— Ты сказал ему? Ну, тогда, в ресторане…
— Конечно. Только без подробностей. Но мой сын лишь отмахнулся. Правда, свадебные деньги забрал, — усмехаюсь я и тут же замолкаю, ловя себя на очень странной мысли. Сумма моего свадебного подарка практически совпадает с авансом. Интересное кино!
— Кирилл сразу же и развелся с Ольгой, — тянет задумчиво Петрович. — Значит, Кирюха удостоверился в твоих словах и прогнал шалаву прочь. Не понимаю, почему ты ее не уступил на вечерок Шевелеву.
— Я не торгую женщинами, — отрезаю я, снова заводя двигатель. — Пока Ольга под моей защитой, никто к ней пальцем не прикоснется. Это понятно? — завожусь я.
— Да мне-то что! — весело хмыкает Пирогов. — У меня Лизка есть!
— Вот и славно, — тяжело вздыхаю я, выруливая в крайний левый ряд. — Главное, нам удалось убедить Шевелева. Кажется, он поверил, что моя сноха — монашка хренова.
— Вот-вот, — кивает лысой башкой Игорь. — Запри Ольгу дома. Заставь ее носить пояс верности. Я в музее видел такие железные труселя с замочком. Закажи умельцам, может, кто сделает… Или из кожи… — ржет он и осекается, наткнувшись на мой злой взгляд. — Не сердись, Вадимка, — хмыкает добродушно. — Завтра тебе охрану дам. Кабы Левка не перестрял тебя и не потребовал деньги еще раз. Мутный тип, ох, мутный.
А вернувшись домой, я первым делом поднимаюсь в личный кабинет. Бреду к сейфу и, достав все содержимое, пересчитываю наличность. Денег хватает в обрез.
«Дорого ты мне обходишься, Оленька, — рычу я, складывая бабки обратно в сейф. — Ох, и дорого!»
Совпадение сумм не дает мне покоя.
«Хорошо бы поговорить с Ольгой, — решаю я, спускаясь с третьего на второй этаж, полностью отданный Роберту и его маме. — А заодно предупредить о поползновениях Шевелева. И вообще, нужно поставить условия этой красавице. Пока Левка не успокоится, ни с кем не трахаться. Хватит, доигралась куколка!
Остановившись посреди холла, я внимательно прислушиваюсь. Тишина. Заглядываю в спальню, но там только внук, разметавшийся по кровати. А самой Ольги нигде нет.
«Куда же ты делась, сноха моя ненаглядная?» — думаю я, озираясь и прислушиваясь, словно медведь на опушке. Кажется, в ванной полилась вода из душа.
Я выхожу обратно в холл и, подойдя к двери ванной комнаты, прислушиваюсь.
«Так и есть, моется, зараза», — фыркаю я и усаживаюсь в кресло неподалеку. Разговор серьезный, и я его откладывать не намерен. В полумраке комнаты меня клонит в сон. И чтобы не заснуть, я включаю торшер. Прикрываю глаза от яркого света и сразу же вижу небольшой санузел, выложенный белой невзрачной плиткой. Чувствую, как струи теплой воды падают мне на голову и плечи, но не обращаю на них никакого внимания. Прижимаю к стене податливое тело и, придерживая разомлевшую девчонку за бедра, медленно и методично двигаюсь внутри нее. Слышу каждый ее стон и свое утробное рычание. Не спешу, желая получить кайф от последнего соития. Запомнить ощущения. Отнести куда-то в копилочку наш случайный секс, поставив кукленку «Отлично» в виртуальную зачетку. В тот момент я на сто процентов уверен, что пройдет неделя-другая, и я навсегда забуду ее лицо. Зато буду долго помнить вот этот самый небывалый кайф и снова чувствовать, как тепло разливается по всему моему телу.
— Вадим Петрович? — Ольгин голосок заставляет вздрогнуть и вернуться в реал. Запахнувшись в махровый халат, она стоит напротив и озабоченно смотрит на меня. — Вам плохо? Или вы опять накурились?
Глава 7
Ольга
— Вадим Петрович? — с вызовом говорю я, ужаснувшись собственной наглости. — Вам плохо? Или вы опять накурились?
— Мне хорошо, Оленька, — тянет он, не скрывая сарказма, и в ту же секунду оказывается рядом. Нависает надо мной темной тенью. Сглатываю слюну. Хочу отступить в сторону и потуже завязать поясок на махровом халате, под которым нет ничего. Но не успеваю. Сильные руки Вадима припирают меня к стене. Губы скользят по коже: щека, шея… Без разницы. — Нам нужно поговорить, кукленок, — жарко шепчет он, как когда-то в Тае. — У меня из-за тебя неприятности…
Честно говоря, я не понимаю ни слова.
«О чем вы?» — так и хочется закричать, но растерянно молчу. И так за сегодня достаточно нахамила. Его руки медленно скользят по моей шее, затрагивая эрогенные точки за ушами. Помнит гад, как я быстро возбуждаюсь. Не к добру это.
Я пытаюсь высвободиться из захвата Косогорова, но не получается. Чувствую жар его дыхания и руки, захватнически исследующие мое тело и подбирающиеся к груди. Но нет. Вадим меняет тактику. Приподнимает полы халата и пытается ухватить меня за бедро. А там дело останется за малым. Уворачиваюсь в сторону. И моя плоть, смазанная кремом, выскальзывает из рук захватчика. Вадим замирает в растерянности. Всего секунда. Но мне хватает времени, чтобы, изловчившись, дерзко поднять колено и хорошенько врезать по яйцам.
И пока Косогоров стонет, придерживая одной рукой свое богатство, а другой пытаясь поймать меня, я опрометью несусь в спальню и закрываю за собой дверь. И только сейчас, к своему безотчетному ужасу, понимаю, что задвижка… щеколда… элементарный крючок, твою мать, в этом доме не предусмотрены.
Молча прислоняюсь к двери и все еще надеюсь, что Вадим Петрович не станет ломиться ко мне в комнату. Тут все-таки Роберт спит!
Я слышу, как вниз опускается ручка, и наваливаюсь на дверь всем телом. Что еще взбредет в голову этому человеку?
— Ольга, — слышу его глухой шепот. — Нам нужно поговорить. Я ездил к Шевелеву. Ситуация опасная. Я беспокоюсь…
«Ага! Сейчас шнурки поглажу! — мысленно усмехаюсь я, чувствуя, как по щекам текут слезу. — Хватит… наигрались!»
— Завтра, Вадим Петрович, — шепчу я, стараясь не разрыдаться. — Сейчас нам не стоит встречаться снова.
— Хорошо, — хрипло бросает он. — Сразу после завтрака приходи ко мне в кабинет.
— Ладно, — шепчу я, наивно полагая, что при свете дня Косогоров сможет сдержаться и не завалит меня на диван.
Я слышу удаляющиеся шаги и, подождав еще несколько минут, осторожно выглядываю в коридор.
«Если Вадим хочет, чтобы мы жили в его доме, пусть поставит замки на двери, — думаю я, ложась в постель. Закрываю глаза и стараюсь не вспоминать об отце Кирилла. Но снова вижу грузинский ресторан в центре города. Накрытый стол и мужчину в белом свитере. Меня немного сбивает с толку модельная стрижка. Но сама поза, фигура, загар среди зимы и этот странный браслет из перевитых серебряных кос.
Через зал ресторана «Гиви-Сациви» я иду в обнимку с Кириллом и до последней секунды молюсь «Пронеси, Господи!». Но мой бывший муж подходит именно к этому красавцу, по-хозяйски сидящему во главе стола, и бубнит деловито.
— Познакомься, папа, это моя Оля…
Мой мимолетный любовник, представившийся в Тае Павликом, пялится меня насмешливым взглядом, а потом, кивая на заставленный блюдами стол, лениво бросает.
