Но если их непутевого парня будет трудно поймать или остановить, существовала вероятность, что на семью Ослеттов ляжет пятно, ставящее под угрозу ее благосостояние и ослабив на многие годы ее политическую власть. И самое главное, Дрю Ослетту нужно было уважение. А абсолютным гарантом уважительного отношения всегда была семья. Перспектива, что имя Ослеттов станет объектом насмешек и осуждения, предметом общественного негодования, основной темой пустых шуток телевизионщиков и разоблачительных статей в газетах, начиная с "Нью-Йорк таймс" и кончая "Нэшнл инквайарер", была непереносима.
– Неужели вас никогда не интересовало, что делал ваш подопечный в свободное время, в промежутках между заданиями?
– Мы, конечно, следили за каждым его движением первые шесть недель. Он ходил в кино, рестораны, смотрел телевизор, в общем, делал то, что делают люди, чтобы убить время – именно так мы хотели, чтобы он вел себя вне контролируемого пространства. И естественно, абсолютно никаких дел с женщинами.
– Ясно, что он вел себя примерно, особенно если он отдавал себе отчет, что за ним наблюдают.
– Он не знал этого. Не мог знать. Он ни разу не заметил людей, которые были у него на хвосте. Никто бы не смог. Они мастера своего дела.
Ослетт поймал себя на мысли, что он слишком уж все отрицает. Тем не менее он не мог удержаться, чтобы не добавить.
– Этого не может быть.
– А если он знал о них точно так же, как узнал о Стиллуотере. Какое-нибудь низкочастотное психопатическое восприятие.
Ослетт готов бы возненавидеть Уаксхилла. Тот был безнадежным пессимистом.
Взяв в руки кофейник и налив еще кофе всем троим, Уаксхилл сказал:
– Даже если он ходил только в кино, смотрел телевизор, разве это вас не волновало?
– Послушайте, он отличный ликвидатор. Запрограммирован. Без угрызений совести, без особых размышлений. Его трудно поймать, еще труднее убить. И если что-то пойдет неправильно, абсолютно невозможно вычислить хозяев Алфи. Он не знает, кто мы такие, почему мы хотим, чтобы определенные люди были убиты, поэтому он не сможет ничего сказать. Он – ничто, оболочка, абсолютно пустотелый человек. Но он должен функционировать в обществе, вести себя как обычный человек, делать вещи, которые делают обычные люди в свое свободное время. Если бы мы заставили его сидеть весь день в номере, уставившись в стену, горничные первые это заметили бы, решили бы, что он не в себе, запомнили бы его. Кроме того, что плохого, что он смотрел фильмы и телевизор?
– Просветительское воздействие. Это могло изменить его каким-то образом.
– Природа, вот что имеет значение, то, как он был сделан, а не что он делал в субботу днем. – Ослетт откинулся на спинку стула, чувствуя себя немного лучше, убедив до некоторой степени прежде всего себя, если не Уаксхилла.
– Проверяйте прошлое сколько угодно. Но вы ничего не обнаружите.
– Скорее всего, мы уже кое-что обнаружили.
Проститутку из Канзаса. Задушена в дешевом мотеле через улицу от бара под названием "Блу лайф ла-ундж". Два разных бармена дали канзасской полиции описание человека, с которым она ушла. Похоже на Алфи.
Если раньше Ослетт почувствовал в Уаксхилле родственную душу и даже размышлял о возможной дружбе между ними, то сейчас у него появилось неприятное чувство, что Питер Уаксхилл получал удовольствие, сообщая ему эти неприятные новости.
Уаксхилл продолжал:
– Один из наших связных смог достать нам образцы спермы, которую отделение по научным исследованиям полиции Канзас-Сити извлекло из влагалища проститутки. Мы отослали образцы в нашу нью-йоркскую лабораторию. Если это сперма принадлежит Алфи, мы скоро узнаем об этом.
– Он не может вырабатывать сперму. Он был сделан так…
– Что ж, если это его, мы будем в курсе. Мы знаем его генетическое строение как свои пять пальцев. Оно уникально для каждого человека. Более уникально, чем отпечатки пальцев.
"Ох уж эти выпускники Йельского университета. Все они одинаковые. Чопорные, самодовольные подонки".
Клокер взял крупную клубнику и зажал ее между большим и указательным пальцами. Внимательно разглядывая ее, будто всегда ел только все самое отборное. И, – отвергая то, что не соответствовало его высоким требованиям к съестным продуктам, он сказал:
– Если Алфи тянет к Мартину Стиллуотеру, то все, что нам надо, это узнать, где найти Стиллуотера сейчас. – Он положил всю ягоду целиком (а она была не меньше половины лимона) на язык и отправил себе в рот, напомнив в этот момент жабу, заглатывающую муху.
– Прошлой ночью мы послали нашего человека в их дом, чтобы взглянуть, как там и что, – сказал Уаксхилл. – Все указывало, что собирались они в спешке. Выдвинутые ящики комода, разбросанная одежда, несколько пустых чемоданов, которыми не воспользовались. Судя по всему, они не собираются возвращаться домой в ближайшие дни, но на всякий случай мы следим за этим домом.
– А, и вы ни черта не знаете, – сказал Ослетт, испытывая извращенное удовольствие, что может уязвить Уаксхилла.
Уаксхилл спокойно ответил:
– Мы не можем сказать, где они в данный момент, но…
– Да?
– …но мы считаем, что есть одно место, где сможем кое-что узнать. Родители Стиллуотера живут в Маммот-Лейкс. У него нет других родственников на Западном побережье, и если не существует какого-нибудь близкого друга, о котором мы не знаем, он, наверняка, или позвонит своим родителям, или даже отправится к ним.
– А родственники жены?
– Когда ей было шестнадцать лет, отец застрелил ее мать, а потом убил себя.
– Интересно, – говоря это, Ослетт подумал о том, что перипетии жизни никогда не перестанут его удивлять.
– Это действительно интересно, – сказал Уаксхилл, имея в виду, вероятно, совсем другое. – Пейдж вернулась из школы и нашла их тела. В течение нескольких месяцев она находилась под опекой своей тетки. Но она не любила эту женщину и подала прошение в суд с просьбой признать ее юридически взрослым человеком.
– В шестнадцать лет?
– На судью она произвела глубокое впечатление, и он решил дело в ее пользу. Такое редко бывает, но случается время от времени.
– Должно быть, у нее был отличный адвокат.
– Думаю, что нет. Она изучила законы и прецеденты, имевшие место, и потом сама защищала свои интересы.
Ситуация час от часу становилась все серьезнее.
Даже если Мартину Стиллуотеру просто повезло и он перехитрил Алфи, это все равно означало, что он более грозный противник, чем казался на фотографии в "Пипл". А сейчас выясняется, что и его жена – женщина с более чем твердым характером и не менее достойный соперник.
– Чтобы заставить Стиллуотера связаться с родными, мы должны использовать филиалы "Системы" с тем, чтобы сообщения о случившемся в его доме прошлой ночью попали на первые страницы газет, – сказал Ослетт.
