Я напрягаюсь, проскакивает легкая паника из прошлой жизни, я же в розыске, они же узнают. Будто я все тот же молодой Данила, только неделю назад сбежавший из интерната. Меня мягко подталкивает в спину охранник, и это приводит меня в чувство, злюсь на себя за глупость.
— Аннелиса, пойдемте, — охранник не груб, но звучит сухо и обращение фрау забыл добавить, нервничает. — Не стоит долго находиться на открытом пространстве.
— Все уже здесь?
Я не стал дожидаться ответа и пошел вперед мимо сектантов Таламуса.
— Отриньте соблазны виртуальной реальности. Жизнь в реале прекрасна, хоть и таит много опасностей, коварных врагов и подлых предателей. Цените каждую секунду жизни…
Я споткнулся. Первая мысль — что-то новенькое в постулаты и пропагандистские речи добавили академики, не слышал раньше подобного. Вторая мысль — удивление, шок, радость, целая палитра чувств взорвалась в голове, а все от того, что я узнал голос говорящего.
Это был мой голос, тот самый родной и близкий, который со стороны всегда кажется иным — голос Данилы.
Я посмотрел на говорившего, капюшон натянут довольно низко, лицо не разглядеть, но телосложение вроде мое, на руке, протягивающей листовку, задрался рукав и виден край татуировки. Уокер здесь. Что это: смелость, глупость. Или это засада? Но какая-то слабая, на мой взгляд. Одно слово охране, кто стоит перед нами, и ему капец, наперегонки палить начнут, не разбираясь, что и зачем.
— Путь человека запутан, опасности подстерегают не только там, где очевидно. Задумайся, — Уокер не переставал нести заунывную ересь, но тон и отдельные слова действительно были похожи на стандартных уличных рекрутеров, да и структуры дружественные, так что охрана не напряглась, даже когда Уокер сделал шаг вперед и протянул мне свернутый пополам буклетик.
Я взял. А точнее выхватил, чтобы не показывать, как у меня трясется рука. Заставил себя даже не смотреть в лицо под капюшоном и пошел дальше. А Уокер, судя по звукам за спиной, не стеснялся и полез втюхивать такие же охранникам. Либо действительно наглость второе счастье, либо это уже слабоумие и отвага. Охранники подотстали, к моему удивлению, послышался смех, а не звуки бойни.
Я развернул листовку, слева поверх известного мне текста, красным маркером на всю страницу было написано всего одно слово: «БЕГИ», а справа уже мелко на отступах: «это засада» и «я не убивал Танаку».
Я поверил сразу.
Даже не из-за того, что Уокер рискует, передавая мне предупреждение, а потому что картинка с образом Найтгарда легко сложилась в пазл и четко предстала перед глазами.
И если сначала я думал, что общий слет акционеров — это тупая идея, которая только Уокеру поможет всех в одном месте найти. То если вспомнить постулат Тринайти - ничего личного, только бизнес, ничего не мешает Найтгарду воспользоваться ситуаций и чужими руками убрать всех остальных партнеров. Получается Танаку слили, чтобы выманить остальных акционеров, и с собрания скорее всего живым никто, кроме Найтгарда, не уйдет.
Я запоздало оглянулся по сторонам, ища, куда бы сбежать, запихнул листовку в карман и сжал рукоять револьвера. Стало чуть спокойней, но проблему побега это не решало.
Придумать я ничего не успел, двери клуба распахнулись и навстречу вышел Итон. Одет в смокинг, пиджак расстегнут, под мышкой кобура с пистолетом, а на белой рубашке маленькое красное пятнышко на груди, прямо киллер на корпоративе.
— Аннелиса, мы тебя уже заждались, — сколько же было радости в его голосе, улыбке и разведенных мне навстречу руках, на его месте я бы так радовался только от предвкушения скорейшей расправы.
— Прекрасно, — я скривил максимально кислое лицо и, вильнув под рукой Итона, прошел внутрь клуба. — Я буду кофе. Сделай мне пока лавандовый раф, я сейчас приду. Надо носик припудрить.
— Мозги себе припудри, сука, — пробурчал Итон, особо не стараясь, чтобы я его не услышал, в ответ на это я, не оборачиваясь, показал средний палец над плечом и скрылся за дверью туалета.
Как только она закрылась, сполз по ней на пол и выдохнул. Конечно, есть шанс, что я все выдумал, что на рубашке кетчуп, а Итон действительно рад меня видеть. И сейчас в дружеской атмосфере мы, шутя и подкалывая друг друга, посовещаемся и проголосуем. Но, нет — скорее всего, пуля в затылок в лифте или пустят в переговорную, чтобы услышать прощальное слово Найтгарда. Не сможет он без пафоса.
Я достал литовку и перечитал ее еще раз, только уже внимательней, но ни подсказок, как выбраться, ни тайных схем проходов там не было. Зона туалетов большая, здесь совмещены мужские и женские, плюс место уборщика, заваленное чистыми полотенцами, но сейчас пустое и двери в подсобку. И как назло ни одного окна.
Я метнулся к подсобкам. В первой оказалась кладовка с бумажными упаковками, швабрами и разноцветными бутылками с бытовой химией. Во второй стеллажи со всякой мелочевкой: лампочки, трубы, вентили и инструменты. Но самое главное под потолком шел металлический короб вентиляции.
Пустив в дело тактическую ручку, отковырял решетку, сдвинул стеллаж и, как мог аккуратно, чтобы не сорвать короб, залез внутрь. Тесновато, но для тела Алисы терпимо, сантиметров пятьдесят в высоту и метр в ширину. Скрипит, гнется, но вроде вес пока держит. Я опрокинул стеллаж, когда забирался в короб, раздался грохот, к которому моментально добавился звук выбитой двери, топот и крики.
Но я уже полз по коробу. Представить себя шпионом из старых боевиков мне не удалось, метра через три, конструкция опасно прогнулась, затрещали крепления, и вместе с куском короба я рухнул на пол. Хорошо хоть не параллельно земле, сначала отвалился только кусок передо мной, так что я, как с горки, покатился навстречу полу и отбил руки, но не все тело. Выбрался наружу, злорадно усмехнулся мыслям, что Алиса прибьет меня за такое отношение к свежему маникюру. Пофиг, главное, что живой и за пределами туалетов.
Я поднялся и огляделся, ну точно в кино попал — кухня, притихшие повара-азиаты пялятся на меня, в руках сжимают неслабые такие тесаки. Но все же это кухня, а не притон триады, один даже на ломанном английском спрашивает, не нужна ли мне помощь. Я смахнул паутину с головы и выдал, наверное, самую обаятельную улыбку Алисы, а потом рванул.
Кухня не клуба, а соседнего ресторана, ничего азиатского в «Cyber Pacha» я не помнил, сколько у меня времени — не знал. Я, как в лабиринте, метался между плит и шкафов в поисках выхода и желательно не того, который выведет меня на парковку. Навстречу выбежал один из охранников и стал кричать в рацию, что нашел меня. Я затормозил и, удивляясь собственной прыти (видимо сработали инстинкты Алисы), подцепил с плиты ковшик с чем-то кипящим, выплеснул содержимое в лицо охраннику и бросился в другую сторону.
В итоге выбежал в общий зал, людей там было мало, но привлеченные шумом и криками ошпаренного охранника все уставились в мою сторону. Где вход сразу определить не смог, но заметил лестницу на второй этаж. Вбежал и уперся в окно, выходящее на другую сторону здания. Второй этаж, внизу очередная партия курьеров, ждут заказы на вынос, но ни паники, ни суеты пока не видно. Зато в зале раздались испуганные взвизги, когда из кухни стали выбегать вооруженные бойцы Итона.
