Монах наклонил голову набок, будто терпеливо ожидая ответа, но Кевар молчал, и существо заговорило вновь:
– Мы знаем, зачем вы прибыли к нам, дорогой гость, и с радостью поможем вам, чем сможем. Для нас было бы большой честью проводить вас к Верховному Учителю, добрый человек. Есть ли у вас какие-либо вопросы, до того, как мы войдем в нашу скромную монашескую обитель?
– Да. Как ты говоришь, если у тебя нет рта? И как ты можешь находиться в космосе без скафандра?
– Это очень хорошие вопросы, уважаемый господин Кевар. На них вам также ответит Верховный Учитель, с превеликой радостью. Мы просим прощения, что заставляем вас ждать ответ на ваш вопрос. Однако предлагаем проследовать за нами к главному входу в наш маленький Храм.
С этими словами он протянул из складок одежды руку (с узкой ладонью и тремя длинными пальцами) и приглашающим жестом поманил Кевара за собой, развернулся и медленно поплыл прочь. При этом руку он спрятал обратно под одежду, и больше никаких видимых мускульных усилий заметить было невозможно – только щупальца на голове беспрестанно шевелились.
Кевар тряхнул головой и, за неимением лучшей альтернативы, покорно двинулся за провожатым.
Главные ворота располагались на несколько сот метров ниже знака бесконечности, и были такими же громадными, как и окна. Одна из створок медленно выдвинулась и отъехала вбок, высвобождая поток яркого света и завихрения моментально индевеющего в космосе воздуха. Они пролетели внутрь через образовавшийся проем, и дверь с тихим шипением закрылась за ними. Комната, в которой они оказались, была узкой и высокой, но света в ней было даже в избытке. Создавалось впечатление, что светились сами стены – во всяком случае, никаких источников света Кевар так и не сумел разглядеть. Он предположил, что эта комната была шлюзом, хотя зачем такие сложности нужны существам, не нуждающимся в кислороде, было неясно.
Как бы там ни было, когда дверь отрезала помещение от открытого космоса, Кевар вновь ощутил притяжение, заработали усиливающие сервомоторы суставов космокостюма, он отключил подачу энергии на дефлекторы и аккуратно опустился на каменный пол.
Датчики на внутришлемовом мониторе показали, что атмосфера снаружи пригодна для дыхания, но Кевар решил не отключать костюм и не сворачивать шлем – монахи у него не вызывали большого доверия, а в броне он чувствовал себя значительно комфортней.
Монах вел его вглубь храма по широким пустынным коридорам, с такими же странно светящимися стенами, как и в шлюзе. Поначалу Кевар пытался запомнить дорогу, но коридоры были настолько запутанными, и их было так много, что, в конце концов, он сдался и просто следовал за провожатым. Обычно в таких случаях он использовал встроенный в шлем навигатор, но все системы, имеющие отношение к связи и местоположению перестали работать сразу, как он попал внутрь сферы. Несколько раз он еще пытался связаться с Эхо, но результат неизменно был неудачным.
После минут пятнадцати неспешной прогулки, за время которой они не встретили больше ни одной живой души (Кевар предположил, что все монахи собрались для медитации в огромном зале, который он видел в окно), провожатый открыл небольшую дверь и указал своими щупальцами на нее:
– Прошу вас, господин Кевар, проходите. Верховный Учитель вас уже ждет и ответит на все ваши вопросы. Мы также приносим наши извинения за столь долгий путь, надеемся, что он вас не сильно утомил, – вопреки приторному и даже несколько подобострастному смыслу слов, поза монаха, выражение его глаз и спокойные интонации голоса выражали полнейшую безмятежность и отсутствие эмоций. Такой диссонанс обескуражил Кевара, и он пробурчал в ответ невразумительные слова благодарности.
Провожатый не стал проходить в комнату, почтительно кивнул и все также грациозно прошествовал дальше по коридору.
Кевар осторожно заглянул в комнату, прежде чем войти. Она была не очень большой, овальной формы, и стены в ней были вполне обыкновенные – не светились, не уходили на неимоверную высоту, были сложены из черного камня, который широкой полосой покрывали панели красного дерева. Приглушенный свет в помещении исходил от ламп всевозможных форм и оттенков, хаотично расставленных на полу и полках между настоящими, бумажными книгами. В центре комнаты стоял массивный стол, заваленный бумагами, над столешницей, обитой зеленой тканью, парил полупрозрачный сенсорный монитор.
За столом на обычном деревянном стуле с резной высокой спинкой сидел человек и что-то внимательно изучал, глядя в экран. Щупалец на голове не было, как и змеиных глаз, и это очень порадовало Кевара. Тем не менее, лорда поразило другое: «великий учитель» оказался необычайной красоты женщиной, на вид лет тридцати. Она был облачена в такие же странные бесформенные одеяния, как и монахи. На белые складки ткани спадали густые темные волосы, высокие скулы придавали лицу несколько жесткое выражение, а под черными ресницами блестели немного раскосые ярко-голубые холодные глаза, пристальный и умный взгляд которых устремился сквозь полупрозрачный экран прямо в лицо гостя.
– Здравствуй, Кевар. Присаживайся, прошу. Нам предстоит долгий разговор.
– Вы так думаете? – недоверчиво спросил лорд, тем не менее, опускаясь в мягкое глубокое кресло с противоположной стороны стола.
– О, несомненно, не-сом-нен-но, – довольно проронила женщина, потирая ладони с длинными красными ногтями, – позволь представиться: меня зовут Инисио, хотя здесь меня все называют Верховным Учителем. Этот титул мне не то чтобы очень нравится, но что делать… Мои служители – очень преданные существа, да и я им стараюсь отвечать тем же. Что ж, для начала отвечу на твои вопросы, если позволишь. Служители, или, как ты их называешь, монахи – существа очень сложного устройства, и человекообразная форма для них не является естественной. Однако, благодаря многим годам практики, они научились поддерживать свое тело в привычной для большинства жителей Королевства, да и всей Бездны, форме. Тем не менее, потребности в таких органах, как глаза, уши, рот и нос, у них нет, так что каждый отращивает то, что считает необходимым – здесь я даю им полную свободу творчества. В безвоздушном пространстве они могут находиться вполне свободно, а вот привычная для нас атмосфера для них не является комфортной средой, и существовать они в ней могут, лишь подпитываясь энергией, полученной в ходе медитации. Так что постоянное нахождение в Храме само по себе является для них испытанием… впрочем, благодаря этому они становятся только сильнее. Кроме того, им это даже нравится – удовольствие через боль, так сказать.
Женщина явно любила поговорить, а ее размеренная речь и низкий голос вгоняли Кевара в какой-то транс, поэтому, чтобы совсем не отключиться, он решил задавать больше наводящих вопросов.
– Отлично, понял, спасибо. А как они говорят, не имея рта?
– Вообще они мастера проникать в сознание – обычно они говорят внутренним голосом собеседника. Со мной, например, они общаются только так. Но для удобства непосвященных – а, стоит признать, не всем нравится, когда им в голову кто-то лезет – мы изобрели специальный прибор, преобразующий их мысленную речь в звуковые и радиоволны. Правда, у нас не все служители такие воспитанные – некоторые считают себя несколько выше того, чтобы задумываться о комфорте собеседника, и могут даже, представляешь, начать читать чужие мысли. Я их, конечно, стараюсь воспитывать, объясняю, что это не очень прилично, но куда мне…
