Книга Зло любит меня, страница 60. Автор книги Даша Пар

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Зло любит меня»

Cтраница 60

— Всё не так! Она сама виновата, я не…

— Не оправдывай…

Голоса уплыли, внешний мир, скрытый плотно сжатыми ресницами, исчез, растворился в пелене безсознания. Долгожданный покой представился мрачным омутом, бездонным, пустым и таким спокойным, умиротворяющим. Покачиваясь на волнах отсутствия боли, я погрузилась в него с головой.

* * *

Дни отсчитывались болью. Каждый день новая, иная, совершенная. Я чувствовала, как что-то покидает меня, заменяясь новым, улучшенным. Эта боль стала почти родной. Её разнообразие заставляло всё внутри трепетать. Я почти полюбила её за эти краски, вспышки, благодаря которым могла выйти из своего кокона тишины. Мне не хотелось двигаться, думать, чувствовать, эта боль вытравливала из меня это. Всё концентрировалось на ней, убирая память, убирая страшные воспоминания, стирая всё и вся. Периодически, оставаясь в состоянии покоя, ко мне приходили простейшие мысли и желания. Я училась двигаться так, чтобы боль была прохладной, на грани чувствительности.

Иногда у меня бывали гости. Чаще всего тот, кого я так сильно боялась. Он мог часами проводить у дверей моей камеры, наблюдая за мной, сжавшейся в пищащий комочек плоти. Он что-то говорил, но я утратила способность понимать речь. Это был печальный, но бессмысленный набор звуков. Во мне даже стала просыпаться чувствительность, я хотела сочувствовать ему, но стоит поймать его взгляд, как всё уходило, растворялось в воспоминаниях о причинённой боли, из-за чего я падала, содрогаясь от приступов паники, которые быстро перерождались в новую агонию. Тогда он уходил.

Меня редко трогали, чаще просто наблюдали за тем, что со мной происходит. Временами перевозили в белоснежную комнату, где ремнями привязывали к операционному столу и что-то вводили, из-за чего крик застревал в горле. Это было страшно, бессмысленно. Я постоянно пыталась понять, что я сделала не так? Из-за чего они так со мной поступают? Всё заканчивалось прохладными руками незнакомки. Она — моё последнее утешение, моя надежда на покой. Только её руки даровали это чувство лёгкости. Только она успокаивала меня, освобождала от невыносимой муки, преследующей даже во снах.

Мои сны — осколки прошлого, непонятные, незнакомые, чужие. Я видела себя со стороны, отрицала своё лицо, просыпаясь в холодном поту. Кто я? Мне хочется и вспомнить себя, и никогда не вспоминать. Я знаю, что где-то там, в моей голове, притаились воспоминания о боли, что причинил он. Я не хочу больше страдать! Оставьте мне мою боль, она родная, знакомая, привычная. Не надо ту, из-за которой я оказалась здесь! Мне так хорошо быть пустой…

Однажды проснулась и поняла, что боль ушла. Не решаясь пошевельнуться, боясь, что это лишь мнимость, несколько часов пролежала без движения, пока не затекла шея. Первое движение, напряжение от ожидания возврата. И ничего. Пусто, боли нет. Я вскакиваю на ноги и быстрым шагом подхожу к стене напротив койки. Боли нет. Я прыгаю, кувыркаюсь, падаю на спину, громко-громко дышу. Боли нет. Тогда я нарочно ногтями нажимаю на кожу. Есть боль. Как пёрышко, невесомая, как ненастоящая, поддельная. И я звонко смеюсь, радуясь своему освобождению.

Из-за смеха в комнату заходит он, вижу и осознаю впервые его лицо. Красивый, страшный. Это никуда не делось. Забиваюсь в противоположный от него угол и тихо поскуливаю. Уйди-уйди, оставь меня! Плохой!

Он молча смотрит, потом что-то говорит. Этот набор звуков кажется знакомым:

— Лея?

Но мне не нравится. Я кривлюсь в бессильной злобе, царапаю ногтями плечи, выступает кровь. Незнакомец аж переменился в лице и быстро выбежал из комнаты.

— Сделай её нормальной! — кричит он новый набор звуков.

— Я предупреждала! — в комнату в его компании вплывает моя спасительница. У неё длинные чёрные кудрявые волосы и странный взгляд. От неё пахнет, как и от него — опасностью, но я-то знаю — она не причинит мне вреда.

— Маркус, не знаю, чем помочь. Она пустая. Примитивная эмоциональность. Примитивные мысли и чувства. Что я могу сказать? Ты убил её.

Убил её. Эти звуки имели привкус обречённости, безнадёжности, отвращения. Они что-то шевельнули внутри, перед глазами пронеслись картинки из снов. Это про неё. Про кого?

— Ты должна попытаться, Аннет, — а здесь слышалось звериное одиночество, из-за которого сводило скулы, боль не пришла, но её ожидание во стократ было сильнее. Это рвало изнутри, я больнее впилась себе в плечи, отрезвляя, возвращая в комнату. Не хочу, не хочу вспоминать!

* * *

Новые дни, дни без боли, шли один за другим без изменений, похожие как две капли воды. Каждый день меня забирали и брали из руки кровь. Потом кормили безвкусной пищей и возвращали в комнату. Серая, до оскомины серая, комната.

Ко мне приходила черноволосая незнакомка. Она часами молча смотрела на меня, выматывая чужими чувствами. Это было неприятно, от этого хотелось выть, молить о пощаде, но я не понимала, что она делает. Потом девушка уходила, тяжело дыша и стирая со лба кровавую испарину. После её ухода я сидела в полной тишине, без движения, потревоженная странной чувствительностью, боясь заснуть. С каждым днём сны становились ярче, острее. Роднее. Я заново училась жить. Пока только в голове, но я предчувствовала, что скоро сольюсь с этими воспоминаниями и всё вернётся. Не хочу, не хочу, не хочу!

Иногда приходил он. Стоял, смотрел на меня, что-то рассказывал пустым бесцветным голосом. Он постоянно пытался коснуться меня, и я кричала громко, с надрывом, пугая его своим безумным воем. Он убегал, но возвращался.

А затем пришёл день, когда всё вернулось.

* * *

Пришла незнакомка. По её лицу было видно, что она что-то задумала. От этого я по привычке забилась в дальний угол, боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание. Молча наблюдая за девушкой, пыталась понять, что она делает. Наконец, девушка решилась. Её взгляд встретился с моим, и я ощутила жар, исходящий изнутри незнакомки. Она что-то сказала, непонятное, но пугающее до коликов, и я задрожала:

— Прости.

А затем прыжок в пустоту и нахлынувшие воспоминания. Вспышки, крики, боль. Она вернула ту ночь.

Боль от укола в шею.

Боль — ожоги на щеках. Вспышки.

Боль от крепких пальцев, впивающихся в шею. Колкий взгляд.

Боль от удара в стену, звон в ушах, кровь в волосах. Крик.

Боль — коленки, локти, ожоги-поцелуи, вопль. Страх.

Боль — осколки, впивающиеся в кожу. Не шевелись, они внутри. Царапины, гнев, отчаяние, паника.

Боль — тупая, острая, толчки, ожоги, порезы, крики, слёзы, страх.

Боль — огонь по венам, огонь внутри, всплеск, вспышка белого, испепеляющего пламени, обещающего освобождение.

Боль — уколы, иглы, осы, последний крик.

Боль — раскалённые угли, изнутри. Бесконечно. Без остановки. Без надежды на спасение.

Боль, боль, боль! Набатом по вискам и я кричу:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация