— Если пообещаешь пойти со мной на Новогодний бал. — и поднял руку повыше, догадавшись, что я попытаюсь схватить амулет. Взглянул в мои глаза и демонстративно сжал сердечко с цепочкой в своем кулаке. Хотел показать, что силой я его не отберу? Ещё несколько секунд я пыталась справиться с эмоциями, но поняла, что это бесполезно. Как он посмел отобрать амулет у меня?! Как смел угрожать… Ведь это МОЁ!!! Ударила Регейро, не задумываясь о последствиях. А перед глазами мать, как она протягивает медальон и просит сберечь его для Ники, чтобы она знала, как выглядел наш отец (не знаю, как ей удалось его сохранить, все пять месяцев нового брака, но отчим всё же нашел его и потребовал выбросить). Тогда-то у меня и появился первый тайник в замке отчима. Я била Аллитера зло, не сдерживаясь, наверное, даже отыгрывалась за синяки, что были на запястьях матери (их ссору слышали все, и я даже не сомневаюсь, что отчим собирался выбросить медальон сам). Дралась изо всех сил, как учили меня деревенские мальчишки, разбивая костяшки пальцев до крови. Неожиданно поняла, что он наложил щиты от «физики». И стала рвать их и снова бить, вновь рвать уже новые щиты… А в глазах ещё одно воспоминание о самой страшной ночи в замке отчима: как я задыхаясь от дыма и жара огня, пытаюсь отодрать дощечку паркета в углу своей комнаты, а та всё не поддается. Глаза уже щиплет от едкого дыма, и я в отчаянии бью кулаком по дощечке, разбивая её пополам. Хватаю амулет и бегу к тайному ходу. На пороге вспоминаю об обуви, но вся комната уже в огне, и я выбегаю босиком. С трудом вырываюсь из омута воспоминания. И снова бью Аллитера локтем в солнечное сплетение.
Подсечка, и Аллитер падает на снег. А я опускаюсь коленом на его плечо, придавливая правую руку всем своим весом. Пытаюсь разогнуть хотя бы мизинец, но тот крепко сжимает кулак, подсмеиваясь над моими попытками. Убью гада!!! Формирую ледовый булыжник и бью его по пальцам. Снова его смех и усиленные щиты на кулаке. А перед моими глазами уже кровавая пелена! И я бужу свой второй Дар: Истинное Пламя, от него не спасут никакие щиты. Я просто сожгу его кулак дотла, но заберу медальон!!! Обхватываю его ладонь своими руками, и тут понимаю, ЧТО я собираюсь СДЕЛАТЬ!!! Испуганно шарахаюсь в сторону. Я только что чуть не сделала Аллитера калекой?! Из-за какого-то украшения? Да медальон дорог мне, дороже него у меня ничего нет из вещей, но… Прикрыла глаза, пытаясь справиться с эмоциями. И только сейчас понимаю, что вокруг купола собрались уже не только сокурсники, но и преподаватели. Выдохнула и с презрением посмотрела Аллитеру в глаза. Он уже сел и как-то растерянно смотрел на меня, не решаясь дотронуться.
— Да подавись ты им!!! — выплюнула я, вытирая рукавом с лица пот и наполовину стаявший снег (а побарахтались мы с Аллитером в снегу хорошо). Застегнула куртку и потребовала. — Только больше не приближайся ко мне! Убью!!!
— Кейра… — прошептал Регейро пораженно и все же попытался прикоснуться к руке. Я резко поднялась и встала в боевую стойку. — Это всего лишь Бал, неужели тебе так противно стать моей спутницей?
— Для тебя отныне и впредь, я — Кейрина… Или Галлен. — прорычала я. Да, я могла бы пойти с ним на Бал, и он бы пожалел о своей настойчивости. Но даже ради медальона я не соглашусь на такой шантаж. Потянулась магией к амулету, активировав запасной механизм (в свое время я наложила на него все, что могла, и только охранное заклятие всегда было в активном состоянии). И теперь если Аллитер попробует открыть «сердечко», заклятие иллюзии развеется бесследно. Но у нас с Ники есть неплохие портреты дома, срисованные как раз с этой иллюзии. Так что это, конечно, большая потеря, но не критичная! Регейро разжал кулак и посмотрел на медальон, стараясь понять, что я сейчас сделала. Я даже уловила момент, когда он осознал, что именно я сотворила. Взглянула в последний раз на амулет, что восемь лет носила на груди, игнорируя ошарашенного сокурсника. Сделать Аллитер ничего не успел, так как у кого-то закончилось терпение. Аскар сдернул купол и через мгновение стоял между нами.
— Адепт Регейро, — холодно начал ректор и требовательно протянул руку. — Медальон! Я знаю, кому он принадлежит, так что не смей возражать. — и все же сам забрал украшение у него.
Посмотрел на хитросплетение заклятий, тоже понял, что иллюзия развеется, если его сейчас открыть. Взглянул на меня, но я не отводила взор от медальона, что был сейчас в его руках. Ещё минута напряженной тишины, пока я боролась с желанием умолять Аскара вернуть его мне. Не знаю, что заставляло меня молчать. Аскар САМ протянул его мне и вложил в ладонь. Сжала медальон в кулаке так, что побелели пальцы, даже не заметив, что ректор так и не выпустил моей руки. Легкое целительское плетение, и сбитые костяшки как новые. Левую руку Аскар тоже подлечил, но уходить не спешил. И в оглушающей тишине отчетливо прозвучал звук подзатыльника. Даже взгляд подняла, чтобы понять кто, кого и за что.
— Аллитер, ты — идиот! — поставил диагноз Бес. И громко выругался. Посмотрел на меня и с досадой покачал головой. — Есть вещи, которых даже я НЕ смею касаться.
Я вновь опустила взгляд, пытаясь удержать маску безразличия. Все ещё трясло от пережитого: сначала беспощадный гнев, следом ужас от осознания того, что чуть не натворила. Это конец! Просто конец попыткам найти общий язык с Регейро.
— Давай я цепочку починю, — предложил Аскар тихо. Протянула руку к нему, все также крепко сжимая амулет в руке. Обрывки цепочки болтаются на свободе, ректору должно их хватить. Не знаю, что он подумал, но через минуту цепочка была целой. А я неожиданно поняла, что пара-то уже началась, а всем нет до этого дела. Такой спектакль! Выпрямилась и обвела взглядом мужчин. Сглотнула комок в горле и спокойно предупредила.
— Если кто-то попробует повторить фокус Регейро… Если кто-то хотя бы притронется к медальону — покалечу! И никто исправить это не сможет! И мне будет плевать на последствия. — и снова тишина, которую нарушил Аскар вопросом.
— Это ведь не подарок мужчины? — посмотрела на него, приподнимая бровь. И он закончил свою мысль. — Так не защищают обычную безделушку. Так защищают память о самом дорогом… — наверное, я была сильно не в себе, раз зачем-то призвала сферу истины.
— Почему же? Это подарок мужчины, безумно влюбленного и… любящего мужчины, — сказала я твердо. Правда, подарок не мне, но я же про себя и не заикалась. Аскар пристально смотрел мне в глаза несколько секунд, и снова предположение.
— И даритель мертв? — отвела взгляд, развеяла сферу истины, но ответила правдиво.
— Да, мертв, — прошептала я. Тринадцать с половиной лет как в царствии Индариона.
— Трудно соревноваться с призраком, — тихо сказал ректор. — Память склонна идеализировать погибших любимых.
— Я не идеализирую дарителя, — возразила твердо. — У него были недостатки. — И главный недостаток отца — излишняя доверчивость. Посмотрела Аскару в глаза. — И я не прошу соревноваться с ним. А теперь, лорд-ректор, озвучьте наказание за драку, и, возможно, практика, наконец, начнется.
Аскар напрягся, посмотрел на окружающих и кивнул Маркусу. Тот призвал всех к порядку, озвучил практическое занятие и жестом указал на сектор. Сокурсники повиновались, на месте остались: Бес, Аллитер, Аскар и я.
