- Сделаем песочницу. Качели. И что еще? – киваю поспешно. И догнав жену, обнимаю ее за плечи. Так и идем втроем.
«Хорошо, что я женился, - проносится в башке счастливая мысль, а за ней приходит вторая. – Это что же получается… Принца нет. Ангел не женат. А значит, на траст, открытый дедом, могу претендовать только я. Нужно поднять старые документы и почитать условия. Спасибо тебе, Вера. Надоумила!»
58. Мрачный новобрачный
Аня
Глеб приходит в спальню после обеда.
«Мрачный новобрачный», – усмехаюсь про себя.
А увидев в его руках какие-то листы, не скрывая любопытства, тяну шею.
– Не спишь? – улыбается муж. И эта улыбка кажется мне печальной и вымученной.
– У тебя неприятности? – спрашиваю робко. Мы еще не привыкли делиться горестями. А зная Агурского, уверена – может и послать…
– Да есть немного, – морщится он, потирая затылок. – Ерунда всякая. Если захочешь, потом расскажу… Но сейчас меня беспокоят более важные вещи.
Муж устраивается рядом на постели и, обняв меня, протягивает, фотки.
– Осторожно, могут мазаться. Я их только распечатал. Нужно выбрать подходящий и заказать…
– Что это? – изумленно смотрю на снимки, потом на мужа.
– Детские дворовые комплексы. Какой подойдет Асе? Я думаю, этот… «Лесной замок». Тут, видишь… – тыкает пальцем в лист формата А3 – горки, песочница, качели. Прикольный вариант…
– А сколько он стоит? – спрашиваю изумленно. Я видела похожие в парке и во дворе у знакомых. Явно недешевое удовольствие.
– Да, недорого, – отмахивается Глеб. – Это двести пятьдесят тысяч плюс доставка и монтаж. А вон тот – альпинистский – подороже. Пол-ляма.
– Полмиллиона? – смотрю на мужа, не скрывая ужаса. – Это же как часть квартиры…
– Вполне возможно, – пожимает плечами Глеб. – Но нам нужна не квартира, а комплекс. Ты же сама просила…
– Это очень дорого, – шепчу, мотая головой. – Тратить такие деньги на ребенка недопустимо. Она еще маленькая и не понимает… Но это путь к вседозволенности, Глеб. И я против…
– Я, конечно, могу сбить цену, – пожимает плечами муж. И заметив мой открытый от изумления рот, пускается в пояснения. – Они делают хорошую скидку от пяти комплексов. Так каждый стоит по двести пятьдесят, а если купить сразу пять, то всего лям выйдет…
«Всего лям! – ужасаюсь я. – Лям! Всего! Мать вашу, сколько же должно быть денег у человека, чтобы лям казался «всего»!»
Закрываю глаза, пытаясь хоть как-то совладать с собой.
– А зачем еще четыре? – охаю обалдело.
– Ну как, – вздыхает Глеб. – Один нам для Аси. А остальные развезем по окрестным деревням. Там в скверах поставим. Пусть дети тоже играют.
– А разрешат? – интересуюсь удивленно.
– Конечно, – кивает муж. – Мы тут нескольким поселкам помогаем. Дорогу с Костькой Исаевым провели на пару. Когда к нам газ тянули, еще несколько деревень газифицировали…
– Волшебство, – улыбаюсь я.
– Благотворительность, – пожимает плечами муж. Хочет что-то добавить, но в кармане начинает звенеть сотовый.
Глеб с удивлением всматривается в незнакомый номер. Нажав на зеленую трубку, отрывисто бросает «слушаю».
– Бро, – раздается хриплый бас. – У нас неприятности. Короче, у наших умников ты единственный подозреваемый. Жена и кто-то из близких могут подтвердить алиби?
– Думаю, да, – неуверенно тянет Глеб. Порывисто садится на постели. Но мне и без того слышно каждое слово.
– На тебя вешают Принца. Типа из-за наследства и личных побуждений.
– Я говорил с Верой. Брак был формальным…
– У нас другие данные, бро. Поэтому вызывай адвокатов. Пусть хоть ночуют у тебя, что ли? Поговори с Марфой и с женой. Без них не справимся. Если что, я сам наберу…
– Перестраховщик хренов, – подскакивает с кровати Глеб, тихо ругаясь. Широкими шагами пересекает спальню и, остановившись у широкого французского окна, замирает, словно памятник.
Аккуратно сажусь на постели. Пытаюсь сообразить, как лучше поступить… Уехать в город и навсегда забыть об Агурском. Если Стелла права, то Принца убили по приказу Глеба. От страха трясутся руки и ноги. Обнимаю саму себя.
Глеб не мог. Он, вон, дороги прокладывает. Дома газифицирует и ставит детские площадки. Такой человек не станет убивать родственника ради наследства. Чушь какая-то.
Да и моя интуиция редко подводит. Глеб не виновен. Я это точно знаю.
Инстинктивно подрываюсь следом. Дико кружится голова. Видимо, утренняя прогулка была лишней. На слабых ногах бегу к мужу. И обняв его сзади за плечи, приникаю башкой к спине.
– Я могу тебе помочь? – шепчу, всхлипывая.
– Да, малыш, – Глеб стремительно разворачивается ко мне. Притягивает к себе. И оказавшись в кольце крепких рук, я повторяю, как заведенная.
– Если нужна помощь, только скажи…
– Ты же первая меня подозревала, – усмехается муж. И нависая надо мной, покрывает мое лицо поцелуями. – Что переменилось, Аня?
– Мне кажется, ты не мог. Но в любом случае, ты был ночью рядом со мной. И я это могу подтвердить. Марфа, наверное, тоже… А еще эта женщина… Вера…
– У нее своя игра… – неохотно бурчит Глеб и порывисто затыкает мне рот поцелуем.
– Подожди, – отстраняюсь, выставляя вперед локоть.
– Я тебя свяжу когда-нибудь, – театрально вздыхает муж. – Мне твои локти уже надоели.
– Подожди, - повторяю я азартно. – Благодаря этой Вере у тебя есть отличное алиби. Записи самого разговора и записи с камер наблюдения. Пусть только попробуют…
– Мой маленький защитник, – улыбается, словно мальчишка, Глеб и, подхватив меня на руки, несет к кровати. – Тебе ходить вредно.
Ловлю на себе внимательный взгляд серых глаз. Ну, какой из Глеба убийца или заказчик? Глупости это все!
– А знаешь, – заявляю заговорщицким шепотом. – К нам в студию ходила дочка Сарычева. Это известный прокурор. Он, правда, на крысу похож. Но я могу позвонить Кате, его бывшей жене…
– Не надо, – целует меня в нос Агурский и снова укладывается рядом. – Это Феликс звонил с папиной трубки. Я и Катьку знаю. Лихая женщина.
– Она очень приятная, а Феликс нет, – фыркаю недовольно.
– Ты мне так всех друзей распугаешь. Исаев тебе не нравится. Сарычев тоже…
– А тебе моя Стелка, – сообщаю давно известный факт.
– Да ну их, – отмахивается Глеб. – Сейчас вызову адвокатов, и поваляемся до их приезда. Потом нужно будет тебя проинструктировать. Если меня закроют, Аня, ты останешься на хозяйстве.
