— Что же вы? — улыбаюсь с прищуром, а затем залпом осушаю стопку и громко ставлю её на стол.
Ему ничего не оставалось, кроме как последовать за мной. От крепости напитка он поперхнулся, но в остальном был молодцом.
— Что вас привело в эту забегаловку за мой стол? — спрашиваю его, тем временем знаками показывая официантке повторить. — У вас же есть более престижное место для отдыха. Собственный закрытый клуб.
— Вы поверите, если я скажу, что искал вашего общества? — мягко говорит он.
Цвет глаз в тусклом свете изменился, потемнел, более тщательно скрывая мысли мужчины. Он не улыбается, выглядит усталым, кажется, для него этот день был не из лёгких. Или, быть может, год. Выводит пальцем по столу незамысловатый узор бесконечности, смотрит по сторонам и, кажется, ему здесь, в этом полупустом тесном зале, просто хорошо. Он искал отдыха и это место оказалось подходящим. Одетый в кожаную тёмно-коричневую куртку, сквозь которую виднеется белая поношенная старая майка, он совсем не походил на того, кого встретила в клубе.
— Почему мне кажется, что я тебя знаю? Мы раньше точно не встречались, я бы запомнила, — спрашиваю, разглядывая его.
— Этот мир огромен, а наша память достаточно изобретательна. Мы можем помнить лица людей, которых случайно встретили в толпе, создавая для себя впечатления, что они близки нам, хотя мы их не знаем.
— Мне кажется, ты лукавишь, — качая головой, тушу об пепельницу сигарету. — Я хорошо себя знаю и уверена, что раньше мы не встречались. Но твоё лицо и голос кажутся знакомыми.
— Ты не можешь говорить, что хорошо себя знаешь, учитывая, что ты помнишь только последние двадцать лет своей жизни, — спокойно заявил он, разглядывая меня, как я его.
— Откуда ты знаешь? — цежу сквозь зубы, оглядываясь по сторонам.
Такую информацию просто так не получить. Это делает его опасным для меня. Стоит ли мне убить его?
— Не злись, я не опасен для тебя, — он словно прочёл мои мысли, поднял руки в защитном жесте, как недавно сделала Хэл. — Я колдун.
— Всё ещё не убедил, — скептически говорю, скрестив руки на груди. — Откуда ты знаешь Алистера?
— Мы познакомились после конца света.
— Ты не выглядишь старым, — вновь качаю головой, раскуривая очередную сигарету. — Что ты за колдун?
— Тот, который способен продлить себе жизнь на долгие годы. Когда-то я помогал Алистеру в его делах. Не могу сказать, что мы были друзьями, но он доверял мне. Потом я покинул его, мне хотелось изучить новый мир. Вернулся полгода назад и занялся тем, чем занимался до конца света — открыл ночной клуб для сверхъестественных.
— Элитный клуб. Я навела справки. Если бы Клео не была членом твоего клуба, я никогда не узнала бы об этом месте. Есть доступ только у полезныхсверхов. Видно я не в их числе.
— Личный приказ Алистера, прости, — он развёл руки, выдав лёгкую виноватую улыбку. — Он впустил меня в город, он руководит «парадом».
— Почему я никогда о тебе не слышала? — осушаю очередную стопку и с грустью констатирую, что и эта гремучая смесь больше на меня не действует.
— Не думаю, что я был бы тебе полезен, Мара, — качнув головой, ответил он. — Возвращаясь к началу нашего разговора: я узнал о том, что с тобой случилось от Алистера. Я приезжал в Йорк после Королевской битвы, Первый просил помочь тебе. Но, к сожалению, работа с памятью не входит в число моих талантов.
Сложно сказать, что почувствовала после его слов. С одной стороны, было приятно узнать, что Алистер искал для меня помощи, но с другой, меня это беспокоило. Спустя двадцать лет уже не так сильно хотела узнать о своём прошлом. Оно не стучалось в мои двери, соответственно некому было меня искать. С Алистером у меня началась новая жизнь, да она получилась не сахар, но полностью построена мной. Мой выбор. И сейчас не хочу нести ответственность за действия Мары до потери памяти. Это не я.
— Ладно, будем считать, что ты ответил на мой вопрос, — протянула ему очередную стопку и предложила тост:
— За новые знакомства!
Осушив залпом, отодвинула её и посмотрела на него.
— А ты ведь не слишком разговорчив, не так ли? — улыбнулась, откидываясь на спинку стула. — Так всё-таки, почему ты пришёл?
— Те девушки в моём клубе. Они не настоящие люди. Я пришёл сюда объясниться.
— Но это делать было не обязательно. Зачем тебе нужно моё расположение, учитывая твои взаимоотношения с Алистером?
Он вздохнул, смотря на дым от моей сигареты.
— Не люблю недопонимания. Ты Вторая, заместитель Алистера. Мне кажется, будет лучше, если мы будем друзьями.
— Ну, так что там с теми девушками?
— Низший вид демонов. Энергетические вампиры. В обмен на кровь, обычные вампиры отдают им свою энергию.
— Кхм, — негромко кашлянув, я подвинулась ближе к Таю. — Ты же знаешь, что они опасны. Энергетические вампиры могут лишить свою жертву способности чувствовать. Не стоит доверять им.
— Спасибо за заботу. Я знаю об этом. Но девушки, работающие на меня не имеют другого выбора. Либо мой клуб, либо изгнание. Как заведено в городе Йорк.
— И это правильно. Насколько я понимаю, Алистер в курсе и одобряет их присутствие, не так ли? — вновь откидываюсь назад.
— Всё верно.
— Не могу поддерживать ваш выбор, но это не моё дело.
Расторопная официантка принесла ещё стопки текилы.
— Продолжим? — поднимая тост за Алистера, заметила, что за беседой зал постепенно заполнился. Появились шумные компании, в углу клуба музыканты устанавливали своё оборудование, и мест свободных стало значительно меньше.
***
Глубокая ночь, в городе почти не горят огни. Город спит, только бары вдоль крупных улиц освещают местность своими яркими огнями. Оттуда доносится музыка, красивое, немного печальное пение музыкантов. Люди живут, по-прежнему пытаются любить друг друга. Ссорятся, мирятся, заботятся друг о друге. Мир изменился, но они остались прежними, мелочными, иногда жестокими, а иногда милосердными. Говорят, людские сердца стали добрее, мол они меняются вместе с этим миром. Не знаю, возможно от того, что обязана видеть плохое, мне не виден свет?
Я должна защищать этих людей, пускай и основные причины Ястребов далеки от идеалов. Мы мним себя пастырями, защищающие своих овец. Но я такой себя не чувствую. В отличие от Алистера, Хэл и остальных, я не вампир. Ламиям не нужны законы, не нужны правила, потому что такова наша натура. Вот только ламия я наполовину. И чаще предстаю как раздражённый усталый человек, чем как сверхсоздание, одержимое жаждой справедливости. Иногда спрашиваю себя, какой бы была, если бы моё превращение было правильным? Не знаю, что в прошлом сделала не так, из-за чего вынуждена теперь постоянно обретаться на грани превращения. В своём истинном обличии чувствую себя живой. А как человек — мёртвой.
