Сейчас уже мало кто помнит, что трамвай на Невском долгое время был характерной приметой социалистического Ленинграда.
Одним из самых популярных трамвайных маршрутов в Ленинграде был 4-й номер. Его хорошо знали практически все ленинградцы. Он был самым протяженным и проходил почти через весь город. Начинался маршрут на острове Голодай, проходил по Васильевскому острову, пересекал Неву по Дворцовому мосту, продолжался по Невскому проспекту, поворачивал на Лиговку и заканчивался вблизи старинного Волкова кладбища. Довоенные шутники обыгрывали названия трамвайных остановок, пародируя выкрики кондукторов. Среди прочих упоминается и остановка на площади Восстания: «Граждане, платите, пожалуйста, сколько раз вам говорить… Некрасиво даже с вашей стороны… Улица Некрасова. Гражданка! Сойдите с подножки. Встаньте на площадку!.. Площадь Восстания. Мальчик, тебе сходить здесь… Проспект Юных Пролетариев. У кого еще нет билетов?! Заячий переулок. Биржа труда! Местов больше нет!».
В 1920-е годы маршрут № 4 стал героем городского фольклора. О нем по всему городу распевали частушки:
Долго шел четвертый номер,
На площадке кто-то помер,
Не доехал до конца,
Ламца-дрица гоп-цаца.
Позже это едва прикрытое раздражение распространилось на все трамвайные маршруты:
Трамвай ползет, как черепаха,
Водитель спит, как бегемот,
Кондуктор лает, как собака:
«Пройдите, граждане, вперед».
Благодаря трамваю ленинградская фразеология обогатилась такой идиомой, как «метр с кепкой». В 1930-х годах правом на бесплатный проезд в трамваях обладали дети ростом до одного метра. Эта высота соответствовала высоте кондукторской кабинки. Если подозрительно высокий ребенок, подвергаясь замеру, хоть на кепку оказывался выше, за него следовало платить.
Не прекращал свою работу этот маршрут и во время блокады. Сохранился удивительный образец блокадного юмора. «Как поживаешь?» – спрашивает при встрече один блокадник другого. «Как трамвай четвертого маршрута: ПоГолодаю, ПоГолодаю – и на Волково».
Трамвайное движение на Невском проспекте было ликвидировано только в 1950–1951 годах.
Одновременно с появлением новых видов транспорта менялось и дорожное покрытие Невского проспекта.
Впервые мощение улиц в Петербурге началось в 1718 году. Согласно указу, каждому жителю предписывалось «против своего двора посыпать песком и камнем, мостить гладко, как показано от мастеров, и чтобы стоки были вдоль по улицам к дворам ближе, а по концам улиц стоки делать к рекам и прудам, чтобы были твердо утверждены, дабы весною и в дожди землею не заносило». Для пешеходов предусматривались деревянные мостки. Через сто лет, в 1817 году, в Петербурге начали устраивать тротуары из каменных плит. При этом мостовое покрытие оставалось булыжным, а для удобства езды экипажей были устроены деревянные колеи: лошади шли по булыжнику, а колеса катились по дощатым полосам.
У Петербурга, и, в частности, у Невского проспекта, с французским словом «тротуар» сложились особые отношения. В пресловутом многовековом диалоге двух столиц Москва из небогатого синонимического ряда предпочитала французское слово «тротуар», а Петербург – голландское «панель». Дело в том, что в Петербурге пешеходная часть центральных улиц выкладывалась каменными плитами, или панелями. Помните фразеологизм «служить у графа Панельного»? – то есть ничего не делать, бездельничать, бесцельно шляться по панелям. В этом не было бы ничего особенного, если б не одно обстоятельство. Для Невского проспекта Петербург сделал принципиальное исключение. Пытаясь преодолеть двусмысленность, связанную с известным словосочетанием «пойти на панель», он предпочел для пешеходных мостовых Невского проспекта синоним «тротуар».
Фольклор оказался исключительно изобретательным. Переносный смысл он оставил для художников, готовых в любое время выйти на Невский проспект и отдаться на милость невзыскательных заказчиков, рисуя их портреты прямо на улице. Это получило название «выйти на панель». Что же касается универсального «пойти на панель» в смысле «заняться проституцией», фольклор предложил свою питерскую формулу: «Пойти на Невский». В широко известных в свое время стихах об этом сказано откровенно и недвусмысленно:
Она была модисткой
И вышивала гладью.
Потом пошла на Невский
И стала бл…ю.
Нынче я уже не прачка,
Больше не стираю.
Я по Невскому хожу,
Граждан примечаю.
В 1832 году изобретатель В.П. Гурьев предложил мостить улицы шестигранными деревянными торцами. Первым в городе был вымощен участок Невского проспекта от Адмиралтейства до Фонтанки. К 1910 году практически все главные магистрали Петербурга были вымощены деревянными шашками. Это избавило горожан от шума, здания от постоянной вибрации, а седоков от медленной езды. Однако были и недостатки. Лошадиные подковы и колеса экипажей быстро приводили мостовые в негодность, а сырой климат и частые наводнения вспучивали и смывали деревянные шашечки. После катастрофического наводнения 1924 года от мощения улиц деревянными торцами отказались.
Первый асфальт на улицах Петербурга появился в царствование императора Николая I, в 1839 году, а его широкое применение началось только в XX веке, уже в Ленинграде.
Часть III
Невский, каким мог бы быть
1
Третья, самая короткая часть этой книги посвящена Невскому проспекту, каким он мог бы стать, если бы были реализованы проекты, которые по разным причинам так и не были осуществлены на практике, но которые, будь они проведены в жизнь, могли коренным образом изменить его внешний облик. В то же время без знания об этих проектах и планах наше представление о сегодняшнем Невском проспекте было бы далеко неполным.
Говорить о нереализованных проектах трудно уже потому, что всякий архитектурный или градостроительный проект, который находится в стадии предпроектного обсуждения, проектирования, согласования и окончательного утверждения, но к реализации которого еще не приступили, можно считать нереализованным, даже если его реализация на момент утверждения не вызывает никаких сомнений. Кто может знать, когда тот или иной предложенный проект окажется востребованным Городом – сразу после его создания, через какое-то время или никогда.
Впервые мысль об общественно-административном, политическом и торговом центре возникла у Петра I в связи с идеей первого архитектора Петербурга Доменико Трезини создать на Васильевском острове город-крепость. Идея сводилась к возведению по периметру острова крепостной стены правильной геометрической формы, внутри которой должны были стоять административные, правительственные, торговые, финансовые и другие учреждения, созданы общественные площади, разбиты сады и парки, прорыты каналы. Центральной должна была стать площадь перед зданием Двенадцати коллегий. Проект на основе идеи Трезини разработал французский архитектор, приглашенный работать в Петербурге, Жан-Батист Леблон. Идею начали реализовывать при жизни Петра и некоторое время продолжали после его смерти.
