Мы обнялись. Не просто прижались друг к другу, а по-настоящему, с чувствами – так мне показалось в тот момент. Я прильнула к нему, почувствовав себя в надежных объятиях, положила голову на плечо и вслушивалась в размеренное постукивание сердечка. Будто не виделись сотню лет, и кроме него нет ближе человека на этой планете. Мой единственный, родной, любимый человечек! Захотелось довериться, рассказать ему обо всех лишениях, испытанных за те долгие две недели, когда мы были разлучены судьбой.
Зак поспешил освободиться. Некая робость, капелька осязаемой нетвердости в его движениях насторожили и одновременно разочаровали. Может, я делаю что-то не то? Или я слишком закомплексована? Уложив локоны за уши, включила НБИ. Сообщение: «Низкая степень уверенности. Повысить?» – неужели и такое возможно? Положительный ответ, и гормоны эстрадиол и прогестерон поползли вверх. В паху заныло. Легкие раздуло. Кровь закипела.
Переплетенные тела… глотаю его слюни… набухший сосок выкручивает до жжения… жесткие лобковые волосы врезаются в промежность… толчки заставляют стонать… кричу… он оскорбляет меня, называет грязной, похотливой шлюшкой… шепчу: «Не останавливайся, любимый»… темп стремительно нарастает… горит… взрываюсь… внутри полыхает жар… на исступленные стоны собирается община и жадно ловит каждое движение… они наблюдают, как он изливается в меня… о, нет! Он продолжает… Еще хлеще, жестче, мощнее, глубже… больно и сладостно…
Миг – и видения пропали. Разум набросил покрывало на неожиданно оголившиеся горизонты новой меня. Это был не какой-то рекламный ролик – посмотрел и забыл, – а некое когерентное взаимодействие с подсознанием, породившее сексуальную интуицию. Опыт, вдохновивший меня на смелые подвиги, всплыл из недр микрокосма, словно кто-то разворошил гнездо похоти, пробудил дремавший эрос.
Я осмелела, позабыв стыд и смущение. Мотнула головой так, что волосы беспорядочно растеклись по лицу. Языком провела по губам. Пальцы сами расстегнули куртку. Неужели, чтобы завести мужчину, нужно так мало? Наши губы – на расстоянии вытянутого языка. Он склонил голову, и лбы соприкоснулись. Волна тока прошла по нервам, разливая по телу жар. И было плевать на его кислое дыхание, и гниловатый запах одежды, и завшивевшую копну светлых волос, и множественные прыщи на лбу от сальной куфии. Все в нем выглядело обольстительной, ни с чем не сравнимой особенностью любимого человека.
Он страстно поцеловал в засос – так страстно, будто припал к роднику в пустыне. Его чувственные поцелуи покрыли шею. Крепкой хваткой он сжал груди до сладостной истомы, до жалящей неги, до выжигающего озноба. Момент неподходящий, но я обязана была раскрыть свою природу. Я хотела начать с чистого листа, чтобы он принял меня такой, какая я есть – почти человек.
– Этот Кёртис Макконнелл пришел, чтобы увести меня…
– Я так и думал! – оборвал он. – Этот бойскаут не выходит у тебя из головы даже во время перепихона. Кинула и меня, и свою семью, чтобы быть с этим… с этим…
Пока он выбирал словцо покрепче, я взяла инициативу в свои руки:
– Я же вернулась. Ни к Марте, а к тебе, чтобы мы могли начать все заново, позабыв прошлые обиды. Чтобы мы вместе одолели обстоятельства и выбрались из этого проклятого гипергана. Хочу обрести новую жизнь, чтобы ты был счастлив… – Не успела добавить «со мной».
– Упреки… – И вроде он стоял совсем рядом, но его уже не было.
– Нет, – сказала я предельно мягко, сдерживая нарастающую обиду. Я коснулась его шрама в районе большого пальца, но почувствовала едва ощутимое сопротивление. – Ты взбесился из-за одного упоминания о мужчине, с которым у меня, к счастью, ничего не было. Я же хотела вывернуть себя наизнанку, оголить свою душу, показать себя без прикрас. И пусть мое нутро в некоторой мере было бы для тебя пугающим, но в нем обязательно отыскалась бы частица доброты, отзывчивости, любви и простой, совершенно обыкновенной человечности. А ты сказал: «Оденься!» Но я не упрекаю. Ты не готов. Тебе нужно время. – Во взгляде Зака блуждало непонимание. Я провела по его грязным и ломким от строительной пыли волосам – жестковатым, но приятным на ощупь.
Он тряхнул головой, сбрасывая мое прикосновение. По лбу поползли морщины недовольства. Отпрянул, спрятав руки за спину. Невидимая преграда между нами выросла еще на фут.
– Дори, ты сильно изменилась. Толкуешь иначе! Ведешь себя, будто училка.
– Намекаешь, что тебе нравилась былая Дори? Слабая, наивная и глупая?
– Справедливая! Ты честно делила хавчик с больной сеструхой, заботилась о ней.
– И в чем же, по-твоему, я несправедлива сейчас?
– Мексикашка безжалостно порешил моего папашу, выпотрошил и заставил сожрать. Я до сих пор не могу избавиться от жестковато-волокнистого привкуса. А Труди? Ее тельце так и не смогли вытащить из-под трехсотпудовой плиты. Вспомни, как он угрожал тебе. А об изнасиловании и упоминать не хочу.
– Уже напомнил, – отрезала я, догадавшись, к чему он клонит. Его попытки манипулировать не скрылись от моего внимания.
– Обещаю, все случится быстро. Потребуется единогласное решение.
– Я вынуждена отказать. Он нужен нам.
– В прошлой Дорианне мне нравилась понимание.
– Или податливость?!
Смутился. Занервничал. Разговор не клеился. Не имеет смысла описывать нашу непродолжительную и пустую беседу. Когда он уходил, попросила его:
– Организуй сходку. Нам нужно выбрать нового лидера.
– Разве это надо? Уже понятно, кто им будет.
Не такой я представляла нашу встречу. Я видела в нем целеустремленного главаря, ведущего общину к спасению. Себе я отвела роль помощницы и возлюбленной. Думала, будем кружиться в танце под музыку, играющую в наших головах, и шептать, шептать всякие глупости. Мы целовались бы и клялись в вечной любви. Я безудержно хохотала бы над его сальными выходками и забавными словечками. Тоненький голосок внутри меня пропел: «Дорианна, для любви нужны двое».
Я смотрела вслед на его твердую походку. Ему навстречу так своевременно вышла Стейси. Завидев его, она кокетливо заулыбалась. Когда он подошел вплотную, она как бы случайно уронила какую-то безделушку, которую Зак не преминул поднять. Она состроила блаженную мину, растекаясь в благодарностях. Поцеловала его в щеку. Дешевый флирт!
Ближе к полудню, когда космический щит задел кромку солнца, состоялась сходка, на которой в первую очередь решался вопрос о выборе главаря. Фроди, не мешкая, предложил мою кандидатуру.
– При отсутствии соперников необходимо набрать минимум половину голосов, – напомнил он правила. – Дори не может голосовать за себя, а значит, из пяти человек за нее должны отдать голос трое.
Претендентов не предвиделось. Брюс дискредитировал себя, Фроди и Дика – отщепенцы. Я хотела предложить Зака, но он вдруг воскликнул:
– Стейси! – Меня передернуло. Я не воспринимала собачницу всерьез за ее вероломство.
– Две соперницы, – подытожил Фроди. – Кто проголосует за Дорианну? – Он единственный поднял руку. – Дика? Брюс?
