– Нравится,– лаконично ответила, не отрывая глаза от своей тарелки.
– Уверен, тебе там многое понравится…– ответил с улыбкой. Ему нравилась ее покорность, покладистость. Это ведь было то, что он хотел?
Внезапно внутри у девушки снова зародился протест. Оттолкнула от себя приборы, подняла на него глаза.
– А если я не хочу, чтобы мне нравилось? Если я не хочу узнавать ни твою страну, ни твою культуру, ни твои блюда? Посади меня в тюрьму… Убей меня… Но я не хочу никуда уезжать с тобой, Зверь!– ее грудь высоко вздымалась под плотно обтягивающей тканью. Щеки горели пунцовым румянцем ярости.
Он тоже отложил приборы. Пристально посмотрел на нее. Промокнул губы салфеткой. Удивительно было смотреть на вчерашнего раба Эмиля, так утонченно демонстрирующего свои хорошие манеры за столом.
– Знаешь, Лира, а ведь по Идону уже ходят слухи, что бывшая Королева золотых песков пленила меня… Что она размягчила мой нрав и украла сердце… А знаешь, почему? Потому что в отличие от всех других завоеванных мною государств, твое я оставил нетронутым… Ваши женщины сохранили свою честь и не были испробованы моими воинами, старики и мужчины– не познали бесчестия и позора, дома не были сожжены, а сама королева и ее верные приближенные– живы и здоровы…
Он встал, подошел к ней, навис сверху, взяв обманчиво нежно за подбородок, небрежно приласкав.
– Ты же не хочешь, чтобы я в одночасье переменил свое решение, Лира? Ты же будешь послушной девочкой? Иначе мне придется устроить завтра большое пожарище.. И позаботиться о своих мужах… Бордели Земли Золотых песков уже изнывают от их повышенного внимания, а мои воины все еще не удовлетворены… Стоит мне только дать им отмашку, ни одно женское лоно твоего золотого города не останется целым… А еще я могу заставить тебя смотреть на то, как умирает твоя любимая Ирма, изнасилованная десятками моих солдат… Или как четвертуют на главной площади старика Ириса… Хочешь этого?– на последней фразе его рука со всей силы сжалась на ее подбородке. Больно.
– Нет…– тихо ответила Иллирия, давясь от внезапно брызнувших из глаз слез.
– Так то,– резко отпустил, отходя,– не хочешь всего этого, больше не посмеешь вести себя своевольно… Отдыхай, Лира, – добавил, уже в дверях. Завтра на рассвете ты будешь стоять на палубе корабля. Твои обожаемые псы из окружения тоже поплывут с нами… Чтобы ты не расслаблялась… Чтобы знала, что в случае твоего неповиновения я сделаю больно им… Подумай об этом хорошенько… А я, пожалуй, все– таки попробую лучших шлюх золотых земель… Все равно твои наигранные слезы отбивают у меня все желание тебя иметь!
Он выполнил обещание. Ночью она его так и не увидела. Не хотела спать, все пытаясь надышаться в последний раз воздухом своей земли, своей родины… Но усталость взяла свое. Иллирия не помнила, как заснула. А уже на рассвете ее подняли слуги, даже не дав возможности опомниться, запомнить этот разрывающий сердце момент прощания со своим домом… Помогли одеться. Препроводили к лектике– специальным носилкам под балдахином. Ее лицо было закрыто повязкой на тот же манер, что и в пустыне. Теперь Лира понимала– действия Зверя тогда были не по наитию, а осознанными. Он повязывал платок так, как принято у его народа…
Увидела себя на ходу в отражении одного из зеркал. Тело облачено в закрытый темный наряд, видны только глаза… То ли Зверь решил скрыть ее личность, то ли навязывал ей скромное облачение, то ли так выглядели женщины Земель острых камней…
Нога Иллирии неуверенно ступила на борт судна с широкими черными парусами. Как и все, принадлежащее Зверю, оно выглядело грозно и устрашающе. Иллирию разместили на верхней палубе, оставив в окружении пары рабов– прислужников, которые тоже вели себя с ней максимально почтительно. Она смотрела не на море, смотрела назад, на берег… На свой любимый город, который покидала навсегда… В детстве она так мечтала отправиться в сказочное путешествие… Большая вода влекла ее… Она сулила свободу и безрассудство… А теперь… Только боль, разлуку, неволю и унижение…
Внезапно в воздухе повисло напряженное ожидание. Казалось, даже ветер стал бить сильными толчками… Слуги начали волнительно перешептываться, внизу, среди солдат, грузящих на борт кораблей утварь и товары, тоже началось возбужденное перешептывание. Через секунду Иллирия поняла, в чем дело… На набережной показалась группа всадников, облаченных во все черное. В центре их был Зверь, величественно возвышаясь над остальными. Он на ходу соскочил с лошади, размашистым шагом проследовал на палубу, в то время как все присутствующие почтенно склонили голову. Его боялись. Очень боялись… Иллирия впивалась глазами в его образ, все еще стараясь разглядеть в этом пугающем мужчине Эмиля… Иногда его она тоже боялась… Вот только от Эмиля веяло безопасностью.. От Зверя– нет…
Он резко поднял глаза наверх, чтобы тут же пересечься глазами с Иллирией, словно знал, где она стоит, словно тоже чувствовал ее взгляд. Она отшатнулась… А он лишь порочно ухмыльнулся, проследовав за семенящим рядом помощником и еще группой мужей в тяжелых, черных доспехах, в каюту капитана…
Занимался новый день– и он не сулил Иллирии ничего хорошего. Только тьму, только слезы, только разочарование… Вздохнула глубоко, чувствуя, как заходится сердце, оставленное на берегу. Корабль отдал швартовы и стал медленно, но неумолимо уносить ее навстречу незавидному будущему… Иллирия подняла глаза к небу. Молодое, нежное солнце только начало показывать миру свое лицо. Иллирия непроизвольно улыбнулась ему. Печально, обреченно… Словно оно понимало ее боль, утешало ее, разделяло с ней горе… Рядом на мачту села белая чайка.
– Как тебе повезло, красавица… Ты свободна… Вольна лететь туда, куда хочешь…
Птица словно поняла ее, махнула хвостиком и тут же сорвалась в небо, расправив плечи, а Иллирия тут же почувствовала, как крепкие мужские руки притянули ее к каменной груди.
– Лгунья, Лира… Какая же ты лгунья… – зашептали его губы горячо ей на самое ухо,– Я ведь предлагал тебе быть свободной… Но ты выбрала оковы… Золотые оковы…
На этих словах на ее запястьях защелкнулись два золотых браслета с кольцами для цепи… Иллирия не успела охнуть, Он заткнул ее рот глубоким поцелуем…
Конец первой части.
Продолжение следует…
