Чижик-пыжик, где ты был?
На Фонтанке воду пил.
Выпил рюмку, выпил две,
Зашумело в голове.
Стали чижика ловить,
Чтобы в клетку посадить.
Чу, чу, чу, чу,
Я из клетки улечу.
Чижик в клетку не хотел,
Взял, вспорхнул и улетел.
Если судить по фольклору, надежд на спокойную жизнь у памятника нет и сегодня:
На Фонтанке Чижик был,
А потом куда-то сплыл.
Не помогут сторожа
Сохранить опять Чижа.
Значительное место уделено Фонтанке и в петербургской фразеологии: «С тобой спорить только у Фонтанки», «Ну и ты не дешевле Фонтанки», «Жить бы на Фонтанке, но с видом… на Манхэттен», «На Фонтанке треснул лед – в гости корюшка плывет».
На Фонтанке треснул лед.
Праздник Корюшки грядет.
Петропавловская крепость
В ожидании гостей.
Кто-то скажет, мол, нелепость,
Развлеченье для детей.
Но когда в апрельский холод
Огурцами пахнет город
И на каждом перекрестке
Рыб серебряные тьмы,
Старцы, женщины, подростки —
Все становятся детьми,
И от праздничных традиций
У людей светлеют лица.
И глядят вокруг да около
Стайки радостных девчат.
И у них глаза и локоны
От русалок и наяд.
От любови да от корюшки
Ни печали нет, ни горюшки.
На Фонтанке треснул лед.
Значит, жди весны и лета.
Петербургская примета:
В гости корюшка плывет. ***
История Аничкова моста через Фонтанку в створе Невского проспекта восходит к первой четверти XVIII века. Первый мост через Фонтанку перекинули солдаты квартировавшего поблизости строительного батальона подполковника Михаила Осиповича Аничкова. Мост был со шлагбаумом. В ночное время он опускался, как бы запирая город. Очень скоро имя подполковника Аничкова дало название мосту. Впрочем, в обиходной речи его иногда называли Áничкиным – по имени какой-то никому не известной Ани, Анички. Помните, детскую загадку: «Назовите питерский мост с женским именем». Ответ: «Áничкин».
И действительно многим жителям Санкт-Петербурга в таком варианте названия Аничкова моста виделась какая-то загадочная, романтическая история, связанная с женщиной по имени Анна. Существовало несколько легенд, посвященных этой теме. Все они представляют собой трагически закончившийся роман с некой таинственной Анной. Безответную любовь к этой Анне приписывали чуть ли «всем работавшим над строительством моста рабочим, инженерам и архитекторам».
Аничков мост. Начало 1840-х гг.
В 1908 году возле моста даже появился указатель, на котором название моста в точности соответствовало легенде: «Áничкин». Что это было – случайная ошибка изготовителей таблички или уверенность ее авторов в достоверности истории с неизвестной носительницей этого имени, так до сих пор и остается одной из загадок Аничкова моста. Указатель украшал въезд на мост целых четыре года, пока в 1912 году в Петербург не приехал один из дальних родственников подполковника Михаила Осиповича Аничкова. Он заметил скандальную надпись и в тот же день написал жалобу в Городскую управу. В ней он указывал, что предки его были не Áничкины, а Аничковы. Ошибка была исправлена.
Между прочим, следует напомнить, что всякий раз, как только мост перестраивался, городские власти пытались переименовать его в «Невский мост». Но этот топоним в Петербурге не прижился, мост так и остался Аничковым.
За свою почти что трехвековую историю мост несколько раз перестраивался. Причины были разные. Так, в 1749 году архитектор Семен Волков построил новый деревянный мост, который мало чем отличался от типовых мостов того времени. По одной из версий, переправа была выполнена без разводного пролёта и значительно укреплена, так как по нему надо было провести слонов, присланных русскому царю в подарок от шаха Ирана.
В 1841 году мост подвергается коренной перестройке еще раз. Он расширяется, правда, при этом теряет свой поэтический облик: лишается гранитных башен и парапетов. Проект моста разработал инженер И.Ф. Бутац. Новый мост украсили чугунные перила с чередующимися парными изображениями морских коньков и русалок. Считается, что мостовые перила отлиты по рисунку архитектора А.П. Брюллова. Возможно, Брюллов и принимал участие в их установке, однако подлинным автором перил следует считать немецкого зодчего Карла Шинкеля. Решетки Аничкова моста являются точной копией решеток Дворцового моста, построенного им в Берлине за несколько лет до описываемых нами событий. По одной из версий, решение об использовании копий берлинского моста для его петербургского собрата было принято лично Николаем I, как известно, благоволившим немецким архитекторам.
В это время в историю Аничкова моста вошел крупнейший петербургский скульптор-анималист Петр Карлович Клодт. Потомок древнеримской фамилии из Ломбардии Клодт фон Юргенсбург, в 1833 году он окончил Академию художеств, с 1838 года возглавил академическую литейную мастерскую, а впоследствии стал академиком и профессором Академии. Клодт был основоположником анималистического жанра в русской скульптуре, непревзойденным мастером своего дела. Изображения коней, изваянных Клодтом, были хорошо известны не только в монументальной скульптуре, но и в миниатюре. Фигурки коней Клодта украшали личные покои, приемные и кабинеты аристократического Петербурга. Ироничные петербуржцы прозвали Клодта «Скотским скульптором».
Двадцать шесть скульптурных изображений коней украшали улицы и площади Петербурга до революции, и одиннадцать из них изваяны Клодтом. Первыми были шесть коней в композиции колесницы Славы на Нарвских триумфальных воротах. Затем появились знаменитые кони на Аничковом мосту и, наконец, один конь – с державным всадником Николаем I – украсил Исаакиевскую площадь. Без преувеличения можно утверждать, что Клодт оставил своему городу в полном смысле слова великое наследство.
В годы перестройки Аничкова моста Клодт работал над конной группой для одного из проектов художественного оформления пристани на набережной Невы, напротив Академии художеств. Для скульптур Клодту позировал арабский скакун Амалатбек. На дыбы коня будто бы ставила дочь скульптора, которая садилась на коня и поднимала его, в то время как отец делал зарисовки. В то время набережную у Академии собирались украсить скульптурными группами коней, ведомых юношами, – наподобие тех, что украшают въезд на Елисейские поля в Париже. Но планы изменились. На пристани были установлены древние изваяния сфинксов, доставленных из далекого Египта. И Клодт предлагает установить своих коней на западных устоях перестроенного Аничкова моста. С предложением скульптора согласились. Через некоторое время на восточных устоях он ставит две гипсовые, тонированные под бронзу, копии эти конных групп, предполагая через год заменить их бронзовыми.
