— Ребята, — неожиданно вмешался Дюбре. — А вам не кажется, что это даже смешно? Пытаться спасти репутацию этой шлюхи — заранее проигрышная позиция.
— Заткнись, Дюбре, — прошипел Аллитер, зло посмотрев на сокурсника. — Тебя никто не спрашивает.
— Да что ж вы вдруг решили защищать её? Чуть ли непорочной девой хотите выставить? — с насмешкой протянул Алекс. — Это ведь нелепо! Все знают, что она спала с лордом Вериссом с первого курса, и как бы Кейра не пыталась сейчас обвинить во всем декана, мы…
— Заткнись, — прошипела уже я.
— Правда глаза колет? — съехидничал Дюбре. Августин хмыкнул, поддерживая этого урода. Огляделась по сторонам: вновь встретила осуждающие меня взгляды. И не выдержала.
— Слушайте, что в вас такое конкретно извращенное, чтобы всерьез думать, что постель декана — предел мечтаний пятнадцатилетней девчонки? — спросила я, не скрывая презрения. Многие пристыдились, многие, но не все. Готран подошел ближе к нашему столу.
— Да хватить строить из себя жертву, Кейрина. — с едкой насмешкой протянул он. А ведь на третьем курсе, он искренне считал, что влюблен в меня. — Лорд Верисс содержал тебя все эти годы. — Я откинулась на спинку стула. Это с чего они решили, что я должна оправдываться перед ними? Снова огляделась по сторонам: так думали многие, если не все (Бес знал правду). Посмотрела в глаза Аллитеру и поняла, что он думает также. Задело ли меня это? Наверное, все же да. И как можно испытывать какие-то глубокие чувства к девушке, если такого мнения о ней? Или он решил «благородно» забыть все мои «прегрешения», все что было «до него»? А может, хотел и сам воспользоваться моей «продажностью»?
— Кейра, скажи это сама, — попросил меня Бес. Иначе выскажется он?
— Ты свечку держал, чтобы утверждать это с такой уверенностью? Или видел, чтобы он мне деньги давал? — язвительно спросила я. Призвала сферу истины, на миг совершенно забыв про Натали. — Никогда и ни от кого в этой Академии не принимала денег, даже от Артемия. Хотя он и пытался мне их силком всучить, так как обещал содержать меня, работать-то он мне не давал. — прозвучал гонг, но никто не обратил на него внимание, даже преподаватель, что все время находился здесь. — На первом курсе, и в начале второго и третьего я подрабатывала в таверне в Нордвиле. Потом в юридической конторе. И когда вы бухали, развлекались, занимались сексом с приглянувшимися девчонками, обсуждали мои прелести, я вкалывала, чтобы купить одежду, а не ходить в рванье, чтобы купить нужные для учебы многостраничные свитки, грифели… К сожалению, времени свободного от учебы у меня было не так много, но я справилась. — взглянула на Аллитера, не скрывая презрения к нему. Развеяла сферу истины и прикрыла глаза, чтобы взять себя в руки. Да плевать я хотела на их мнение! На всех их, включая Регейро! Но меня уже несло, и я высказала главное, пусть и сейчас мне пришлось подбирать слова аккуратно (Натали-то здесь). Вновь посмотрела на сокурсников. — Так что Верисс тупо требовал от меня платы за возможность учиться на боевого мага. Хотя по законам Империи я должна была иметь эту возможность бесплатно. И у вас всех она была. И я НЕ жертва — выбор у меня был всегда. А теперь всё: спектакль окончен! — тишина стояла просто оглушающая. Уже не обращая внимания на сокурсников, я посмотрела на Натали и едко поинтересовалась. — Уши погрела достаточно? На свою пару не спешишь?
* * *
Натали стойко проглотила упрек и взглянула на время. Аллитер построил портал, и она шагнула в него. Я выразительно взглянула на магистра Ронандара, и он вспомнил о своих прямых обязанностях. Правда, до конца пары все были несколько пришибленными. На перемене Аллитер попытался заступить мне дорогу, когда понял, что я на его позывы не реагирую.
— Не трогай меня сегодня, Регейро. — прошипела я, посмотрев ему в глаза.
И до обеда меня, действительно, больше не беспокоили. На большой перемене Аллитер все равно пошел в столовую с нами. И опять мы сидели вчетвером за одним столом, только сейчас я игнорировала сокурсников. Быстро поела и пошла в библиотеку, искренне надеясь, что меня оставят в покое все. Надежды сбылись, и я в который раз прошерстила «поисковую» магию. Так и не нашла, как же «закрыться» можно?
Практикум по Высшим проклятиям прошел спокойно. И на последнее занятие я шла спокойно. Бес пытался поднять мне настроение, и я послушно смеялась над его анекдотами. Но забыть утреннее происшествие не получалось. И когда на полигоне Зорвиэль подошел к нам, я злость скрывать не стала.
— Почему ты все эти годы молчала, терпя наше незаслуженное отношение к себе? — спросил он.
— ДА ПЛЕВАТЬ МНЕ НА ВАС! — уже закричала я. — ПЛЕВАТЬ! Хотите оставаться слепыми ублюдками — оставайтесь! В вашей помощи или вашем одобрении никогда не нуждалась! И свои слабости никогда вам не показывала только потому, что бить по ним вы умеете прекрасно.
— Мы никогда не били… — начал Августин. Я ТАК посмотрела на него, что он заткнулся.
— Приведи хотя бы один пример, — уже не выдержал Зорвиэль моих «несправедливых» обвинений. Да хоть миллион!
— Приведу в пример даже не СЛАБОСТЬ. А просто физиологию. — язвительно начала я. — Вы КАК на первом курсе слушали курс анатомии человеческих тел? Или на сравнительном анализе различий между мужской и женской особью, просто любовались манекенами? — почувствовала портал за спиной (рано что-то Маркус появился), но отвлекаться не стала. — Вы хоть запомнили, почему в период менструации женщинам противопоказаны повышенные физические нагрузки? Так почему вы до сих пор ржете, когда понимаете, что у меня месячные?! Когда меня отстраняют от перегрузок, отправляя на более легкие полосы препятствий? — я вздохнула глубоко: чего-то мне как-то уже надоедает сольно выступать перед всей группой. Бесит просто! — А помните ли вы, почему нельзя бить женщину в низ живота в этот период? В другие периоды тоже нежелательно, но тогда хотя бы целитель может спокойно вмешаться.
— То есть ты реально ждала, что мы будем выбирать, куда тебя бить на спаррингах? — уточнил Торэк. Я взмахнула руками в раздражении.
— Представляешь себе, уже давно не ждала. — я презрительно скривилась. — Однако Я как-то же умудрялась не бить вас на спаррингах между ног. И вы все принимали это как должное. — вздохнула глубоко. — Вы ведь даже не задумывались, почему последний курс я объявляла о месячных всем Вам, когда практику вел Верисс. — декан и раньше на период ссор «забывал» мне снижать физическую нагрузку, только в этом году он вообще игнорировал мои слова. (исключение — последние два месяца, когда ректор заявлялся на практику). Поэтому я и озвучивала последний курс, и достаточно громко, игнорируя и удивление, и смешки сокурсников. Все ждала, что у кого-нибудь совесть проснется. Не дождалась. Сейчас месячные такие, что первый день я могу протянуть только на постоянном обезболивании. Но все исправимо: когда закончу Академию, обращусь к Истинному Целителю, пусть разорюсь, но исправлю все что натворили эти уроды. Я вновь посмотрела на сокурсников и предупредила. — А знаете, с меня достаточно. И теперь на спаррингах я буду бить вас между ног, буду кусаться, царапаться, драть волосы, и использовать другие чисто женские штучки. Хотя с вас будет достаточно и одного удара между ног. — посмотрела на друга: Бес пытался провести воспитательные беседы с сокурсниками, я знаю, просто и его они не слушали, считая, что он пытается выбить мне поблажки (сама выбрала «неженскую» профессию, вот и терпи). — Бес, тебя это не касается.
