— И что рассказывать? — изобразив на лице непонимание, спросил Радим.
— Что это было?
— Где и когда? — продолжал паясничать Радим.
Ольгер, молча, наблюдал за нами.
— В лесу, сегодня. Радим, если ты будешь продолжать в таком же тоне или вы оба попробуете мне «лапши на уши навешать», я тебя ударю! — возмутилась я.
— Лапши? Навешать на уши? Это как? — сделав круглые глаза, спросил Радим.
Ольгер криво усмехнулся.
— Радим! — воскликнула я, вскочив с места.
— Всё, всё, всё! — вскинув руки вперёд и откинувшись к спинке диванчика, сдался Радим. — Извини, не хотелось тебя тревожить.
— Уже растревожили. Рассказывай! — велела я, присаживаясь на место.
— Это прилетал дракон, точнее драконица. Мы не видели, но ребята сказали, что она кружила над замком, довольно высоко. Если ты думаешь, что мы дрались, то это не так. Просто померились силами, и я оказался сильней и прогнал её.
— Зачем она прилетала?
— Искала меня. Она давно нацелилась создать со мной семью.
Я посмотрела на Ольгера. Тот отвёл глаза.
Так-так… всё-таки «вешает лапшу». Ладно, соглашусь.
— Я принимаю твоё объяснение, но остаюсь в сомнениях. Пошли ужинать.
— А про лапшу-то объясни! — попытался остановить меня в дверях Радим.
— Ольх объяснит.
***
Ольгер лежал в своей постели. Сон не шёл. Мысли, мысли, мысли. Рой мыслей. Думы.
Последнее время все думы только о ней. Анна. Как и чем защитить её, помочь ей? Она отличается от остальных Дев. Вот с Триединым общается. Удивительно! Он абсолютно уверен, что она не его женщина. Она Истинная Елисея, а тот её Истинный. Странный с ними случай произошёл в юности. Но это только ещё раз доказывает их Истинность относительно друг друга. Но ей будет трудно с ним. Елисей очень своевольный, самолюбивый, свободолюбивый. Вот сегодня. Для неё был очень трудный день. Она такая ранимая, не смотря на Силу, которой обладает, но ещё не полностью может ею пользоваться. Ведь все видели, как ей было тяжело, и какое мудрое решение она приняла. А Елисей не обратил внимания на её душевные страдания. Оставил её один на один с проблемой. А ей как никогда нужна была его забота. Отмутузить бы его хорошенько! Конечно, Ольх с удовольствием провёл с Анной время, но он не Елисей. Вот только Радим….
Надо признать честно, что он сильно ревнует Анну к Радиму, но к Елисею — нет. Ревнует, как сестру, которую пытается соблазнить не достойный её. А Радим с первого дня знакомства так и вьётся вокруг Анны, стараясь завладеть её полным вниманием. Невзирая на то, что она веста Елисея. Елисей всё видит, но молчит, доверяет Анне. А вот он, значит, нет, если так ревнует? Выходит, что так и есть. Стыдно? Стыдно! Но за Радимом нужен глаз да глаз. Что у него на уме? От чего его удерживают клятвы, данные Анне и Светозару? Зачем прилетал дракон? Он не Анна, которая ни когда не видела драконов и не знает, что их можно различить по полёту.
Анна. Она становится ему так же дорога, как Заринка. Вот даже «слышит» его. Он сам удивился, что Анна «услышала» его. Он просто машинально велел ей встать под дерево, не подумав, что она ещё не может «слышать». А она «услышала». Радима-то не «слышит».
***
На другой день я отвела девчат на цветочную поляну. Как и обещал, нас встретил Филимон. Девчата обрадовались встрече. Леший провёл нас к поляне.
Красота неописуемая! Я обратила внимание на Лину. Она плакала. Девчата тоже обратили внимание на состояние Лины, забеспокоились.
— Лина, ты что? — спросила я. — Что случилось?
— Не знаю, девочки, — сквозь слёзы проговорила дриада. — Но такое чувство, что на этом месте беда какая-то случилась.
— Филимон, — обратилась я к Лешему, — а ты нам ничего не можешь рассказать об этой поляне?
— Нет. Надо отца спросить.
— Филечка, пожалуйста, узнай — жалобно попросила Лешего Сима. — И ты обещал нас познакомить с твоим батюшкой.
— Да вот никак он здесь не появляется. Обещал. Я жду его. Как появится, я вам через гномов сообщу.
Мы ещё постояли возле поляны, повздыхали, глядя на Лину, и отправились назад в сопровождении Филимона.
***
Елисея не было три дня. Все эти дни Радим сидел за столом рядом со мной и всячески проявлял заботу. И я была благодарна за это. Но на третий день произошло нечто, что чуть не дало трещину в наших дружеских отношениях.
Во время обеда я заметила, что Радим украдкой начал таскать из моей тарелки кусочки мяса. Был приготовлен гуляш с гречкой. Меня его действия неприятно задели. Ольх заметил действия Радима и нахмурил брови.
— Радим, что ты делаешь? — возмутилась я, вставая с места. — Если Елисея нет, это не значит, что ты можешь так со мной поступать! Я тебе не жена и даже не веста! Кем ты меня перед другими выставляешь? Разве я дала тебе какой-то повод для подобного обращения со мной?
Радим смотрел на меня драконьими сузившимися зрачками и улыбался.
— Ты же видишь, что Елисей тебя не любит, — заявил он. — И какой же он Истинный, если не проявляет нужной заботы? Вот где он сейчас? Елисе-е-ей, ау-у!
Все с недоумением смотрели на нас.
Ольх вскочил со своего места и в три шага оказался рядом со мной. Схватил Радима за грудки и встряхнул.
— Что с тобой происходит, брат? Ты какой-то не в себе!
Радим побледнел и начал оседать. Ольх усадил его на стул. Все заволновались. Я тоже поняла, что с Радимом не всё в порядке.
Горат отправил Ярунка за Веренеей.
Пришла Веренея, взглянула на Радима и, покачав головой, положила ему руку на голову.
— Его опоили дурманом, — объявила ведунья и знахарка. — Это ослабило его волю. После этого на него наложили заклятие подчинения. Но Терем вас всех защищает. Поэтому действие заклятия продержалось недолго.
Все, напряжённо ожидавшие результата диагностики необычного состояния Радима, слегка расслабились. Веренея подошла к кухонному окну и, подозвав Раду, заказала питьё для очищения организма от дурмана.
— Анна, — обратилась Веренея ко мне, — не всем по нраву ваше появление здесь. Кое-кому вы мешаете. Постарайтесь, всё-таки не отлучаться из Терема и уходить от него за пределы защиты поодиночке. От магического воздействия Терем защитит, а от яда или чего-то другого — нет.
Я поблагодарила Веренею, и она ушла. Ольх напоил брата приготовленным Радой питьём и отвёл в спальню. Все заговорили, обсуждая ЧП.
В конце дня, когда все собрались в столовой на ужин, всё ещё немного бледный Радим, принёс мне свои извинения. Он не помнил, что произошло во время обеда, только из рассказа Ольгера. А вот где его опоили дурманом, Радим рассказал.
