— Не замужем я, — пробурчала Таня. — Двадцать лет, как вдова.
— Тогда не понятно, почему не веста? Вы же девы!
— Ол, девочки, — принялась я разряжать накаляющуюся обстановку, — здесь, видимо, расхождение некоторых понятий. — Ол, растолкуй про невест. У нас невестами называют девушек, готовых к браку, или обручённых. Когда девочка начинает расцветать, хорошеть, то про неё говорят — заневестилась. А как у вас?
— У нас, если обручена, то она — веста. Замужняя, до рождения ребёнка — не веста, то есть лишившаяся девственности. А когда родит — жена, жёнка, то есть женщина. Вот вы сейчас все девы или девицы. Про девочек говорят, красивая подрастает девица.
— Я про вест на Земле читала, — сообщила Сима. — Древние русичи, когда нападал враг, спасали, в первую очередь, дев и вест. Потому что их молитва самая сильная и сохраняла в бою жизни суженым и молодым братьям.
— Ол, — обратилась я к Ольгеру, — у вас в Роксолани бани есть?
— Бани? — удивлённо переспросил Ольгер. — В Китаврусском княжестве в предгорьях и горных поселениях люди ставят бани. Там холодно, особенно в зимнее время. А почему ты спросила?
— Хотим баню поставить, а мастеров здесь нет.
— Зачем вам баня? У вас купальни с почти горячей водой.
— Ол, ты же был у меня в бане, — сказала Сима. — Разве может купальня сравниться с баней, с горячей парной, с берёзовым или дубовым веничком?
— Да, — заулыбался Ольгер, — у тебя знатная баня. Но у вас там зимы очень морозные, а летом комары. Вот в банях зимой с мороза греетесь, летом зуд от комариных укусов снимаете. И купален у вас таких нет.
— Ну и что? Всё равно попариться хочется, — сказала Таня.
— Тогда нужно дождаться моих друзей. Среди них сын Княжича Китаврусского. Вот с ним и договоритесь насчёт мастеров.
— Ол, и ещё вопрос. Ты предупредил, что для всех мы воспитанницы приюта Божественной Лады. Но у вас нет войн, откуда в приюте дети?
— Гхм. Да, у нас нет войн, — начал объяснять Ольгер. — Как известно из летописей, приюты были открыты после магической чумы. Появилось много сирот, но не всех могли взять к себе родственники — их просто не оказалось. Количество приютов сокращалось, в конце концов, осталось два приюта на всю Роксолань — для девочек и мальчиков. Бывают природные катастрофы. Пятьдесят лет назад произошло мощное извержение вулкана. Погибло много жителей предгорья.
— Так это пятьдесят лет назад, — заметила Варя.
— Бывают разные случаи. Конечно, родственники не оставляют детей без заботы, воспитывают, растят. Из Дарвении некоторые родители приводят детей в Приют, чтобы их там укрыть. Оплачивают их содержание. Иногда попадают случайные дети их других миров. Почему это происходит, ни кто объяснить не может.
— А почему на севере? Там же очень холодно! — удивлённо спросила Маша.
— Не знаю, — пожал плечами Ольгер. — Так определили Хранители.
Ол, сквозь ресницы наблюдал за Таней. Она сидела, опустив голову, и тоже о чём-то задумалась.
А я наблюдала за ними обоими и улыбалась. Хорошая пара складывается. Но, будущее покажет. Может, всё совсем не так.
Через пару часов Селиверст сообщил, что во двор пришли гномы.
— Ой, Ол! — воскликнула я. — Мы же договорились с гномами, что они помогут нам посадить саженцы ореха. Пошли.
— Ну, вы даёте! — улыбаясь, сказал Ольгер. — Решили гномам работы добавить. Идите, я за саженцами.
Мы вышли во двор. По саду-огороду прогуливались шесть молоденьких гномов. Следом вышел Ольгер с саженцами, и мы пошли к гномам. Обменявшись приветствиями, все вместе направились в обход пруда к калитке в стене. За стеной раскинулась довольно большая поляна поросшая травой и мелким кустарничком, очень похожим на лапчатку, с крупными лиловыми пятилепестковыми цветами с ярко-жёлтой серединой.
— Красота-а-а! — Восхитилась Лина.
— Сидим за забором и красот местных не видим, — грустно сказала Мила.
— Скоро начнём выходить, — обнадёжила я подруг. — В лес, ведь, выходим. Теперь сюда будем выходить, наблюдать за ростом саженцев.
Гномы через Лину, велели нам всем вместе, в смысле толпой, не ходить по поляне, а разойтись и ходить аккуратно. Взяв с собой Лину и Ольгера, приступили к посадке. Саженцы высаживали в один ряд, через восемь Ольгеровых шагов, вдоль стены, отступив около десяти метров.
Девчата обнаружили щавель, и мы разбрелись, собирая в пучки витаминную зелень.
С посадкой управились быстро. Поблагодарили гномов и вернулись в Терем. На ужин у нас будет лёгкая зелёная похлёбка.
17. О Хранителях и Волхвах
А после ужина у нас состоялась ещё одна очень интересная беседа.
— Аня, почему мы ничего не делаем? — спросила Таня. — Только бегаем, прыгаем, играем. Ну, ещё медитируем или как оно тут называется — входим в состояние покоя. А магия у нас, всё равно, не появляется.
— Появилась. Но мы ещё совсем мало занимаемся, чтобы ею овладеть. Ты писать и читать, сколько времени училась?
— По букварю — полгода.
— Во-от. По букварю — полгода, да ещё по «Родной речи» столько же. А прописей сколько исписала? С магией то же самое. А мы тут ещё всего ничего. И не бездельничаем. Вон, уже, сколько дел переделали — огород посадили, Терем обустраиваем. Коней скоро купим, молодёжь организуем, играм нашим научим. А ещё мы готовимся к чему-то большому, важному для, уже, нашего мира.
— Когда же мы займёмся настоящим делом? Когда начнём будить Терема?
Девчата внимательно прислушивались к нашему разговору.
— А кто будет будить Терема? Не я же? Мы с тобой свой разбудили. А следующее ближайшее двадцатилетие через полгода у Лины. Она искупается в Озере Проявления, и мы увидим какие у неё ипостаси и сколько. Терем может разбудить только наследник с тремя оборотными ипостасями. Так что, возможно, это произойдёт не скоро. И не обязательно это будет кто-то из нас.
— А как же пророчество?
— Истинный смысл Пророчества не известен даже Главным Хранителям. А волхвов нет.
— А что, разве волхвы сильнее Хранителей? — спросила Лана.
— Конечно. Волхвы — это те, кто не только знает Закон Пути Прави, но постиг его. Причём как умом, так и разумом. А Хранители постигли только умом и хранят эти знания для потомков, для тех, кто эти законы постигнет разумом.
— Это как? В чём разница ума и разума? — спросила Сима.
— Ну, это как знать азбуку, как произносятся и пишутся буквы, но не мочь составить из них текст. Или вот! Помните в букваре — «Мама мыла раму». Один прочитает с трудом, а понять не может, что он прочитал. А другой прочитает и представит, как происходит действие. То есть постигнет смысл прочитанного.
