- Когда выпустите Валерию?
- Я с тобой свяжусь, - и в трубке слышится щелчок и следом гудки.
И что мне теперь делать? В любой момент может связаться со мной Нестеренко. Твою же мать!
От бессилия и понимания что я не могу ступить и шага, решаюсь поехать домой. Все равно я тут не помощник. Хоть и дома, сомневаюсь, что смогу справиться с ситуацией, что сейчас сложилась вокруг меня. Но выбор у меня не велик.
Подъехав к дому строчу сообщение Косте, чтобы как освободится, приезжал ко мне домой. Раз уж нельзя что-либо делать, буду складывать пазл из имеющихся известных фактов.
Глава 22
Лера
Я потерялась во времени. Мне казалось, прошло как минимум недели две, которые я провела в больнице. Но нет. Чуть больше недели. Сегодня с самого утра, после заключения гинеколога о том, что беременности ничто не угрожает, меня вернули в изолятор. И не знаешь что лучше, светлая палата пропитанная запахом лекарств или вот это… камера, с окном под потолок с решеткой и шконка от которой отваливается позвоночник.
Как бы хотелось надеяться, что я здесь ненадолго.
К вечеру меня вызывают на допрос. Странно, что это делают только сейчас, а не в первые дни ареста. Хотя следователь меня о чем-то спрашивал в день задержания, но я толком ничего не помню, все как в тумане было.
Меня заводят в закрытое помещение, в котором уже находится мужчина. Я его видела всего один раз, поэтому его лицо с трудом всплывает в памяти.
- Здравствуйте, - здоровается он, а я усаживаюсь на стул, напротив него. Складываю руки на стол.
- Здравствуйте, - отвечаю хрипло, прокашливаюсь. В горле засуха.
- Меня зовут Петров Игорь Семенович, на случай если вы забыли меня.
- Вы не частый гость в моей камере, - отвечаю честно, потому что это так и есть.
Он молча перенес мои слова и, полистав свои бумаги, наконец, заговорил.
- Какие отношения вас связывают с Гущиным Никитой Сергеевичем? - внимательный взгляд карих глаз.
- Никакие, - отвечаю как можно правдоподобнее.
- Я прошу вас отвечать честно. Это может повлиять на ход расследования.
- Никакие, - повторяю еще раз.
- Ваша беременность… кто отец ребенка?
- Мой покойный муж, Гущин Сергей Алексеевич.
Снова молчание и внимательный изучающий взгляд.
- Какие отношения были между отцом и сыном? Вы же давно вместе Сергеем Алексеевичем состояли в отношениях. Должны иметь представление.
- Давно, - киваю. - В обычных отношениях. При их встрече я присутствовала только один раз. Когда Сергей решил нас познакомить. Тогда-то мы и объявили о том, что собираемся расписаться.
- Как отнесся Никита к вашему появлению в семье?
- Так может, вы его об этом спросите?
- Как вы отнеслись к тому, кто является сыном вашего, на тот момент, будущего супруга?
- Вы можете сказать, наконец, не ходя вокруг да около, что вы хотите от меня услышать? - меня начинает трясти.
- Мог бы сын быть причастным к смерти отца из-за ревности?
Этот вопрос выбивает почву из-под ног.
- О какой ревности вы говорите?
- У вас были отношения с Гущиным младшим, это не секрет, можете не скрывать этого. Я все знаю. Это моя работа.
- Вы не там ищите убийцу, - прошипела от накатившей злости. - Нет бы делом заняться, чем вот тут спрашивать меня о ерунде!
- Ну почему же о ерунде? У вашего мужа и отца был прекрасно цветущий и развивающийся бизнес. Отец погибает, доля достается вам. Вы ее доверяете своему будущему супругу. Тот погибает. Все остается у вас. Скажите, кому выгодно, чтобы вы оказались за решеткой?
- Я не понимаю о чем вы, - качаю головой, не желая понимать доводы следователя.
- А мне кажется, понимаете.
- Он хочет меня отсюда вытащить.
- Да и этим мне очень мешает. Настырный.
- Вы сами себе противоречите, - не выдержала я. - Вы меня хотите запутать?
- Валерия, скажите мне, кому было бы выгодно спрятать вас за решеткой, если конечно не вы убили своего мужа.
Я пожимаю плечами.
- Каким образом оружие оказалось у вас дома?
Я снова качаю головой.
- Вы меня совсем запутали.
- Зачем вы ездили с Гущиным старшим в стрелковый клуб?
- О, - я удивилась, что это заинтересовало следователя. - Я плохо себя чувствовала. На меня нахлынули воспоминания и, высказав об этом Сереже, он отвез меня туда. Помог таким образом избавиться от неприятных эмоций.
Мужчина почесал затылок, что-то записал в бумаги.
- Вы знаете некоего Нестеренко Филиппа Игнатовича?
- Филиппа? - задумалась. - Я это имя слышала, когда заходила в офис к Сергею.
- Все верно, это третий, а теперь единственный учредитель компании.
- Вы думаете это он?
Но вопрос мой игнорируют.
- Вы же не меня подозреваете, так почему держите? Когда меня отсюда выпустят?
- Здесь вы в безопасности, - удивляют меня слова Петрова.
- Подождите, в какой безопасности? А что мне угрожает?
- Пока вы тут - ничего. Потерпите немного. Скоро все решится и вас выпустят на свободу, - собирает бумаги и поднимается со стула.
- Подождите, - вскакиваю следом. - Раз я наследница доли компании и мне грозит опасность, то и Никите тоже? Я правильно поняла?
- Не люблю умных женщин, - заявил следователь, хмыкнув. - От них много неожиданных неприятностей. Всего доброго, - выходит, закрывая за собой дверь.
Я от накатившей слабости оседаю обратно на стул.
Но тут же открывается дверь и появляется мужчина в форме, который меня сюда привел.
- На выход, - прозвучала команда.
***
Неизвестность практически так же ужасна, как и плохая новость. Только разница лишь в том, что не знаешь чего ждать. А в сложившейся ситуации я уже ничего хорошего не жду. Лишь надеюсь на лучшее. Надежда как говорят, умирает последней. Так вот, я лежу, поглаживаю свой еще плоский живот и надеюсь, что скоро все это закончится.
Как же хочется вдохнуть свежего воздуха. Погулять, понежиться в теплой ванне. Никита… Находясь столько времени в изоляции я поняла как соскучилась по нему. Как бы это не звучало, если учесть, что я стала вдовой, не успев побыть женой его отца, я действительно скучала. Он единственный кто остался у меня. Я прекрасно понимаю, что у него своя жизнь и себя с ребенком навязывать ему я не намерена.
