– Не знаю, – ответила я. Голод затуманил разум, сомнения грызли остатки здравомыслия.
– Выпей. Этот отвар успокоит нервы.
Перед тем как провалилась в бессознательность, помню жгучие спазмы желудка.
5 апреля
Кёртис похитил меня!
Нет возможности писать. Дал пять минут на отдых.
Он уводит меня в сторону ужасного Бирмингема. Поторапливает. Говорит, что наотдыхаюсь, когда все закончится.
Слышу шорох. Идет.
6 апреля
Как выяснилось, Фроди посодействовал моему похищению. Он отпоил меня отваром из водорослей, и я отключилась. Кёртису он передал ключ от наручников. Во мраке солнечного затмения он освободился, сгреб меня в охапку, прихватив мой рюкзачок, и сбежал. Он пронес меня несколько миль, петляя и запутывая следы на случай погони. Впрочем, это было излишне – Стикс натаскан на охоту за грызунами, а не на травлю людей.
Когда пришла в себя, Кёртис, не объясняя ничего, приказал следовать за ним. Я обрадовалась, что скоро увижу близких мне людей, но он потащился в сторону Бирмингема, нетерпеливо подгоняя меня. Он был глух или не верил в мои способности ориентироваться, как бы я ни доказывала, что община совершенно в другой стороне. Ну почему он не выкрал навигатор!
Я расспрашивала его о дальнейших планах, но он упорно отмахивался. Чтобы вытащить из него хоть что-то, я применяла разные подходы: раздражала его расспросами, подолгу молчала и демонстрировала обиженность. От последнего он был в немом восторге, и тогда я нервировала его тем, что еле-еле плелась. Его даже не заинтересовала игра «один вопрос – одна миля». По-настоящему разозлилась, когда осознала: он – похититель. Он увел меня не для того, чтобы безопасно переждать смену власти в общине. Тогда я уселась на землю и сказала, что никуда не пойду. В ту секунду у меня и вправду закружилась голова.
– Вставай! Хватит придуриваться!
– Я никуда не пойду. Отведи меня к маме!
Он схватил меня своими здоровенными ручищами и понес. Попыталась брыкаться, а он сказал, что если дернусь, то он свяжет меня и потащит по земле. Впрочем, сказал он это без особого гнева, почти безобидно, но испытывать судьбу не хотелось.
Пронеся меня с милю, опустил:
– Веди себя прилично.
– А если не буду, что тогда?
– Будь умницей. Завтрашний день изменит твою жизнь.
Будто мне от его утешения легче станет. Как бы не так! Я ковыляла за ним, уговаривая вернуться в общину.
К вечеру добрались до окружного хайвэя Бирмингема. К противоположному краю города подползал монолит Стены, угрожающе нависший над западными окраинами. Кёртис стремился дотемна успеть в центр. Не успели. Были вынуждены спрятаться от темноты.
– Засветло отправимся в путь, – скомандовал он.
Мы забрались на цокольный этаж, заметенный почти до потолка. За песчаным пригорком приоткрытая круглая дверь вела в банковское хранилище, разделенное на несколько секций. Пачки светло-зеленых амеро с изображением отцов основателей Северо-Американского Союза и системы лотерейной демократии устилали пол толстым слоем. Наличные появились в обращении незадолго до катастрофы. Припоминаю, как сиделка Марита жаловалась, что беженцам отказывают в открытии банковских счетов. Возможно, поэтому вернулись наличные.
– Вознамерилась скупить северные штаты? – удивился Кёртис, таращась на то, как я ползаю и собираю пачки денег, распихивая их по карманам рюкзака.
– А ты в туалет не ходишь? Последние лоскутки потратили этим утром. – Хотела смеха ради рассказать про поскребок Зака, заменявший ему туалетную бумагу, но не стала.
Перед сном Кёртис разделил пищевой батончик на две неравные части. Мне достался кусок побольше. Необычайно вкусный и сытный, будто камней в живот натолкали. Боюсь представить, что сделают с Фроди, выкравшим неприкосновенный запас на черный день.
– Буду спать в передней секции, а ты – в дальней, – отрезал он, добавив: – Могу одолжить фонарик.
Меня не покидает чувство, что мои галлюцинации и появление этого человека как-то связаны… Есть кое-какие совпадения, но они, в прямом смысле слова, притянуты за уши: нажатием на мочку уха я вызываю голограмму, и мое имя начинается на «Д». На обрывке первой страницы вскользь упоминалось о наемнике, охотящимся за типом «Д», но Кёртис в моем представлении не тянет на наемника, хотя он вооружен и не местный. Если ненадолго допустить, что я не обычный человек, то кто я? Какой-то тип-прототип? Кому и зачем я нужна?
Кёртис бурчит, чтобы ложилась спать…
7 апреля
Навсегда останемся среди разрушенных городов и выжженных земель! Мы торопились, мчались, бежали. Не успели.
Издалека двухместный летательный аппарат походил на старый хлам, коего вокруге было не счесть. Как потом объяснил Кёртис, при посадке его обожгли плотные слои атмосферы. Космолет, такой реальный, стоял от нас в каких-то сотнях ярдах. А потом Стена поглотила его.
Мы, не жалея ног, кинулись прочь. Бежали по безымянным подворотням, опасаясь уткнуться в тупик. Бежали сквозь разбитые дома, чтобы срезать путь. Бежали по барханам из осколков кирпичей. Бежали, даже когда Кёртис захлёбывался кровью от открывшейся раны в сломанном носу. Бежали. Бежали. Остановились уже за городом, отбежав на приличное расстояние.
– Двинемся в Атланту, – отхаркивая кровь, сказал он.
– Или Стена, или твои объяснения сдвинут меня с этого места!
Кёртису пришлось поведать об истинном положении дел.
Тринадцатого июля 2111 года, то есть почти десять лет назад, на Америку обрушился смертоносный ураган, прозванный из-за небывалой мощи гиперганом. Невероятный по силе ветер дует со скоростью 360 миль в час, что соответствует категории F10 по шкале Фудзиты. Обычный ураган образуется над поверхностью моря, но в то лето влажный воздух раскалился до рекордных температур. Этому способствовала смена полюсов Земли, начавшаяся еще в позапрошлом столетии. Магнитное поле окончательно исчезло в момент, когда активность Солнца была максимальной. Солнечный ветер еще больше разогрел и без того удушливую атмосферу, запустив круговорот воздушных масс. Циклон, глаз которого достигает полторы сотни миль в диаметре, сформировался над южными штатами Северо-Американского Союза с эпицентром в Атланте – и быстро разросся. Он стал спасательным кругом и одновременно тюрьмой для тех, кто попался в его объятия. Из-за особенностей морских течений и ветров суперциклон прочно засел над континентом, наливаясь разрушительной силой с омывающих его океанов. На севере его края достигают Чикаго, раскачивая небоскребы, а с противоположной стороны – затопленных Каймановых островов; восточное побережье смыло, а на западе засушливую Аризону, Юту и Сонору заливают непрекращающиеся ливни.
Те несчастные, что укрылись под землей, погибли от темных молний, отличающихся от обычных особой смертоносностью. Порождаемые наэлектризованной атмосферой, радиоактивные вспышки поджаривают не хуже микроволновой печи и выводят из строя электроприборы. Спасатели, используя тяжелую военную технику, вытащили немногих из своих домов-бункеров, да и то на окраинах циклона, где сила ветра не столь опустошительна.
