Ну, вот теперь она могла окончательно расслабиться и просто ждать.
Глава 8
Кевар
Кевар беспокойно дремал, ворочаясь на жутко неудобном матрасе с втыкающимися в бока пружинами, когда дверь камеры открылась, и в проеме показался Джуджур. Он тяжело дышал, как после быстрого бега, на лице застыло странное выражение: сочетание напряженного беспокойства и плохо скрываемой радости.
– Дружище, у меня к тебе есть две новости: хорошая и плохая. С какой начать?
Аргомантис с трудом разлепил глаза, почесал отросшую за полтора месяца бородку и ответил хриплым голосом:
– Дай угадаю: меня завтра повесят, но при этом вежливо извинятся?
– Не угадал! Новость номер один: только что пришло сообщение об убийстве… ты не поверишь, самого министра Кафраша!
– Ох, звездная гонорея! – выругался Кевар и сел на кровати, недоверчиво глядя на Теманова, – как так вообще? У него же охрана была чуть ли не круче, чем у короля.
– Это, похоже, и сыграло в итоге злую шутку с Кафрашем. Убийца, как мы считаем, проник в здание министерства обороны под видом одного из многочисленных гвардейцев или военного, или полицейского. Так или иначе, но сделано все на должном уровне, стоит признать!
– Вот это действительно мощно – теперь найти нового кандидата на должность министра обороны будет почти невозможно, мало кто согласится рискнуть. А это кстати была какая из двух новостей: хорошая или плохая?
– Смотри-ка, а ты не растерял свое странное чувство юмора за время отдыха в нашем заведении. Хорошая новость заключается в том, что к тебе больше ни у кого нет никаких претензий – почерк на месте преступления однозначно Омбро, так что все подозрения с тебя сняты. Кроме того, это, на самом деле, не первое убийство за время твоего заключения – уж извини, но мы решили перестраховаться.
– Здорово, – бесцветным голосом ответил Кевар, – мне кажется, что я уже месяц назад тебе об этом говорил. Вы, конечно, молодцы. Хотя я не удивлен – сам бы также поступил, думаю. Но хорошо еще, что эта самка астероидного выползня прохлаждалась не пару-тройку лет или вообще не умерла – а то сидеть бы мне тут до конца моих дней.
– Ну, это вряд ли. Лет через десять тебя бы все равно повесили или расстреляли. Ну а теперь ты волен выбирать: либо остаться тут, под нашей защитой, либо выйти на свободу. Но имей в виду, что тогда я абсолютно не могу ручаться за то, что с тобой все будет в порядке. Людей у нас и так не хватает, а сейчас – особенно. Все силы брошены на поиски этой маньячки, и я не смогу предоставить тебе личную охрану. Ну, и, кроме того, я сам скоро улетаю на твою Фрактуру, так что даже я не смогу тебе помочь, если что.
– Джуджур, поверь, мне ваша охрана абсолютно не нужна. Верни мне мой костюм и покажи дорогу к выходу – видеть больше не могу этого места. А Фрактура – она не моя. Но я желаю тебе удачи.
Джуджур как-то грустно улыбнулся, протягивая Кевару его запястный компьютер. Через полчаса капитан уже высаживал лорда из служебного космолета у крыльца поместья Аргомантисов. На пороге Кевар обернулся смотрящему ему вслед Джуджуру и сказал:
– Дружище, спасибо тебе за все. Я надеюсь, вы сможете найти эту сволочь раньше, чем она устроит в городе и стране окончиальный хаос.
– Я тоже на это надеюсь, Кев… А еще я надеюсь на то, что ты больше не будешь пытаться ввязаться в это дело. Кто знает, может, если ты выйдешь из игры, Омбро не попытается до тебя добраться.
– Я постараюсь, Джуджур. Я постараюсь.
Капитан кивнул, закрыл крышку кабины и поднял безднолет в воздух. Кевар смотрел вслед кораблю, пока он окончательно не скрылся в бесконечном транспортном потоке вдалеке.
Лорд сидел на веранде поместья, выходившей в сад, бессмысленно и отрешенно глядя на буйную зелень и пестрящие тут и там цветы. В воздухе стоял терпкий аромат цветущих акаций, переплетаясь с запахами-полутонами роз и ирисов. По саду порхали маленькие яркие пичуги, беззаботно переговариваясь высокими голосами.
Но все это оставалось далеко за пределами его восприятия, как какой-то странный мираж, будто все это было где-то невообразимо далеко. Мысли Кевара были не здесь и не сейчас, он все пытался разобраться с тем, что происходило с ним в последнее время. Ему вдруг стало окончательно понятно, что на самом деле все началось намного раньше, но вот когда – пять, десять, двадцать лет назад? А может, он попал в какой-то водоворот сумасшествия, даже еще не родившись?
Аргомантис начал осознавать, что уже не сможет сам разобраться в происходящем – память продолжала подводить, хронический недосып, вызванный постоянным нервным напряжением, отуплял и не позволял сосредоточиться. Ему очень нужна была помощь, он это так остро почувствовал, пожалуй, впервые в жизни. Однако, в этом городе почти не осталось людей, которым он мог бы хоть немного доверять. Но ведь кто-то же должен был остаться. Хоть кто-то во всем чертовом городе.
Кевар резко мотнул головой, возвращаясь из глубокой задумчивости в реальный мир. Надо действовать, надо срочно что-то делать, пока он еще может хоть как-то контролировать ситуацию и сохранять здравый рассудок.
И он вдруг отчетливо понял, к кому пойти. Единственный человек, к которому он мог сейчас обратиться. Он не хотел показывать свою слабость, но у него не осталось иного выбора – либо окончательно погрязнуть в болоте мыслей и всплывающих обрывочных воспоминаний, в завихрениях необъяснимых событий, либо пересилить себя и все же встретиться с Сессилией Вайт.
Он предпочел выбрать второй вариант. Стараясь побороть неприятные мысли, он связался с ней по прямому каналу. Она ответила почти сразу:
– Кев, я ждала твоего звонка. Готова принять тебя в любое время, приезжай.
– Встретимся у тебя, через час. Сможешь?
– Ладно, постараюсь уйти раньше из офиса. Не забыл, как до меня добраться?
– Думаю, нет. До встречи.
Услышав знакомый голос, спокойный и уверенный, Кевар почувствовал облегчение, пусть небольшое, но оттого не менее удивительное. Редко он ощущал такое от обычного обмена словами с другими людьми. Сессилии всегда удавалось влиять на него благотворно, даже (и особенно) в те времена, когда все в его жизни шло не лучшим образом.
Ровно через час он стоял около двери ее квартиры, в широком коридоре верхнего этажа западного жилого комплекса-шара. Пару минут он просто смотрел на полированную металлическую дверь, вернее на свое слегка искаженное отражение в ней. Хотя свое ли? Он так привык к маске, которую носил столько лет, что непроизвольно уже ассоциировал себя с ней. Но ведь у него серые глаза, а не ярко-голубые с неоновым свечением, верно? И эмоций, должно быть, несколько больше.
Он мотнул головой, отгоняя мысли, сосредоточился и уверенно постучал в дверь. Она открылась почти тут же, и в проеме он увидел Сессилию. Она была без маски, и медового цвета волосы волнами спадали на неприкрытые плечи. Смелый, уверенный и добрый взгляд карих глаз пристально оглядел гостя, тонкие губы сложились в искреннюю, приветливую улыбку. Она жестом пригласила его войти.
