Дорианна была молчалива. Мои требования выполняла с каким-то безразличием. На любую просьбу отвечала коротко:
«Как пожелаешь».
Тоже мне послушница! И что мне с ней делать?
Развел костер, чтобы как-то приободрить ее. Она обожает любоваться тлеющими углями. Признаюсь, костер подействовал успокаивающе и на меня, как хорошее вино, хотя настоящего я отродясь не пил.
«Кёртис, ту, другую девушку, звали Даниэлла?»
«Да».
«Она вела дневник?»
«Возможно».
«Кажется, я нашла его, но потом потеряла».
«Очень жаль».
Возникла долгая пауза, и чтобы разговорить Дорианну, я кое-что рассказал об имплантате и знакомстве с Даниэллой:
«„БиоРенью Корпорэйшн“ убедила политиков и инвесторов в предстоящем научном прорыве, когда сознание человека будет загружаться в иную биологическую структуру. Каждый увидел для себя безграничные возможности: спецслужбы – идеальных шпионов, террористы – смертников, богачи – долгое и счастливое существование. Проблемы здоровья, питания, дальних космических путешествий, бедности и перенаселения отпали бы сами собой, ведь новые тела не восприимчивы к болезням, они получают энергию от искусственной пищи, впадают в длительный анабиоз без опаски вымывания кальция из костей в условиях невесомости; а бедняков ждала бы незавидная гибель от аллергий и бактериальных инфекций. Нейробиологический имплантат взял бы на себя роль переноса сознания. НБИ контролировал бы поведение гомосапов, запертых в искусственных оболочках, а каждый поворот головы был бы монетизирован – никто же не будет предоставлять сверхспособности бесплатно! Даже обыденные физиологические функции, например сны или вкусовые пристрастия, стоили бы денег! Что уж говорить о расширенном сексуальном удовольствии? Для мозгового чипа были разработаны и протестированы множественные аппликации. Теория работала, но революция в биоинженерии отложилась на неопределенный срок – так называемое человеческое сознание не приживалось в самоорганизующихся многовекторных нейронных сетях. Их мозг за долгую эволюцию неплохо научился имитировать иллюзию сознания, что в действительности является хитроумной симуляцией предстоящих событий на основе существующих исходных точек, дополненных правилами и эмоциональными окрасами. Гомосапы думали, что подобрали ключ к собственному сознанию, а открыв его, к своему изумлению обнаружили обычную китайскую комнату, забитую старой рухлядью. Переехать из трущоб в современный умный дом у них не получается. Чтобы продолжать исследования и гарантировать доходность, „БиоРенью Корпорэйшн“ приходилось наращивать производство новых гомо супериоров в обмен на пустые обещания; доходов от использования НБИ не предвиделось. Когда миллиардеры и их родственники закончились, компания распространила свою деятельность на миллионеров. Ее активность в узких кругах получила уникальный термин – „финансовая биопирамида“. Их творения, обладая своим „я“, с неограниченным потенциалом, стали для них реальной угрозой. Правительства Японии, Китая и Северо-Американского Союза положили конец бесконтрольному производству супериоров, вынудив компанию заморозить проект и утилизировать бракованные партии. Разразившийся экологический апокалипсис помешал планам масштабного геноцида: базы данных пропали, а десятки тысяч, не догадывающихся о своей истинной природе, затерялись по заграницам да по фильтрационным лагерям экологических беженцев. Многие выбились в бизнесмены, сыскали славу артистов и политиков. Но стоит кому-нибудь из них ненароком активировать НБИ, как за ними придут. Даниэлла, прожившая всю сознательную жизнь среди дикого племени, оказалось произведением биотехнологического искусства, не имеющим права существовать. Имплантат включила случайно, когда проколола ухо для серьги. Ей удалось решить тривиальную головоломку с кодом активации. Она покопалась в аппликациях и за ней немедля послали наемника. Одновременно я пустился на ее поиски. Она любила одиночество, и подловить ее вдали от племени не составило труда. Бедняжка перепугалась до полусмерти, повстречав меня, но доверилась. Я уговорил ее бежать, но нас опередили. Мы потеряли друг друга. Потом она погибла».
«Почему родные дети, а не какие-нибудь инородные тела?»
«Чтобы наследовать свои империи. Схожесть некоторых отрезков ДНК с хостом юридически гарантирует этот переход».
Дорианна призадумалась, чтобы переварить услышанное.
«Откуда у тебя навигатор, определяющий мое местоположение?»
«Твое существование для них анонимно, пока ты не активируешь имплантат и не воспользуешься им. Существует маленький секрет, на отгадку которого у них пока не хватило извилин: при первом включении НБИ формируется код запроса, в котором спрятаны координаты, улавливаемые моим навигатором. Таким образом я опережаю их, хоть и самую малость. Лазейку создал Чарльз, мой коллега, программист. Он тоже из типов „С“, как и я. Передал мне навигатор, но на побег не решился. Его, поди, уже нет и в живых».
«Тебе нравилась Даниэлла?»
«Она была хорошим человеком».
«Как Барбара?»
«Это не твое дело».
Она поспешила извиниться за свое неуемное любопытство и притихла, а затем уязвленно произнесла:
«Пойду спать!»
Обиделась. Зеленый подросток.
2121-05-03
Глубокой ночью Дорианна растолкала меня, взбудораженная какими-то звуками. Она уверяла, что слышала гавканье Стикса. Как ни прислушивался, ночная тьма хранила безмолвие.
С рассветом покинули Ковингтон, а к полудню заметили, что гиперган неожиданно остановился. Мы долго сомневались, но его восточный край действительно перестал отдаляться. Дорианна заметила, что раньше такого не случалось: «Две недели в пути – так до лета идти. Для остановок слишком рано». Возможно, попытки охладить атмосферу планеты космическим щитом как-то повлияли на потоки ветров. Если ветер, дующий с Тихого океана, ослаб, у гипергана не будет сил сопротивляться Атлантическому северо-восточному пассату, а это значит, что мы не достигнем побережья в этом году. Да и в последующие годы тоже. Они стремятся ослабить циклон, отрезав его от теплых течений, – то есть сдерживать в центральной части континента. Дерьмовые новости!
Дорианна восприняла мое предположение позитивно:
«Может, им удастся остановить гиперган?»
«Тогда мы должны поторопиться. Когда глаз Стены развалится, нас сдует с континента ударной волной».
К вечеру добрались до Монро. Указателей не было, но Дорианна, с подгруженными картами, лучше любого навигатора. По пути пополнили запасы воды из небольшого безымянного озерца посередине безжизненной пустыни. Красно-коричневую воду пропустили через кусок материи, но все равно после каждого глотка на зубах скрипел песок.
2121-05-08
В прошедшие дни Дорианна вела себя отчужденно. Мы почти не разговаривали, а на любые вопросы я получал односложные ответы, но в ее тоне не было упрека или обид. Я попытался разозлить ее: лучше какие-нибудь эмоции, чем их отсутствие. На провокацию она не поддалась, только панцирь, закрывающей ее от внешнего мира, сделался еще толще. Женщины – загадочные существа! Я тонул в догадках, но открыто спрашивать не решался: она ничего не сказала бы, а моя настойчивость отдалила бы ее. Сегодня я понял причину ее переживаний, когда она задумчиво обронила:
