Побратим со стоном сел и снова сплюнул кровь. Сунул пальцы в рот и покачал передний зуб. Я тоже невольно языком пошарил во рту. Угу, шатается клык. Хорошо он мне припечатал по зубам. Ничего, заживет.
– Тут еще пойди разберись, связано или нет. Понимаешь ли в чем дело, этот рыжий вредитель вроде как парень, но в бабском теле.
– В смысле?
– Да в прямом. Говорит, пахнет, ведет себя, ощущается как парень, а между ног – щель. И сиськи. Ты не заметил разве? – Он безразлично пожал плечами. – И не слушал, что ли? Про обряд его? – Рэй дернул головой, как отмахиваясь, подтверждая, что дракон – он дракон и есть. Все, что не волнует конкретно его, мимо ушей и внимания. – Сонька сказала, что эти киоры Светил вроде как сестру его вытащить хотели, но очутился здесь он.
– Хм…
– Что «хм»?
– Мне кажется весьма маловероятным, чтобы за такой короткий срок сразу два обряда Подселения пошли наперекосяк, учитывая, что десятками лет до этого все было нормально.
– Ну, может, не знал никто, – предположил я. Вряд ли кто о таком объявлять на каждом углу стал бы. Большинству народа в Талетосе мало что известно об этой обрядовой кухне, вон как и мне до последнего времени. Вроде знать знал, что делают так с бабами для Светил что-то, а подробности… Кому оно особо надо? Вот про то, что они этих баб потом вместе имеют – да, это широкоизвестный факт. Оно же как, натура человеческая – штука такая, в чужую постель страсть как интересно нос сунуть.
– Ерунда. Вечно такое не утаишь, – отрезал побратим. – Слухи бы пошли. Или кто-то врет, или что-то с магией у Светил сильно не так стало.
– На Светил мне сразу плевать, а вот про вранье… Кто думаешь? Сонька? Рыжий? Оба?
– А мне вот как раз плевать и на то – кто. Куда как важнее – для чего. Для чего было Соньке ждать нас, если у нее был этот дружок, способный за нее постоять?
– Если не брехня, что из дворца вдвоем сбежали, то двоих их и искали. Разделиться тогда перед пограничным городом – верный прием, – предположил я.
– Но в Пустошь идти раздельно – это как-то… хм… Тем более если силы такие у парня и мог бы он защитить ее, позарься кто… – Рэй нахмурился и невесело ухмыльнулся. – Хотя ему тогда ни сна ни отдыха бы не было.
Это уж точно. Наша Сонька мужиков притягивает со страшной силой. Если бы кто из каравана сунулся, драки было бы не избежать. А потом его бы запросто из ватаги вышвырнули бы. И что тогда? Остались бы вдвоем посреди Пустоши?
– Швыряться кем попало – одно, – шипя и кривясь, я поднялся с земли и протянул побратиму руку, – дорогу через Пустошь найти – другое.
– Ну если так, то какого риша этот герой-спаситель сейчас-то вылез? Ну вот отбил он ее у нас, и куда поведет? – Мы поковыляли потихоньку обратно в форт.
– На крашеров из каравана вдруг понадеялся? – Мне вот откуда знать, что в его патлатой башке?
– А раньше чего же нет?
– Вот ты окаём психованный и глуховатый! – закатил я глаза. – Он же трепал мол: в Пустоши к нему силища пришла бешеная. Раньше, стало быть, не было ее или там чуть. Слушай! – Я схватил Рэя за плечо, и он скрипнул зубами. – А может, и у Соньки такое же? Она же мне сказала – магию видит, существ, что с ней, предметы и все такое. Троллей опять же сквозь камень увидала. А что как Пустошь и ее силы напитала и она тогда с перепугу да по незнанию по нам всем ею шарахнула, так что зверей наших пришибло прямо слегка. Они-то по сути своей все же существа магические.
– Как это умозаключение поможет нам исправить все? – зыркнул исподлобья побратим.
– Никак. Но это объяснение.
– Да плевать мне уже, почему все так вышло, – отмахнулся он. Дракон – он и есть дракон. Неужели ничуть не интересно даже? – Направь свои мозги на то, как нам вернуть все как было.
– Ну ты и…
– Ну я, да, все я, Рунт, – упрямо кивнул побратим. – Я тупая ревнивая все испортившая скотина. Но без меня все не будет как было, и не говори мне, что тебе все равно. Не хочешь помогать мне – помоги себе, побратим.
– Как называется эта ришева штука, которую ты сейчас пытаешься провернуть со мной, наглая драконья морда? – хохотнул я и схватился за ребра.
– Манипуляция, – прямо ответил он, глянув мне в лицо опять так, что всего пробрало насквозь. – И мне не стыдно, побратим. Я на все пойду.
– Ты уже пошел… – буркнул я.
– Угу. Что делать мне, побратим?
– Ну… попробуй поговорить с Сонькой, как со мной вроде. В смысле честно.
– Слушать не захочет.
– Нет конечно. А ты все равно говори. Ты вон языком работать у нее между ног мастак такой. Поработай теперь по-другому. Авось и допустит тебя опять до сладкого, там ты уж точно сделаешь все как надо.
Под любопытными взглядами жителей Некки мы дошли до гостевого дома. Поднялись по лестнице, рыжее недоразумение в коридоре не застали, но из-за двери я уловил голоса. Вот ведь гад! Я же его предупреждал! Бесшумно распахнув дверь, мы с побратимом уставились на ту еще картину. Рыжий и Сонька сидели на кровати, подмостив под спины подушки. Между ними стояло здоровенное деревянное блюдо с закусками всякими, стаканами и кувшином. В комнате пахло каваком и Сонькиными слезами.
– А я тебе говорил, – ткнул в нас пальцем явно захмелевший наглец. – Для мужиков мордобой – лучший антистресс.
Глава 32
– Сон! Со-о-оня-я-я! – занудил под дверью Март, не прошло и десяти минут, как меня оставили наконец одну. – Ну можно я войду?!
Я думала, что буду рыдать без остановки, как только избавлюсь от чужого присутствия. Но слезы не шли. Отвлечения много вышло. Все признаки оказались верным, и мне пришлось вылезать из одеяльного кокона и принимать меры. Благо моя котомка с кошелем и заготовленными еще впрок у Дишки мягкими тряпочками нашлась тут же в углу. Красных дней до этого здесь у меня не случалось, но то, что женская физиология местных была практически аналогична привычной мне, уже выяснила. Шаркая по-старушечьи и держась за адски тянущую поясницу, я вернулась в кровать. Себя было жаль, но уже не настолько, чтобы прореветься от души. Так, хлюпала носом, запрещая себе развивать мысли в сторону упадничества и жалости к себе. На такое нужно злиться, а не в сожаления по этому поводу ударяться. Если бы еще эмоции послушно делали, что ты считаешь нужным.
– Сонька-а-а-а!
– Да входи уже, – ответила ноющему под дверью рыжему.
Он тут же появился на пороге.
– Ты бледная такая. Ела сегодня хоть? Или эти амбалы только в постели тебя и держат, а кормить забывают? – проворчал он.
– Март, не начинай, а, – вяло огрызнулась я. Вообще-то, я и правда еще не завтракала. Как-то не до того было. Событий многовато. – Никто меня нигде не держал. Расскажи лучше, как ты.
– Я-то в порядке. О тебе такого не скажешь. Выглядишь замордованной. И еще и следы эти на шее. И засосы… У тебя болит что-то? Они тебе… тебя… в смысле… вдвоем сразу того…
