Свой вопрос Сабуркин адресовал парню, и тот не сразу понял, почему спрашивают именно его.
– А! – сумел, наконец, Алекс выстроить связь между собой, вином и винзаводом. – Конечно, берите, возьмите побольше, мне тоже интересно попробовать.
Взяв по паре бутылок каждого вида, сотрудники агентства потянулись на выход. Последним шел Валентин, закрывая двери. Держаться он старался так, чтобы Алекс не заметил, что замки он закрывает при помощи одной только голой руки. Но, погруженный в свои впечатления и мысли, парень не обращал внимания на такие детали, как отсутствие ключей от винзавода.
Компания расселась по машинам, и на этот раз «Ауди S8» встала во главе кортежа.
Когда они уже выехали из долины и поднялись на вершину холма, со стороны монастыря показалась желтая «Нива». Подпрыгивая на ухабах, она лихо неслась навстречу.
– Просили же монахов этих не говорить никому ничего,– выдохнул Феликс, сбрасывая скорость – на узкой дороге с «Нивой» никак было не разминуться.
– Ага, а они, наверное, только до монастыря добежали и всем всё с порога раззвонили, – с досадой произнес сидевший на переднем сидении Алекс, отстегивая ремень безопасности.
– Сиди, я разберусь, – велел Феликс.
«Нива» с «Ауди» затормозили буквально в метре друг от друга, и из машин вышли водители. Глянув на уже знакомую монументальную фигуру в рясе, Феликс поинтересовался:
– Случилось чего, святой отец?
– Вы кто такие будете? – Уперев руки в бока, святой отец бесцеремонно уставился на мужчину в синем пуловере. Глаза его горели таким неистовым огнем, что наверняка могли бы поджигать сухую траву по весне.
– А послушники разве всё в подробностях не доложили? Отец Александр, если не ошибаюсь? – Феликс сложил руки на груди, пытаясь прогнать с лица улыбку.
– Ничего не знаю! – рявкнул отец Александр, и его сильный голос разнесся звучным эхом над холмами. – Отвечай, кто такие будете? Его знаю! – Он пальцем указал на лобовое стекло «Ауди», за которым виднелось лицо Алекса. – Отца его знаю! Вас не знаю! Кто такие, что тут делаете, зачем парня туда-сюда возите?!
И указующий перст снова проткнул воздух в направлении лобового стекла. Поглядев на священника, полного решимости получить ответы на все свои вопросы, Феликс вернулся к машине, достал из бардачка красную корочку удостоверения директора агентства «ЭФ» и протянул отцу Александру. И пока тот разглядывал документ, добавил:
– Остальная группа – мои сотрудники. Мы приехали из Москвы, привезли с собой Илью, сейчас занимаемся его делами. И хочется надеяться, что в эти дела никто не станет впутываться, ибо они исключительно благие и постороннего вмешательства не требуют.
Пару раз моргнув, священник протянул удостоверение Феликсу, что-то буркнул себе под нос, сел в машину и резко дал задний ход, отчего из-под колес во все стороны полетела земля.
«Нива» скрылась из вида так же стремительно, как появилась, и Феликс вернулся за руль.
– И чего они к нам пристали? – Алекс снова застегнул ремень безопасности.
– Беспокоятся о тебе. Это похвально.
«Ауди S8» тронулась с места, за ней – остальные машины, и вскоре небольшой кортеж спустился с горы Агармыш и взял курс на Феодосию.
Глава 46
На въезде в Береговое остановились пообедать в кафе. С помощью нескольких купюр Феликс договорился с администратором, что пить они будут своё вино, и Валентин выставил на стол по две бутылки белого, красного и розового. Заказав жареного мяса с салатами на всю компанию, открыли бутылки сразу всех сортов и приступили к дегустации.
Продукция винзавода «Поместье призраков» оказалась выше всяких похвал, и это смогли оценить все без исключения.
– Неплохо, очень даже неплохо. – Покачивая бокалом, Феликс наблюдал за игрой красной палитры в солнечном свете. – Прекрасный виноград, отличная, грамотная работа. Браво, мои комплименты.
– Сам удивлён. – Алекс поочередно сделал крошечные глотки из трех стоящих перед ним бокалов. – Похоже, мы с отцом серьезно относимся к нашему делу, хорошее у нас вино.
Официант принес заказ и расставил на столе тарелки с гарнирами, салатами, большое блюдо с шашлыками на шампурах. Проголодавшиеся на горном воздухе люди жадно набросились на еду, а Феликс продолжил пить вино.
Практически не жуя проглотив пару кусков мяса, Алекс перевёл дух и посмотрел на директора агентства:
– А почему вы опять ничего не едите? Очень вкусно, прям от души приготовлено.
– Проблемы со здоровьем, – ответил тот, поднимая бокал повыше, чтобы поймать стеклом солнечный луч, – вынужден соблюдать жесткую диету.
– Как жаль, простите, что спросил.
Закончив обед, компания засобиралась в пансионат, благо находился он совсем рядом, а то и Гера с Алевтиной выпили прилично.
– Знаете, у меня какое-то странное ощущение, – сказал Алекс, садясь в машину, – какое-то долгое послевкусие после вина, но не во рту, а в памяти. Как будто что-то хочет отозваться, что-то пробивается ко мне. Странно, да? Винзавод, собственные фотографии – и ничего, глухо, а тут вино пытается достучаться.
– Очень хорошо. Зафиксируй это состояние, удержи его. Придешь к себе в номер – налей бокал и посиди в тишине.
– Так и сделаю.
Приехав в пансионат, люди разошлись по своим комнатам, намереваясь отдохнуть после сытного обеда, Алекс ушел к себе с бутылкой «Пино Фран», а Феликс, придя в номер, разулся, снял пуловер, расстегнул рубашку, сел на диван и стал смотреть в экран выключенного телевизора.
В таком оцепенении он провел несколько часов и очнулся от стука в дверь:
– Да!
В номер зашел Алекс. Лицо его было раскрасневшимся, светлые волосы взъерошенными, а глаза лихорадочно блестели.
– Что-то вспомнил?
– Вспомнил! – Не справляясь с возбуждением, парень принялся ходить туда-сюда по комнате. – Всплыла пара смутных картин! Я видел нас с отцом на виноградниках и несколько раз дома – не знаю, у нас или у кого-то в гостях, и это определенно не фантазии, а воспоминания! Во всех этих картинках с нами был ещё какой-то мужчина, и видимо, он нам кто-то близкий, между нами какие-то… какие-то теплые отношения!
– Вот как? – Феликс приподнял одну бровь. – Сможешь описать этого мужчину?
– Конечно! Среднего роста…
– Погоди. – Не вставая с дивана, Феликс взял с пола дорожную сумку и достал из неё папку и футляр с карандашами. Открыв, он вынул из-под стопки с записями чистый лист и взял карандаш. – Продолжай.
– Темные, коротко стриженые волосы…
Легко и стремительно заскользил по бумаге остро заточенный грифель, и вскоре стал появляться портрет мужчины лет сорока-сорока пяти с ровными чертами лица, квадратным подбородком, большими черными глазами с чуть опущенными внешними уголками век и тонким «ястребиным» носом.
