— Да мне душно стало, только на улицу не хочу выходить, замерзну. Кофту не взяла, — она глупо оправдывалась, потому что не хотела говорить истинную причину.
— Не страшно, — он мило улыбнулся и открыл окно. — Надеюсь, так лучше?
— Да-а-а-а, — громко сказала, чтобы и Тимур услышал. — Ты волшебник.
Между ними завязался разговор. Парень рассказывал ей о доме, о том, что совсем скоро ему поступать. Соне было интересно, но она не упускала возможности наблюдать за Тимуром.
Он же, в свою очередь, заметил ее общение с Димой. Услышал ее голос сразу. Он разозлился и на друга, ведь просил же ее нормально себя вести. Чтобы никаких парней и алкоголя. Прервав собеседницу на полуслове, он зашел в дом и скомандовал:
— Соня, домой.
— Ой, Тимур перестань, — девчонка злилась на него, потому что видела, что он предпочел ее другой.
— Дим, мы уехали.
— Побыли бы еще тут, — хозяин дома хотел еще пообщаться с Соней и Тимуром, но Тим толкнул Соню вперед и наклонился к другу.
— Ей шестнадцать, узнаю — убью, — даже другу он не доверял и поэтому сразу поставил его на место.
— Успокойся, брат, — друг похлопал Тимура по плечу и поднял руки в примирительном жесте.
— Бегом домой. Еще раз увижу рядом с парнем, на цепь посажу, — скомандовал Тимур и толкнул ее на выход.
Именно в тот момент Соня почувствовала, что небезразлична Тимуру, что несмотря на других он всегда будет рядом с ней. Тогда она еще не знала, какое разочарование ждет ее впереди.
Глава 17
Наши дни
Я не верю, что он говорит это. Вспоминает прошлое. Возвращается к нему и, будто ножом по сердцу, вскрывает прежние раны. Впрочем, это для меня раны. Где-то внутри меня все еще живет прежняя девочка Соня, мечтающая о любви и парне, который, как она считала, будет с ней. А он? Он никогда не считал, что есть “мы”. Был только он и мелкая.
Да что там? Я так и осталась для него мелкой. Девчушкой, заглядывающей ему в рот и мечтающей, что однажды он увидит в ней прекрасного лебедя, а не гадкого утенка. Но он так и не увидел. Сейчас, может, и изменил свое мнение. Увидел, что я выросла, но не стал считать достойной его внимания.
— Я больше не бегаю за парнями, Тимур, — говорю смело, но даже мне кажется, что оправдываюсь.
— Я не прошу бегать, я прошу не убегать, — отвечает мне и продолжает: — Это моя квартира, Соня, так что я остаюсь. Кстати, ты скоро станешь моей женой, так что я уйду отсюда только с тобой, — он снимает обувь и проходит внутрь квартиры, совершенно не обращая внимания на мой приоткрытый от удивления рот.
Я перевожу дыхание и пытаюсь успокоиться, провожу по лицу руками, растирая его и, кажется, мне таки удается немного расслабиться.
— Ты еще в магазин не ходила? Есть что перекусить, а то я с самолета ничего не ел.
— Если ты только с самолета, то где твои вещи?
— В машине, — он пожимает плечами, а затем бесцеремонно заходит в кухню и сразу же открывает холодильник.
Я замечаю, как легко он ориентируется в комнате, достает стаканы, тарелки, находит сковородку и даже достает откуда-то взявшиеся продукты из холодильника.
— Отец подписал договор, Тимур, — спокойно говорю я. — Несмотря на то, что ты владелец у тебя нет прав спокойно готовить на моей кухне.
— Есть, — он пожимает плечами. — Есть, потому что я твой жених, а ты моя невеста. Готовить, конечно, ты должна, а не я, но…
Мне надоедает этот цирк. Надоедает смотреть на его спокойное сосредоточенное лицо. Я разворачиваюсь и иду за телефоном, чтобы позвонить отцу и сказать, что мне необходима другая квартира. Набрав его номер, слышу лишь уверенное “оператор вне зоны действия сети”. Выключен. Он выключен, когда его дочка только приехала в другую страну, он отключил телефон. Я не успеваю набрать водителя, когда из моих рук выхватывают телефон. Успеваю сказать только:
— Эй. Отдай, — я тянусь за смартфоном, но Тимуру, кажется, плевать. — Отдай, я съеду из твоей квартиры сейчас же.
— Ты никуда не поедешь, — спокойно сообщает он, а сам снимает блокировку смартфона и что-то нажимает на экране.
Я пытаюсь выхватить телефон, но он лишь перехватывает меня за талию и удерживает, сам же совершенно невозмутимо дальше копается в смартфоне. Я не сразу понимаю, что он открыл камеру, поэтому даже не успеваю отреагировать. Безжизненно смотрю, как он открывает инстаграм и постит туда снимок, вбивает хэштеги и сохраняет файл, после чего возвращает мне телефон.
Я тут же смотрю на то, что он написал. Хэштег “люблю своего жениха”.
Что?
— Зачем ты это сделал? — растерянно говорю я, совершенно ничего не понимая.
Тимур забирает у меня телефон, отбрасывает его на диван, после чего обхватывает мою талию руками и шепчет:
— Сонь.
— Зачем ты это сделал? — повторяю свой вопрос.
Не хочу слушать его душещипательные разговоры, которые он приберег для журналистов. Вот им их пусть и рассказывает. Им, а не мне.
Я знаю, что его пост в инстаграм окончательно уничтожил мое имя. Вот теперь я точно та, чье имя будет на устах у тысяч людей.
— Ты поедешь со мной, выйдешь за меня замуж и станешь хорошей женой, Соня.
Я мотаю головой и зло говорю:
— Ни за что!
— Ты сделаешь это, потому что у тебя нет выбора.
Я сама не понимаю, как начинаю вырываться из его рук и бить о его грудь кулаками. Я дерусь, кажется, не на жизнь, а на смерть, но Тимур ловко перехватывает мои руки и сжимает меня в объятиях.
— Ведьма, — рычит он и перекидывает меня через бедро на кровать, тут же прижимаясь ко мне телом.
— Слезь с меня! — приказываю ему сквозь зубы.
— За что ты меня так ненавидишь? — он рассматривает мое лицо, будто впервые видит.
Смотрит так искренне, будто и вправду не понимает. Неужели не помнит? Или думает, что у меня нет причин для ненависти?
— За то, что ты разбил мои мечты, Байрамов! — зло шиплю я, но предательские слезы все же скатываются по щекам.
— Это когда это? — с издевкой спрашивает он, отчего мне кажется, что по моим внутренностям прошли лезвием.
— Какая любовь, мелкая? Это просто физиология. Я хочу тебя, разве этого недостаточно?
Вспоминаю ему эту фразу и отворачиваюсь, закрывая глаза. Он не увидит, никогда не увидит, что даже спустя семь лет мне все еще больно.
Глава 18
Семь лет назад
После той вечеринке Тимур старался избегать Соню. Ему не понравилось то, что он почувствовал. Он стал больше времени проводить в зале, тренироваться, выкладываясь по полной. Ему удавалось расположить к себе тренера, который теперь делал ставку только на него. Заставлял выкладываться на полную.
