Джек расхохотался. Производитель не поленился лишний раз подчеркнуть, что предлагает покупателю «натуральное мясо», дабы у него не возникло на сей счет никаких сомнений. Да, сэр, можете быть уверены, сэр, это настоящий мясной продукт, а не суррогат из полиэфира. Вот за что он воевал в Центральной Америке.
Выйдя с базара, он еще раз огляделся по сторонам, однако и на сей раз вокруг все было спокойно.
Джек вернулся к «Чероки». Он еще раз оглянулся по сторонам, открыл один из чемоданов и достал из него пустой рюкзак, «беретту», полную обойму, коробку патронов 32-го калибра и глушитель. Потом он переложил покупки из бумажного пакета в рюкзак, навинтил на пистолет глушитель, загнал обойму в рукоятку, рассовал по карманам патроны и захлопнул дверцу.
Снова сев за руль джипа, Джек положил на соседнее сиденье пистолет, поставил на него рюкзак и стал при свете фонарика изучать карту округа Элко. Когда он наконец выключил фонарик и убрал карту, то был готов к схватке с противником.
Покружив минут пять по городу и не заметив за собой наблюдения, он остановился в глубине тупика и достал из одного из чемоданов радиоприемник. Размером не больше двух сигаретных пачек, этот прибор с короткой гибкой антенной улавливал любые сигналы передающих устройств, и, если в отсутствие Джека миниатюрный передатчик прикрепили бы к его машине, его приемник непременно уловил бы сигнал. Направив антенну на джип, Джек медленно обошел его, но приемник безмолвствовал.
Джек снова сел за руль и задумался. Ни визуальное, ни электронное наблюдение за ним не велось. Что из этого следовало? Кладя в его сейфы открытки с изображением мотеля «Спокойствие», его противники наверняка понимали, что он немедленно отправится в Неваду. Они также не могли знать, что он потенциально опасный человек, и вряд ли позволили бы ему нанести внезапный упреждающий удар, оставив без наблюдения. Тем не менее именно так они пока и поступали.
Джек нахмурился и повернул ключ в замке зажигания. Мотор взревел.
Обдумывая во время полета ситуацию, Джек выработал несколько возможных версий, объясняющих намерения его противников. Теперь же у него сложилось впечатление, что все его догадки весьма далеки от действительного положения вещей.
За ним не следили, и это пугало его.
Все, что не поддавалось объяснению, всегда его настораживало, потому что в неясной ситуации легко упустить что-то очень важное. А если упустить это важное, можешь получить в самый неожиданный момент удар в спину.
Мысленно приготовившись к любым неожиданностям, Джек Твист поехал на север от Элко по федеральному шоссе № 51, но через некоторое время свернул на запад, пристроившись в хвост к колонне грузовиков с гравием. Он не спешил выехать на шоссе № 80, предпочитая подъехать к «Спокойствию» незаметно. Наконец он увидел впереди огни мотеля, замершего среди зловещей тишины бескрайней равнины на расстоянии полутора миль к югу-западу от него. Судя по слабому освещению, мотель не работал. Джеку не хотелось предупреждать находившихся в нем о своем прибытии, и он решил идти пешком.
Пистолет он оставил в машине, прихватив вместо него автомат «узи». Пока еще он не ожидал неприятностей: ведь не вызвали же его сюда затем, чтобы сразу же прикончить. Это можно было бы сделать и в Нью-Йорке. Тем не менее он готов дать отпор.
Помимо «узи» и запасного магазина к нему, Джек взял с собой рюкзак с продуктами, микрофон направленного действия на батарейках, прибор ночного видения, а также перчатки и спортивную шапочку, которые сразу надел на себя, едва вышел из машины и запер дверь: ночь выдалась холодной, и ветер усиливался. В остальном же он был одет вполне по погоде, поскольку подготовился к пешей прогулке еще в Нью-Йорке: на нем были альпинистские ботинки на твердой резиновой подошве и с толстым рантом, гетры и джинсы, свитер и кожаная куртка на теплой подкладке. Экипаж самолета был немало удивлен такой экипировкой пассажира, но это никоим образом не сказалось на отношении к нему: даже косоглазый субъект, одетый как обыкновенный работяга, заслуживал обслуживания по высшему разряду, если смог позволить себе лететь не коммерческим рейсом, а в персональном реактивном самолете.
Теперь Джек Твист шел пешком. Пробивавшаяся сквозь тучи луна серебрила сугробы, белеющие, словно кучи обглоданных костей, на черных холмах, и заливала молочной глазурью каменистую равнину, поросшую местами полынью и травой. Но стоило ей скрыться за облаками, как все погружалось в густую тьму.
Наконец он облюбовал на южном склоне холма подходящее для наблюдения место и сел, положив на стылую землю автомат и рюкзак.
Прибор ночного видения «Стар трон» улавливал любой падающий на него свет — от звезд, луны, снега, светящихся насекомых — и усиливал его в 85 тысяч раз, обеспечивая видимость не хуже, чем в пасмурный день, а то и лучше.
Он взял прибор обеими руками, упершись локтями в колени, и навел его на мотель, до которого было не более четверти мили. Никаких постов возле здания не было, все окна выходили на шоссе, так что с другой стороны можно было подкрасться к нему незаметно. В центральной, двухэтажной части мотеля почти во всех окнах горел свет, по-видимому, в квартире владельца, но шторы и жалюзи не позволяли разглядеть, что там происходит.
Джек убрал «Стар трон» в рюкзак и взял из него портативный микрофон направленного действия, внешним видом напоминающий ружье с картины футуриста. Всего лишь несколько лет назад такое устройство позволяло подслушивать разговор на расстоянии не более двухсот ярдов, но благодаря мощному усилителю звука эффективность его действия возросла до четверти мили. Джек надел наушники, нацелил «ружье» на одно из окон и досадливо поморщился: шторы и порывистый ветер не давали прослушать весь оживленный разговор целиком, слышны были лишь обрывки фраз.
С величайшей осторожностью подхватив с земли «узи» и рюкзак, он подкрался поближе к зданию, так, что до него оставалось теперь менее сотни ярдов. На этот раз слышимость значительно улучшилась, даже шторы не мешали отчетливо различать каждое слово. Разговаривали человек шесть, если не больше. Все они ужинали и нахваливали повара по имени Нед и его помощницу Сэнди за индейку и другие вкусности. «Да они там не просто ужинают, — с завистью подумал Джек, — они пируют». На борту самолета он съел легкий завтрак, но с тех пор у него не было ни крошки во рту. Сидеть же здесь голодным бог знает сколько времени Джек был не в силах, а поэтому положил микрофон на камни, сорвал с ветчинной пасты упаковку и впился зубами в «измельченную, купажированную и повторно формованную» массу. На вкус это были опилки, пропитанные прогорклым свиным жиром. Он выплюнул клейкое месиво и принялся за сушеное мясо и пончики, что было бы еще терпимо, если бы не реплики незнакомцев, смакующих аппетитнейшие яства.
Джеку не потребовалось много времени, чтобы сообразить, что эти люди ему вовсе не враги. Все они странным образом были вызваны — или призваны — сюда, как и он сам, и, прислушиваясь к их разговору, он постепенно утверждался в мысли, что их голоса ему знакомы, да и сам он тоже из этой компании, дружной, как крепкая семья.
