— Так у меня резерв был почти на нуле. Я не смогла бы столько всего сделать.
— Так ты упросила меня поделиться резервом, — развеял он мои иллюзии. И зачем он поддался на уговоры? Думаю, мой взгляд был очень выразительным, раз друг пояснил. — Ты умеешь упрашивать так, что отказать я не в силах.
— Ладно, будем оптимистами и поверим, что Регейро не поймет, чьих это рук дело, — преувеличенно бодро сказала я. Бес с откровенной жалостью посмотрел на меня, и я поняла, что оптимистом мне не быть. Но на всякий случай уточнила почему. — Там же троллей не было? — все знают о моей любви к этому виду полуразумных существ. Бес согласно кивнул. — Следы замела? — Бес снова кивнул. — Тем более поздно было… все уже спали, да и зачем в окно смотреть?
— Сначала был салют: яркий такой… и громкий. — я простонала, откидываясь на подушки. Желудок снова завосмущался. Бес продолжил добивать меня, садясь рядом. — Да и на гоблинах ты не успокоилась. И клятвенно заверив, что дальше все будет прилично, заграбастала себе мой оставшийся резерв. И попивая седьмую бутылку прямо из горла, написала все, что о нем думаешь. Я пил восьмую таким же способом и любовался твоим каллиграфическим, немного кривоватом из — за выпитого, почерком. Слова были приличные, вот выражения получились не очень. — он все подхихикивал, наблюдая, как все больше мрачнеет мое лицо. Хмм, ну почерк мой Регейро может и не знать. — Закончила ты буквально художественной росписью. Регейро + Вигейро = сердечко.
— В Роде Вигейро девушки же есть?
— Сердечко было голубое. Потом в целях собственной конспирации сделала его традиционно розовым, а потом плюнула с досадным восклицанием: да кого я хочу обмануть, и… сделала его полосатым! — Я посмотрела на потолок, прикидывая: доживу ли я до понедельника.
— Неужели тебе НАСТОЛЬКО жалко было таверну? — пробурчала я. Там бы мои иллюзии вообще не имели бы значения. Нет, в том, что я бы натворила что-нибудь другое имеющее значение, я не сомневалась нисколько. Но таких фатальных последствий, как моя смерть, не было бы.
— Да не переживай ты, судя по тому что ночью Регейро не ломился ко мне в дверь, он этого просто не видел. — но, не успела надежда возродиться, как Бес припечатал. — Но ему обязательно все расскажут.
Больше стонать смысла не было. А разлеживаться — времени. Поэтому перевернувшись на живот, я стала потихоньку отползать к краю кровати. Встала и, пошатываясь, пошла в ванную. Умывание холодной водой немного помогло, полоскание рта чуть-чуть прибило «бяку» во рту (пить больше не рисковала, я про воду). В отражении была изрядно помятая девица (вся одежда измята в хлам) с зеленоватым, под цвет глаз, оттенком лица. Попыталась хоть чуть-чуть расправить одежду, плюнула и поползла в комнату. Присела на постель, обулась, посмотрела на друга мученическим взглядом.
— Неужели ты на физическую подготовку пойдешь? — искренне поразился Бес. — Это даже не геройство, это…
— Ну не могу же я к неудам ещё и прогулы добавить, — промямлила я и поднялась. Все ещё пошатываясь, добрела до двери. Но почему я должна страдать в одиночку? И я попыталась воззвать к совести Беса. — И кстати, бросать девушку в беде, по меньшей мере, некрасиво.
— Кейра, — досадливо простонал Бес, но я уже закрывала дверь, подглядывая в сужающую щелочку и, по выражению, его мордочки, поняла, что таки пойдет он на занятие. Есть! Страдать будем вместе!
Я даже улыбнулась и, отвернувшись от двери, пошла в сторону лестницы. Чтобы через пару шагов замереть, закрыть глаза, приоткрыть один, закрыть, приоткрыть другой, снова закрыть оба. Изображение не изменилось, а жаль! В коридоре меня дожидался Регейро, очень злой Регейро!
— И долго ты будешь мне подмигивать? — уточнил он каким-то странно спокойным голосом.
— Пока ты не исчезнешь, — честно призналась в самом сокровенном желании, всё также не открывая глаз.
— Что за представление ты ночью устроила? — уже совсем неспокойно сказал он, судя по голосу и звуку шагов, приближаясь ко мне. Честность наше всё!
— Какое представление? Не помню ничего подобного!
— Кейра!
— Да я серьезно ничего не помню! Но если нужны подробности, можешь у Беса спросить, он провалами в памяти не страдает. — да согласна, некрасиво переводить стрелки на друга. Но ему, в конце концов, ничего не будет: это же не он творил глупые иллюзии.
— Кейра!!!
— Ой, да не кричи ты!!! — простонала я. — И без тебя плохо! Может, в качестве одолжения, разборки на потом перенесешь? Сейчас мне просто нереально плохо!
— И что с тобой?
— А что не заметно?! — удивилась я и дыхнула куда-то в его сторону. Глаза-то по-прежнему закрыты.
— Дааа, а закусить не найдется? — изображая заплетающийся язык, уточнил он.
— Занюхай рукавом, — по привычке огрызнулась я.
— Тьма, Кейра, ты маг или кто?
— Что думаешь: самый умный? — ехидно уточнила я. — У меня резерв на нуле.
— А Бес?
— То же самое, тем более я всё ещё теряюсь в сомнениях, что лучше применить: «вытрезвин» или «антипохмелин». На что-то одно, наверное, наскребу. — я развела руками и почувствовала, как меня повело в сторону. Так! Больше никаких телодвижений с закрытыми глазами. Регейро придержал меня за руку и с усмешкой протянул.
— Кейра, ты глаза открыть не пробовала?
— Пробовала, — огрызнулась я. — Но уж очень изображение не понравилось… — Регейро прошипел что-то эльфийское, но явно матерное (у эльфов тоже маты есть).
— Тьма, я даже злиться на тебя не могу, когда ты такая… — и шагнув ко мне ближе, притянул в свои объятия. Глаза пришлось открыть, чтобы смерить его максимально презрительным взглядом. И вовремя, успела стукнуть его по руке, прежде чем он дотронулся до моей щеки.
— Регейро, мы, кажется, договорились, что ты держишься от меня как можно дальше, — процедила я.
— Мы? Договорились? — он фальшиво удивился. — Ничего подобного… Это ты выставила свои нереальные требования, я на них и не думал соглашаться. — Аллитер обворожительно улыбнулся (а у него, оказывается, ямочка есть на левой щеке). Я приподняла бровь: это к чему он сейчас сказал? Он охотно пояснил. — И теперь, когда я знаю, что женой моего кузена ты не будешь никогда, — Регейро процитировал меня с каким-то непонятным мне удовольствием. — Теперь тебя никто и ничто не спасет от меня. — Я вновь закрыла глаза.
— Ыыыыыыы! — раздалось рядом. Совсем рядом! Даже как-то стыдно стало, когда поняла, что это выдала я! Нет, обычно я более ясно и ярко выражаю свои эмоции, но сейчас просто слов не находилось. А ведь Регейро говорил абсолютно серьезно, по глазам видела.
— Кейра, не притворяйся. Я тебя и «вытрезвил» и «похмелил», так что свою радость можешь выразить более членораздельно. — вполне добродушно выдал Регейро. То что он меня вылечил, я уже почувствовала, но благодарность как-то не испытывала. Я посмотрела ему в глаза и созналась.
