— Понимаешь, я, когда мечтала, представляла его таким, как в ту ночь.
— Ну, и дальше представляй! Он и сейчас такой! Смотрит на тебя, как побитая собака. А ты его мучаешь.
— Не могу «дальше». Теперь я его только в паре с блондинкой вижу. Как он ей шепчет и к себе прижимает. А не со мной. И ничего я не мучаю! Ну, мучаю, конечно, но это не мучения, а лёгкий бриз. Не настоящее это у него, понимаешь? Сегодня пришло, завтра ушло. Через месяц, может, вернётся. А, может, и нет…
— Да с чего ты взяла? Может, он вправду влюбился?!
— Такие не влюбляются. Вернее, влюбляются, но секунд на двадцать. Сейчас он — «побитая собака», а поведусь, наутро: «я вызову тебе такси»…
— А вдруг, нет? Может, он сделал для себя выводы…
— Ну, какие выводы, а? Никогда больше не трахаться без презерватива?
— Такие выводы! Оглянулся, посмотрел и понял, что не может без тебя жить.
— Тань, я, конечно, может в некоторых вещах и слишком наивная, но уж точно не чокнутый романтик. А у тебя, вообще, романтизм в тяжёлой патологической форме. Как только ты себе такого классного Вадика нашла?! В смысле, удивительно, что с такими розовыми слюнями в голове, тебе повезло встретить такого отзывчивого на слюни Вадика, а не обжечься.
— Да, мой Вадик — лапочка… Вот видишь, бывает же! Может, и у вас так будет!
— Бывает раз на миллион. А так, чтобы кучно пошло в один отдельно взятый круг знакомых — это врядли. В следующем семестре, вон, «Теория вероятности» пойдёт, спроси своего Семёна Евгеньевич, это уж точно в его компетенции, посчитать, какие шансы.
— Во-первых, он, скорее, твой, а не мой. Вернее, твоего Орлова. А во-вторых, я лучше у самого Орлова и спрошу.
— Что спросишь? Какова вероятность, что такой матёрый кобель вдруг влюбился и каковы шансы, что через месяц он не встретит ещё краше? Да и месяц, пожалуй, я себе польстила. Мой формат в его мире — наутро. Формат эффектных молодых блондинок — не менее двух ночей, плюс, вылазка в музей.
— То есть, общественное учреждение ты уже не считаешь? Или это, типа, по твоей шкале на свидание не тянет?
— Почему же? Вполне себе. И пообжиматься можно, и понашёптывать. И, кстати, насчёт «влюбился» я бы тоже не торопилась. Хочет — да, заело, что не бегаю и в ногах не валяюсь — возможно. Завышенная самооценка и раненое самолюбие. Плюс, нарушение привычного сценария. Консерваторы всегда нервничают, когда что-то «не в ногу».
— Не зли меня, Ирка! Чего ты, вообще, хочешь?!
— Я хочу, чтоб меня все оставили в покое. Хочу, чтоб поскорей всё позабылось. Возможно, хочу из института уйти. Нахрена мне второе высшее, если из-за него вон какие страдания.
* * *
— Сёма? Ты чего тут под дверью? Сейчас только куртку возьму, и поедем.
— Я не к тебе, не суетись. У меня тут другие интересы… Ириша!
— Сёма, я сказал, НЕ СМЕЙ!!! На кону — наша дружба и я не шучу!!!
— Не психуй, Серёга! Я совсем не за этим. Да реально, не за этим, пусти пиджак! У меня оргвопросы. Исключительно в рамках программы… Ириша, можно тебя на пару слов? Я не задержу!.. Пусти, сказал! Ладно, я тебе нашей дружбой клянусь! И нашей Леночкой!
— Продолжай клятву…
— Всем вышеперечисленным клянусь, что у меня, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, вопрос на пару слов и что к тебе это не имеет НИКАКОГО отношения! Я вчера просто болтал. Выдвигал идеи! Не хочешь, как хочешь! Пиджак-то пустишь, бузотёр?
Хм, вот так друзья-неразлучники! Чуть морды друг дружке не разбили. Какая кошка меж 6ими пробежала?
— Ириша, ты же знакома со Свиридовой?
— Да. Она моя подруга.
— А ты не в курсе, она к Георгию Васильевичу, композитору, имеет какое-нибудь отношение?
— Сомневаюсь. Вы тоже любите Свиридова?
— Очень, моя рыбонька, очень!.. Пошли, Сергей Петрович, ужин стынет…
Хм… И этот тоже с придурью. Хотя, чему удивляться?! Интересно, какая там «наша Леночка»?
Глава 20. ИРИНА
— Алло, здравствуйте, Ирина?
— Добрый вечер, да, я…
— Пожалуйста, извините, что я Вас беспокою… Я Елена. Может, Вы слышали… Жена Семёна Евгеньевича и сестра Серёжи…
— Очень приятно…
— Я не слишком поздно? Извините!
— Нет, всё в порядке. Я Вас слушаю.
Ну, и что теперь мне делать? Какая-то странная семейка. И все трое — какие-то неадекваты. Или это я живу в коконе, а снаружи принято бегать по одному знакомиться с каждой, с кем родственничек переспит. У них там, должно быть, полгорода в знакомым. Социальные странички ломятся от подписоты: «Кто помнит эту попку, ставь «лайк», кто щупал, «ретвит»»
Надо ещё, как-нибудь, спросить Сергей Петровича, он, случайно, не любит путешествовать? А то я им сейчас круг знакомых городом ограничу, а на деле, они там со всем миром вась-вась…
— Понимаете, в чём дело… Даже не знаю, как объяснить… Мы с Серёжей очень близки. Он, конечно, старший… Но так уж повелось, что мне всю жизнь за ним приходится присматривать. Не то, что бы он был каким-то неприспособленным или влезал в истории… Просто он не всегда чётко понимает, что для него лучше, понимаете?
Красивый поворот. «Серёжа» не понимает, что для него лучше, связывается с неподходящими девчонками, а сестричке с мужем приходится потом от него этих сомнительных девиц отваживать.
Теперь я понимаю эту сцену возле аудитории. Конечно, мне б на месте «Серёжи» тоже б было стыдно. И я бы тоже орала и клятвы брала.
Кошмар! Вот это вляпалась! Ещё мне тут агрессивных родственников не хватало. Да заберите своего драгоценного «Серёжу» хоть сейчас! И, вообще, он моё «послевкусие» блондинкой перебил, вот ей и звоните! А после меня там давно всё стерильно!!!
— Честно говоря, я не совсем понимаю. Мы с братом тоже очень близки, но я не имею представления, с кем он сп… кхм… знакомится или что-то ещё. Давайте без прикрас: чего Вы хотите? Сразу могу пообещать, что соглашусь и не буду разбираться: «за что» и «почему». Вам не о чем беспокоиться. Только, прошу, давайте уже к делу, а?
— Я хочу с Вами встретиться…
???????
— … о, просто поболтать. Посидим, попьём чайку. Можем у нас… Вы уже пообещали!
Не поворот, а целый серпантин. Сейчас нельзя всё высказать?! Отстрелялась, и готова. Чего там тянуть???
— Давайте, Елена, лучше где-нибудь на нейтральной территории. В каком-нибудь кафе. Завтра до пяти я свободна…
* * *
Елена оказалась очень красивой брюнеткой чуть старше меня. А, может, и не старше. Может, это я себя всё ещё девочкой вижу, а на деле, как сказала «пенсионная» блондинка, давно уже «женщина». В любом случае, было сразу понятно, кто кому сестра. Общий генофонд и манера подать себя.
