Съев по куску сыра и копченого мяса, отпиленного веерной пластинкой, леди как сумели умылись и устроились на отдых. Разгоряченные ходьбой, подкрепленные пищей, они почти не ощущали холода, а вот проснулись, стуча зубами, ежась под плащами и войлоком. Пришлось вставать, разминаться, грызть мясо и топать дальше в надежде отыскать выход.
* * *
Проснулся граф внезапно – от легкого скрипа двери. В коридоре лекарского крыла горел свет, а в комнате было практически темно. Лишь маленький ночничок, укрытый синей шалью, подсвечивал пространство возле постели. В луче света появилась невысокая округлая фигура. На миг Варвик подумал, что это доктор решил проверить, как спит его пациент, но не было привычного постукивания трости, так что лорд осторожно прикрыл глаза, стараясь дышать ровнее.
– Нет нужды стараться, милорд! – в комнату вошел знакомый графу мужчина.
Посол Бургундии. Розовощекий любитель вина и женщин, легкомысленный и куртуазный тип, мастерски рассказывающий анекдоты в клубах и на холостяцких вечеринках. И самый преданный слуга своего короля!
– Удивлен вашему появлению, господин посол, – хриплым ото сна голосом отозвался Варвик.
– Я здесь… с частным визитом, – осторожно молвил бургундец и внимательно посмотрел на графа.
Лорд Маритэр выглядел действительно плохо. Притворяться ему не было нужды. Синяк после удара головой переместился под глаза – красные и сощуренные после сна. Бледность, повязка на голове и общее нездоровое состояние было заметно невооруженным глазом. Однако посол все же прищелкнул пальцами, запуская диагност:
– Вижу, вам действительно нехорошо, милорд. А мы-то переживали, почему вы не ищете свою невесту! Очень жаль, что так получилось!
Варвик нехорошо прищурился. Пусть он слаб, как котенок, но кое-что сможет…
– Не надо так угрожающе на меня смотреть, милорд! Я всего лишь парламентер! – с этими словами лорд Франсез выдернул из кармана белоснежный надушенный платок и помахал им в воздухе.
Граф сделал вид, что принял правила игры, но посол все равно вытер платочком внезапно выступивший пот.
– Некие… заинтересованные лица просили вам передать, что леди Абермаль и леди Кларенс погостят у них некоторое время. В полной безопасности!
– Зачем? – перебил витиеватое словоизвержение лорд Маритэр.
– Видите ли… этим лицам стало известно, что наследный принц собирается приехать в замок Варвик с невестой…
Повисла пауза. Граф не спешил сообщать все, что ему было известно, а посол пытался нащупать почву для разговора.
– С Аустрийской принцессой Эулалией…
Больной молчал.
– Эти заинтересованные лица, – посол вновь утер пот, проклиная собственную вовлеченность в это дело. Все же «ключ коронации» твердый орешек и не оставит угрозу собственной семье без последствий, – обещают вернуть леди целыми и невредимыми, если вы поклянетесь, что принцесса Аустрии не получит благословения замка!
Варвик молча ждал продолжения.
– А вот принцесса Бургундии Мартиниана станет желанной невестой Наследника!
Граф с трудом сохранил спокойствие. А ведь отец его предупреждал! Да и королевская семья не зря так убеждала лорда поспешить с заключением помолвки и брака! В замке Катарине никто не посмел бы угрожать, да ни один злодей не сумел бы даже приблизиться к одной из четырех Изначальных цитаделей!
Посол ждал, переминаясь с ноги на ногу. Несчастный платок превратился в комок мятой ткани и кружева. А граф все молчал, старательно пытаясь соотнести свои сны и требования этой хитрой гадюки, притаившейся в облике весельчака.
– Мне нужны доказательства благополучия моей невесты и тетушки, – наконец выдавил он.
– О, конечно-конечно! – посол нервно полез в жилетный карман и вынул шпильку с черной жемчужиной и обрывок темного шелка, пропитанного воском.
Сердце Варвика сделало кульбит. Шпильку он узнал – она была среди украшений, преподнесённых им невесте. А вот ткань с рисунком из танцующих бело-алых птиц… Он сам подарил этот веер тетушке! И знал его секрет. Если похитителям достались только шпилька и обрывок веера, значит, леди действительно сбежали!
– Это вы могли подобрать в оранжерее во время уборки, – постарался придать своему лицу равнодушно-холодное выражение Маритэр. – Меня убедят только записки, написанные моими леди лично!
Голос посла тоже стал холоднее:
– Записки можно написать кровью леди… – многозначительно сказал он.
– В таком случае, – взгляд графа застыл словно гранит, – принцесса Бургундии никогда не станет женой принца. Никакого.
– Вижу, мы не так поняли друг друга, – голос лорда Франсеза вновь стал приторно-любезным, – я постараюсь как можно скорее предоставить вам письма… Но в ответ жду от вас клятвы о том, что вы не станете помогать принцессе Эулалии!
– Я не могу дать такую клятву, – ровным тоном сказал Варвик, резко ощутив вдруг нахлынувшую тревогу, – но я готов обещать, что не сделаю ничего против принцессы Бургундии.
Посол посверкал очами и, наверное, собирался все же выбить из графа хоть что-то похожее на клятву, но действие усыпляющего амулета кончилось. В коридоре раздались шаркающие шаги ночной сиделки, так что лорду Франсезу пришлось быстро уйти, пообещав навестить графа утром.
Глава 27
После сна идти стало и легче, и тяжелее. Ход, по которому ходили люди, как-то незаметно перешел в какие-то пустующие отнорки. Несколько раз приходилось возвращаться и выбирать другой путь. Под ногами валялись осколки камня, какие-то доски и палки, а однажды женщины наткнулись на скелет, прикованный в углу. К счастью, это был всего лишь скелет собаки или какого-то другого не слишком крупного животного, но струхнули дамы изрядно.
Может, поэтому, отыскав более-менее сухой и чистый уголок, дамы упали прямо на пол, расстелили изрядно потрепанную полость и забылись сном. А проснулись от визгливого возмущения странного кривоногого человечка в сюртуке табачного цвета:
– Что за безобразие! Кто посмел забраться в запретные ходы подземного города?! – вопил незнакомец так, что у Кати заболела голова.
Только воспитание не позволило ей грубо оборвать неприятные крики.
– Сударь, – вежливо сказала она, – мы заблудились и были бы вам очень благодарны, если бы вы нашли время проводить нас наружу!
– Что? Куда наружу? Зачем наружу? Да я вас сейчас главе нашему сдам! На опыты! – человечек от злости и раздражения не мог устоять на месте – то и дело подпрыгивал, потрясая тростью с модным хрустальным набалдашником.
Однако Катарина чувствовала себя не то больной, не то отравленной, поэтому приложила к виску помолвочный браслет, надеясь, что прохладные камни помогут унять боль и сосредоточиться. Голове сразу стало легче, а человечек перестал кричать и прыгать и ухватил девушку за руку. Попытался сдернуть украшение, расстегнуть замок, сорвать, и когда боль стала невыносимой, Кати пришла в себя и хладнокровно пнула наглеца в голень носком красивого зимнего ботинка:
