Необычайно-бодрая Анишка быстро взяла в оборот, направив в ледяную ванну, явно про себя ругаясь за мой невыспавшийся вид. Однако сейчас не требовалось ничего сверхординарного, достаточно заплести волосы в тугую косу, немного освежить личико, да помочь застегнуть все мелкие пуговицы на удобном, обтягивающем как вторая кожа, белом комбинезоне. Никаких украшений, подвесок, бисера и камешков, простая одежда и такие же тапочки на твёрдой подошве. На спине мама вышила зелёные с серебром листья, такие же пустила вдоль рукавов копируя образ драконьих крыльев, аналогичная вышивка присутствовала и на обуви.
Это был единственный допустимый способ украсить одежду. Всё остальное легко потерять или испортить во время первого превращения. Бесконтрольное дикое животное начало не даст в полной мере сконцентрироваться и нередко девушки теряли всё до последней нитки, превращаясь обратно в человека.
Застыв перед зеркалом, скрипнула зубами в попытке натянуть улыбку. Даже горничная скептически вздёрнула бровь на мой оскал. Попрощавшись и пожелав удачи, девушка оставила меня одну.
Я до боли сжала запястье, прижав руку к животу и зажмурилась до рези в глазах. От напряжения прикусила язык и оттого очнулась. Всё. Ты знаешь, что делать. Пройдёшь через испытание, все увидят тебя, и после этого сбежишь, не выдержав позора. Это поймут. Примут. И никто не подумает на семью. Я их не подставлю.
* * *
У нас не было завтрака, да никому кусок в горло и не влез бы — впереди первый полёт. Все девицы как одна сгрудились в кучку возле диванчиков в общей гостиной и тихонько переговариваются.
Сестра, как только я вышла, тотчас подлетела ко мне, сжимая в объятиях до протестующего скрипа рёбер. Она тяжело дышала, а сердечко билось так быстро!
— Ну-ну, чего ты так боишься? — обнимаю в ответ, касаясь нежных как шёлк волос Кали. — Через это все проходят и ни один дракон не умер во время превращения!
— Всякое бывает… а что, если я окажусь серой? А что, если не смогу толком взлететь? А что, если не получится? А что делать если получится? — её вопросы да прямо в ухо, а сердце бьётся всё быстрее и быстрее. Она высвобождается и смотрит с такой паникой, что просто невыносимо. Даже перед балом сестра так не переживала, как перед превращением.
Я обхватываю её за локти и притягиваю к себе лицом к лицу, глаза в глаза. Мы с детства так делали, когда ещё не думали и не знали о будущем, когда были просто маленькими девчонками и наравне проказничали в замке и окрестностях.
— Послушай меня очень внимательно. Ты — сильная, смелая, ты боец! Вспомни, как кузену Гансу нос надрала за все его насмешки? А ведь он был крупнее и старше нас. Даже не задумываясь — просто вмазала изо всех сил, а он свалился в лужу! Помнишь?
Её глаза потеплели и она робко улыбнулась, вспоминая.
— А как прыгала с высоченного дуба в речку? В ту самую бурную речку да первая из нас всех!
— Мишка всё задирался, он уже подрабатывал в кузне и всё кичился, но не прыгал, а я сделала это! — довольно закивала она, уже улыбаясь вовсю. Нервная дрожь немного сошла и проявлялась только краткими остаточными всплесками. — Ты права, я сама себя накрутила. Просто… это ведь магия? Это стать собой, узнать себя… и это так страшно! Так высоко!
Я притягиваю её к себе, целую в макушку, поглаживая по спине, чувствуя под пальцами аккуратную вышивку матери.
— Я буду рядом с тобой. И мама будет на трибунах. И брат тоже! И… папа, он обязательно посмотрит на нас с небес, ведь мы окажемся так близко! И увидит какая ты красивая.
— И ты тоже, — изогнув голову, добавила она. — Две зелёные драконицы!
Я закивала, выпуская её, почти полностью успокоившейся.
— Эй, Калиста, ну что ты так распереживалась? — к нам подошла Паули в приятном светло-сером комбинезоне из странной слегка серебристой тянущейся ткани. — Хотите хорошую шутку? Оглянитесь и сами скажите, кто из этих девиц уже превращался.
— Что? — удивлённо воскликнула сестра, недоверчиво глядя на Паули.
Та захихикала, демонстрируя белоснежную улыбку и абсолютное спокойствие перед предстоящим.
— А что? Думаете, все такие правильные и честные, чтобы тащить кота в мешке на столичное Равновесие? Естественно, они это делали не сразу как физически созрели, а недавно, скорее в этом месяце, и не больше пары раз, чтобы не спалили на проверке, но они делали это. Оглядитесь и вы их увидите.
И правда, среди нервничающих, кусающих губы, с рыскающим обеспокоенным взглядом, девушек, выделялись те, которые с каким-то затаённым превосходством поглядывали на остальных.
— А Кирнан нервничает. Не так, как другие, с достоинством, но переживает, — заметила Кали, остановив взгляд на самой яркой красавице комнаты, сидящей на диванчике в окружении подруг.
Она опять шла по пути скромности — чистый светло-серый комбинезон был совсем без украшений, а вот материал такой же, как и у Паули, даже более блестящий и обтягивающий. Значит очень дорогой.
— Ещё бы, — нарочито громко заявила Паули, так чтобы все услышали. — Ведь если кто узнает, что девица уже превращалась, то сразу можно ставить крест на удачный брак. Я уж молчу про шансы понравиться королю. Такую драконицу попросту изгонят с Равновесия. И будут правы!
— Никто не любит обманщиков, — прошептала негромко, опуская взгляд.
Я знала, что другие лгунишки поступили также.
Паули не успела ничего добавить — открылись двери и в комнату вошла кэрра Астерия в сопровождении двух других не менее почтенных женщин из Совета Женевры. На нашем белоснежном контрасте они казались тусклыми в своих тяжёлых фиолетовых платьях, и я задалась вопросом: «Хоть одна из них летала в этом году? Десятилетии? Или же, родив детей и закончив с циклом, они закрылись в человеческих телах как ракушки и забыли, что такое быть живыми?»
— Девушки, вы очаровательны! — с воодушевлением начала она, вставая в центре комнаты. — Впереди вас ожидает самое захватывающее событие в вашей жизни. Первый полёт! Принятие истинной ипостаси. Познание равновесия вашей души и тела. Помните, как я вас учила? Не забывайте себя. И примите то, кем являетесь, — на щеках сухопарой женщины появился лёгкий румянец, глаза заблестели, и я тотчас взяла свои слова назад.
Нет, она превращается. Но делает это как настоящая драконица, не делящая зверя и человека, а принимающая себя. Совсем, как говорила мама, когда объясняла, что такое Равновесие. И кто мы такие.
— Мой первый полёт был неуклюжим, — продолжила говорить Астерия с лёгкой улыбкой. — Я запуталась в крыльях, чуть не упала о землю, но! Я поддалась зверю, высвободившемуся дракону, и это подняло в небеса! Потребовалось время, чтобы спуститься к зрителям на сцену, но это было восхитительно! Помните об этом и ничего не бойтесь, — горячо закончила она, оглядывая каждую из нас, и как-то странно скривившись, остановившись на мне. — Может есть какие-нибудь вопросы?
Вопросов не было. Все они были заданы на подготовительных уроках, когда мы ходили на доступные смотровые площадки и смотрели, как превращаются драконы для полётов, чтобы пронзить пространство. Казалось невероятным, что мы сможем также летать, ведь человеческое тело на такое не способно.
