись боком, сжимаюсь, как при падении. Именно так меня учил дедушка.
– Молодец, – кивает Руслан. И в этот момент наш бронированный Рэндж плюхается в воду и в одно мгновенье уходит под воду.
– Спокойно, Света, – просит Руслан. В его голосе чувствуются мягкость и твердость одновременно. И безграничная любовь. Стоило поверить в нее в последние минуты жизни.
В ужасе оглядываюсь вокруг. Со всех сторон черная толща воды.
– Слушай меня внимательно, – уверенно убеждает меня Руслан. – Ты же нырять умеешь? Вот и нырнула. Набирай побольше воздуха, и погнали.
– А ты? – шепчу еле слышно. Трясусь вся от страха, но боюсь поддаться панике. Сейчас это самое страшное.
– Нам домой надо. Дамир ждет, – безапелляционным тоном заявляет Руслан. Быстро расстегивает ремень на брюках и, вытащив черный кожаный пояс, связывает наши руки. – Держись за меня. Не вздумай бросить. Ты же классная пловчиха, малыш! Помнишь, как с лодки ныряла? Я, наверное, тогда и влюбился… Ну все, вперед! – решает Руслан и осторожно пересаживает меня к себе на колени. Затем распахивает дверь. И тут же мощный прожектор пронизывает воду до самого дна.
Холодная вода моментально проникает под одежду, сковывает дыхание.
Плыву рядом с мужем, стараясь не отставать. Но от ледяной воды движения становятся более медленными, а мокрая одежда тянет на дно. Стараюсь выплыть, но холод и страх сковывают тело. А ремень, соединивший нас друг с другом, расстегивается и сползает. Пальцы слабеют. И я уже не чувствую руку мужа.
Сначала мне кажется, еще минутка, и я его догоню. Но коченею в воде, а суставы становятся деревянными. От беспомощности и безнадеги закрываю глаза.
Мне ни за что не выплыть!
Все.
Жизнь прошла.
Сердце тянет от безумной боли, но нет сил даже подумать о Дамире. Только черная темнота…
Крепкие руки подхватывают меня.
– Светка! А ну-ка, очнись! – орет Руслан прямо в ухо. Не давая захлебнуться, умело удерживает меня на поверхности воды. Словно крейсер, на всех парах шурует к берегу.
Поднимаю тяжелые веки и сама себе командую «не спать!». Стараюсь грести, помогая Руслану.
– Тихо, малыш, мы спасены! – шепчет муж, становясь на дно. Подняв меня на руки, тащит к берегу.
– Нужно идти, Света, – приказывает суровым тоном. – Иначе замерзнем и сгинем. Давай. Выливаем воду из ботинок, выжимаем одежду, и вперед.
– Я устала, – ною, садясь на какой-то камень. Трясущимися руками разматываю шаль, с которой ручьями стекает вода. Бросаю тряпку рядом и повторяю со вздохом. – Я очень устала. Нужно отдохнуть. Потом пойдем по светлому.
Говорю, а у самой зуб на зуб не попадает.
– Нас найдут, – отрезает Руслан. – Нужно уйти как можно дальше. Тут неподалеку жилье есть. Попросимся на ночлег, – бурчит он, доставая из кармана совершенно бесполезный сотовый.
Потом садится рядом со мной и, сняв кроссовки, стаскивает с ног тонкие шерстяные носки. Затем приходит черед пуловера и джинсов.
– Раздевайся, – командует мне. Безжалостно выжимает мои свитерок и брючки.
– Шерстяные вещи надевай прямо на голое тело, – велит, протягивая мне одежку. – Шерсть влагу не держит. И ты быстрее согреешься. Лифчик и трусы оставим дикой природе, – шутит по привычке.
Содрогаясь от холода, пытаясь надеть брюки. Но с трудом попадаю в штанины. Влажная шерсть, соприкасаясь с кожей, согревает немного. Только руку тянет немного. Наверное, слегка поранилась, когда потеряла сознание.
