Спустя час занятий я понимаю, как Ольга Павловна оказалась права, нагрузив меня работой. Я абсолютно отключилась от своих переживаний и проблем. И только под конец дня ощущаю знакомое чувство, когда на меня смотрит он. Я стараюсь игнорировать эти ощущения, как бы не хотелось встретиться с его взглядом. Но нет, я переборю это желание, продолжая работать с детками.
К семи часам я, словно выжатый лимон. Так даже после самой жесткой тренировки себя никогда не чувствовала. Выхожу на улицу и вдыхаю полной грудью. Тоска сидит внутри, мешая насладиться легким морозным воздухом. Скоро Новый год, и мне совершенно непонятно, как я его встречу. Точно знаю, что без Кирилла. Хотя планы были совсем другими. Совсем.
— Женек, — оборачиваюсь и вижу стремительно приближающегося Диму.
— Привет, — натягиваю улыбку, готовая кинуться в объятия брата, но боюсь разреветься и сжимаю руки в кулаки, чтобы ощущать боль впившихся ногтей в кожу.
— Жень, что у вас с Дёминым? — без заходов вокруг да около сразу брат накидывается с допросом.
— Ничего, — шмыгаю носом.
— То есть как «ничего»? — недоумевает парень. — Вы что, поругались?
— Нет. Я просто от него ушла, вот и все, — стараюсь держаться. Не собираюсь плакаться в жилетку брата.
— Ушла, значит. От Дёмина, ага. Просто так? Так я тебе и поверил, — злится он и хватает меня за плечи, слегка тряхнув. — Вы там с ума сошли, что ли?
— Нет, Дим. Правда. Моя эпопея с Дёминым пришла к логическому завершению. Все. Нас больше нет, — пожимаю плечами, стараясь сама поверить в сказанное.
— Это из-за его отъезда, да? — смотрит немигающим взглядом, на что я попросту молчу. Что тут скажешь? — Не дури, Жень. Вы же чокнетесь друг без друга.
— Дим, пусть кто-то и чокается. А мне уже все равно, — собираюсь развернуться и идти дальше, но брат не пускает.
— Жень, я его видел. И тебя вижу. И вы оба выглядите хреново, и это мягко сказано. Вам нужно поговорить и все решить. Только так, поодиночке вам не выкарабкаться.
— А ты в проповедники заделался что ли? — зло фыркаю и скидываю его руки. — Мне абсолютно ровно на него, ясно? — разворачиваюсь, собираясь уйти, но решаюсь сказать еще пару ласковых. — И передай ему, что парламентеров мне посылать не надо. И его я тоже видеть не хочу.
Когда прихожу домой к Ольге Павловне, то застаю ее дома за приготовлением ужина.
— Ну, как день? — довольная, стоит в дверях кухни, сложа руки на груди.
— Не думала, что это так здорово. Они такие позитивчики, — прохожу в комнату, что выделила для меня Устинова.
Ужинаем с ней, болтая о прошедшем дне, обсуждая будущие тренировки и поездку на отборочный, и тут нас прерывает дверной звонок.
— Ты кого-то ждешь? — спрашивает меня, и я отрицательно мотаю головой. — Вот и я никого. Сейчас посмотрим, — поднимается и подходит к двери. — Жень, Дёмин пришел, — смотрит на меня в ожидании ответа.
— Меня нет, — ретируюсь в комнату, закрыв за собой дверь. Даже голоса его слышать не хочу.
Глава 31. Кир
Она ушла. Оседаю на пол коридора и хватаюсь за голову. Как же все глупо вышло! Надо было все сразу рассказать, а не сомневаться и не пускать все на самотек. Надо поговорить с ней!
Подскакиваю и одеваюсь за считанные секунды. Вылетаю из подъезда и оглядываюсь по сторонам, не могла она так быстро уйти. И куда? Куда она могла направиться?
Бессчетное количество раз набираю ее номер, но она не отвечает. Набираю одноклубника. Может, она Диме звонила.
— Дим, привет. Женька тебе не звонила? — спрашиваю с надеждой, что все-таки к нему она отправилась.
— Нет, не звонила. А что случилось? — спрашивает он, а я не знаю, что и сказать.
— Мудак я, Метлицкий. Полный мудак, — и отключаюсь.
И теперь более уверенно направляюсь к месту жительства ее матери. Наверное, пошла к ней.
Но там меня ждет полное разочарование в виде новых жильцов.
— А извините за поздний визит. Ирина где сейчас проживает, не знаете? — спрашиваю у мужчины средних лет, что сонными глазами хлопает и не понимает, кого я ищу.
— А, ты о бывшей хозяйке квартиры! Так съехала она. Продала и сказала, что теперь будет жить в другом городе. Но адреса своего не оставляла.
— Продала, значит, — отступаю от входной двери. — Спасибо. А девушка к вам не заходила, передо мной?
— Нет, парень. Никого не было. Удачи в поисках, — и закрывает дверь.
Значит Женя и не в курсе, что мать без ее ведома смотала удочки.
* * *
Потом меня задрал Соловей. Его-то я был готов прибить, но каждый раз одергивал себя, что парень не виноват, что проболтался. Я сам должен был все рассказать. Представляю Женину реакцию на такую новость. Да, бля, натворил дел! Теперь расхлебывай.
* * *
А к полудню я нахожу ее на льду. Да не одну, а в компании малышни. Стараюсь остаться незамеченным и наблюдаю за своей девочкой. Она раздает команды и мило смеется, когда эта свора в штанах на лямках пытается выполнить ее указания.
Ее голос дрожит, плечи поникшие. Издали вижу, как ей плохо, да и сам хреново себя ощущаю. Но не рискую к ней подходить, пока она в окружении детей.
Коварная мысль проскакивает в голове. Увидеть ее со своим карапузом на льду. Да, Дёмин, ты рехнулся по полной.
А потом заполнение документов и ненужная возня с менеджером. И я снова ее упускаю из вида.
— Кирыч, — в поле зрения появляется Дима. — Я б тебе морду начистил.
— Знаю, сам бы так же сделал бы.
— Ты почему ей ничего не сказал? — обвиняет парень, и я с ним полностью согласен.
— Да не мог я, блядь. Идиот потому что. До последнего думал, что она со мной поедет. Эгоист хренов. Не взял во внимание ее подготовку к выступлениям, — оправдываюсь. — Ты ее видел?
— Только что говорил, она ушла, — машет в сторону.
— Ты знал, что ее мать квартиру продала? — спрашиваю и понимаю, что парень ни сном ни духом об этой новости. — Куда она могла пойти, если не к тебе?
— Ну, блядь, дела, — сплевывает в сторону. — Не у Устиновой ли она? — предполагает Дима.
— А где она живет? — но тот лишь пожимает плечами. — Тогда я пошел следом за Женей. Может, удастся поговорить.
Но я лишь успеваю увидеть скрывающуюся в подъезде хрупкую фигурку. Несусь следом и застываю у нужной двери. Вот она, почти рядом. Только позвонить и попросить поговорить.
Опираюсь о подъездную стену и пытаюсь выстроить диалог в голове. Но все мысли путаются. Набираюсь смелости и звоню в дверь.
— Чего тебе? — на площадку выходит сама Устинова.
