Гранд мог бы поспорить сейчас на несколько миллионов баксов, что Алиса смежила веки, и слезы ручьями текут по ее щекам. Больше всего хотелось подойти к девчонке. Утереть лицо ладонью, прижать к себе, усадить на колени и успокоить древнейшим и действенным способом. Но Петр Грандилевский не смел сделать и шагу, где-то в глубине души понимая, что он не имеет никакого отношения к такой перемене ее настроения.
— Что-то случилось в проклятой «Барселоне», — прорычал он сквозь зубы. — Узнаю, какая падла ее обидела, выбью зубы!
— Погоди, — встрял в разговор внутренний голос. — Девчонка совершенно чужая. Ты с ней только сегодня познакомился…
«Только сегодня, — пронеслось в голове у Пита, — а кажется, я ее знаю целую вечность…»
Он напрягся, замечая движение на шезлонге. Алиса встрепенулась, резко встала и, стащив с себя кожаные штаны и майку, в одних трусах кинулась в воду.
Гранд за малым не рванул с места. Но заметив, как Алиса уверенно движется по лунной дорожке, решил действовать иначе.
Алиса плыла, мерными движениями рук и ног разгоняя воду в разные стороны. Чувствовала, как с каждым взмахом бегут прочь злость и обида. А им на смену приходят трезвый расчет и дикое желание никогда не видеть гадского Захарова.
«Кокаинщик хренов, — поморщилась Алиса, на дух не выносившая наркотики. — Скольких людей они сгубили! И ты, Стас, туда же! А еще девка какая-то между ног. Фу-у! Стыдобище адское! Дверь бы закрыл, или все пофиг?»
— Так, — решила она, делая пару мощных гребков, а затем переворачиваясь на спину. Раскинулась звездочкой на воде и засмотрелась на Луну и Большую Медведицу. Затем по привычке нашла Венеру, самую яркую точку на небосклоне, и решительно поплыла к берегу.
«Никиту с этой сволочью больше никуда не отпущу», — сжав зубы, подумала она и внимательным взглядом обвела пустой берег. На пляже никого не наблюдалось, только одна мощная фигура возвышалась над пустыми лежаками и морем.
«Пит Грандилевский! — охнула Алиса. — Чтоб тебя…»
И подплывая к берегу, она с ужасом поняла, что не может выйти из воды. Мокрые кружевные трусы просвечиваются полностью, а грудь и вовсе ничем не прикрыта. Алиса уже открыла рот и собралась отогнать Гранда в сторону, когда услышала восхищенный свист откуда-то с боку. Перевела взгляд чуть в сторону и обомлела. На лежаках неподалеку сидели подростки и напряженно наблюдали за ней.
— Я бы вдул! — глумливо крикнул один из пацанов. Другие заулюлюкали.
— Вдулка не выросла, — ощерился Пит, прямо в штанах заходя в воду. Развеселая компания притихла, шушукаясь.
— На Гранда мужик похож… Да откуда здесь Пит?
Бултыхаясь в прибрежных волнах, Алиса отчетливо поняла две неоспоримых истины. Во-первых, Петр Андреевич Грандилевский никуда не делся, все время был рядом и издалека наблюдал, как она ревела, глядя на море. А во-вторых, не будь здесь Пита, она бы сейчас попала в нехорошую историю. Естественно, весь поселок знал, кто такая Алиса Захарова. Но надпись «руками не трогать!» загоралась неоновым светом у нее на лбу лишь в присутствии местных жителей. А вот быдловатые пареньки, судя по говору, скорее всего приехали издалека и понятия не имели, кто такой Стас Захаров, и почему чревато тянуть потные ладошки к его собственности.
Алиса с удивлением заметила, как мощное тело Гранда наклоняется к ней. Ухватилась за широкую ладонь, поднимающую ее словно лифт, и тут же увидела, как в другой руке Пита темным крылом взлетело полотенце и упало ей на плечи спасительным пологом. Гранд по-хозяйски укутал ее в махровую ткань и, чмокнув в нос, улыбнулся.
— Накупалась?
— Ага, — кивнула Алиса, чувствуя, как стучат зубы. И сердце заходится вскачь от легких прикосновений и одного невинного поцелуя.
«Кажется, ты влипла, девочка», — будто наяву услышала она голос родного отца, прозванного еще с детства Медведем.
— Пойдем, — прошептал Пит, обнимая. И почувствовав теплоту его рук, Алиса как маленькая прижалась к крепкой груди. Два шага до лежака показались ей вечностью. Хотелось вот так вот стоять в обнимку. Ощущать всю мощь мужчины, прижимавшего ее к себе. И чувствовать себя живой. Настоящей. И кому-то нужной.
Она ощущала тепло его рук даже тогда, когда Пит разжал объятия и наклонился к шезлонгу за ее майкой. Кутаясь в его полотенце и наблюдая за высоким крепким мужчиной, неожиданно поняла, что не испытывает возмущения, когда он прикоснулся к ее вещам. Пит спокойно подал ей майку и широкой спиной закрыл от чужих взглядов. Хотя, по сути сам являлся посторонним. Алиса внезапно поняла, что существует родство душ. И человек, предназначенный тебе, найдет тебя обязательно. Таков закон Вселенной. Подобное притягивается к подобному.
«Эх, — в сердцах подумала она. — Захаров, придурок! Всю душу разбередил со своим кокаином и минетом. Идиот хренов! А я-то думала, что ты нормальный человек…» — протянула она, одергивая майку и закручивая на бедрах Петино полотенце.
— Пора домой, — улыбнулась она Питу, забирая с лежака кожаные штаны и засовывая их под мышку.
Гранд кивнул и, взяв за руку, повел к машине.
— Эй, дядя! — заорал кто-то из подростков. — Может, оставишь девочку?!
— Кто там вякает? Подойди ближе и повтори, — повернулся к компании Пит, чувствуя, как у него срывает крышу. — Это. Моя. Жена, — прорычал он. — Сейчас в лобешник закатаю, всю жизнь на докторов работать будешь…
— Мы… это… пошутили, — заполошно вскрикнул другой. — А вы похожи на Пита Гранда! Знаете?
— Я и есть Гранд, — сипло расхохотался Пит. Подростки рассмеялись веселой шутке. Пит и Алиса тоже. Напряжение спало, а вместе с ним ушло куда-то волшебство момента.
Алиса снова ощутила себя хозяйкой гостиницы и дочерью своего папы. А Пит Гранд, казалось, не заметил ничего. Он все так же сжимал Алискину ладошку, церемонно усаживал ее в Гелендваген. И загнав автомобиль во двор, умудрился в темном уголке накрыть Алисины губы требовательным и нежным поцелуем. Она вздрогнула, когда язык Пита проник в ее рот. И к немалому удивлению Гранда, ответила взаимностью. Он почувствовал, как сходит с ума от прикосновения маленького язычка Алисы, как сносит крышу от ее пальчиков, вцепившихся в майку.
— Мы не должны… Нам нельзя, — обреченно выдохнула она, когда поцелуй кончился.
— Плевать я хотел на давнюю вражду. Что там наши отцы не поделили, понятия не имею, — пробурчал он хрипло, прижимая ее к стене. — Ты моя, Алиса. Заруби это на носу.
— Не гони гусей по кукурузе, — чуть слышно прошептала она и, высвободившись из его рук, быстро прошла к крыльцу. Взбежала по ступенькам и босыми ногами прошлепала через холл к служебной лестнице.
— Беги, беги, — усмехнулся Грандилевский. — От меня не убежишь, цыпочка.
Естественно, даже с больной ногой Пит мог бы ее догнать в два счета. Но не стал и пытаться.
