— А что ты скажешь мне? — требовательно и с язвительной иронией, спросила она. — За всю свою жизнь я ни разу не видела Маркуса. Ни разу. Что такого он сделал мне, чтобы я загорелась местью?
— Как ты думаешь, почему Алистер взял тебя к себе, Мара? — осторожно, почти со змеиной грацией, заговорила Мэлоу, принимая очередной вызов. — После того, как Маркус отвернулся от него, Алистер решил всё у него забрать. И когда ты оказалась на его пути, он решил взять тебя. Уложить в свою постель, наслаждаясь твоей добровольной любовью — тем, что так и не получил Маркус. Он использовал тебя, держал подле себя, ни слова не говоря о тебе настоящей. Да, Маркус не присутствовал в твоей жизни. Но незримо он был всегда рядом. Стоял между тобой и Алистером, и ты видела это в глазах своего возлюбленного. Именно поэтому твоя любовь стала угасать, оставляя после себя выжженную пустыню. Никогда не спрашивала себя, почему стала убивать своих любовников? Эта боль, что поселилась в сердце от недосказанного. И финалом всей твоей жизни стала ссылка прямо в лапы к Маркусу. Алистер и не думал сказать тебе, что тебя ждёт. Вся твоя жизнь оказалась ложью, — почти нараспев протянула Мэлоу, с довольной улыбкой наблюдая за яростью, проступающей на лице Мары. — Разве ты не хочешь за это отомстить?
Девушка замолчала, поочерёдно смотря на каждую из уже убеждённых девушек. Единственная, кто всё также недоверчиво смотрела на неё — Майя. Мэлоу так и не удалось убедить девочку, но она не отчаивалась — перевес уже был на её стороне, а значит она почти победила! Единственное, что мучило её сердце — желание получить подтверждение от каждой и поэтому она уставилась на последнюю.
— Мэлоу, — тихо сказала она, взывая к своей последней личности. — Посмотри на меня, Мэлоу.
Печальная девушка подняла глаза и по ней сразу стало видно — её не нужно ни в чём убеждать. Эта личность была последней. Эта девушка сохранила для всех свой стремительный бег почти через всю страну, который она совершила с Таем. Она сохранила воспоминания о своей единственной подруге, ставшей упырём. Она сохранила свою боль и растворившись в зелье, ушла далеко вглубь, позволив родиться своей копии — Мэлоу. Новой личности, той, что помнит всё. Она породила её, породила ту, что решила посвятить свою жизнь мести.
— Ты столько страдала, дорогая, — грустно заговорила Мэлоу, стоящая в центре. — Разве ты не хочешь, чтобы твоё сердце успокоилось? Разве ты не хочешь, чтобы все наши муки прекратились? Только если мы покончим с прошлым, мы сможем шагнуть в будущее, где нам будет лучше. Где не будет боли, не будет печали, не будет страха. Где мы обретём покой. Первый шаг свершится сегодня. Ты хочешь этого?
— Да, — почти как шелест ветра, голос второй Мэлоу отразился от высоких колон, завертелся в поднявшемся ветре и опустился в густую пелену тумана возле ног. — Я хочу этого.
— Господи, какие же вы дуры! — к девочке вернулся голос и она сразу этим воспользовалась, вновь поворачиваясь к девушкам лицом. — Она уже тьма! Всё, что она говорит — это лишь попытка соблазнить вас местью. Попытка сделать и вас тьмой! Не поддавайтесь, этот путь приведёт нас к гибели, как и предсказывала старая ведьма! Месть — это не выход, месть — это разложение, это боль, отчаяние, вечная пустота, которая образуется на месте сердца, когда месть свершится. Пустоту займут они. Вы хотите потеряться в рое белых упырей? Хотите стать песчинками среди миллионов злобных демонов, которые будут терзать землю, пока не сожрут всё живое? Так и случится, когда она потеряет свою цель! Это всё, что она готова вам предложить! Смерть! — распалялась девчонка на злобу обвиняемой.
Не выдержав, Мэлоу подлетела к ней и как будто бы схватила призрака, отчего Майя пронзительно закричала. Мэлоу потянула руки в разные стороны и разорвала девочку на серые сгустки дыма, быстро растворившиеся вместе с криком в пустоте. Отряхнув руки, Мэлоу посмотрела на остальных и улыбнулась.
— Все согласны, что она слишком много воображает? Я отправила её на глубину, пусть там подумает над своим поведением.
Девушки быстро превращались в каменные статуи. Их тела серели, лишаясь и намёка на цвет. Они подчинялись Мэлоу, растворяясь в мыслях, лишаясь плотности, способности мыслить самостоятельно и говорить тем самым внутренним голосом, которым обычно говорит в людях совесть или соблазн. Они принимали Мэлоу, уходя вслед за Майей на глубину, готовые безмолвно взирать на действия своего лидера.
Они не видели, как платье Мэлоу быстро меняет цвет на угольно-чёрный. Не видели её злую ухмылку на пол-лица. Не видели, как глаза девушки наливаются белым, пальцы-кости срастаются и вместо человека у алтаря возникает королева белых упырей. Хищница, взывающая к своей могучей стае. И конечно, они не видели, как из тьмы к ней выходят они — её подданные, готовые убивать ради неё. Готовые умереть за неё.
Дикий неистовый смех проносится по бесконечному, утопающему в тумане, залу, отражаясь, меняясь, превращаясь в звериный, почти медвежий, рык.
***
Пробуждение было грубым и громким.
— Вот и пришло время спеть твою песенку!
Девушку схватили за плечо и силой вытащили из камеры два амбала. Она подслеповато щурится после тьмы сырой комнаты, мысли с трудом ворочаются в её голове после такого бурного пробуждения, но смысл происходящего до неё доходит быстро. С неистовыми криками она попыталась вырваться из рук мужчин, но те лишь посмеялись над ней. А когда плюнула самому противному в лицо, то тот в миг рассвирепел и залепил ей звонкую пощёчину. Только их руки не дали ей упасть, силы несчастной были на исходе и они быстро потащили её наверх.
— Ничего-ничего, — мерзким голосом заговорил один из них. — Хозяин тебя быстро приструнит. Вряд ли после его ласк от тебя хоть что-то останется!
В глазах девушки плескался страх и ужас перед будущем, но она молчала, не просила о помощи, не просила о милости и не проклинала своих похитителей. Казалось, что после пощёчины девушка смирилась со судьбой и сейчас покорно брела навстречу злой участи.
Мужчины смеялись, шутили, не забывали напоминать всем и каждому, куда ведут заплаканную девушку. И каждый смеялся над ней, отмачивал скабрёзные шутки, норовил ущипнут да пребольно.
Никто не вступился. Никто не видел в происходящем плохого. Наоборот, каждый представлял себя на месте господина. Ведь это была Яма. В таких местах добрых людей нет. Только сверхи, не нашедшие себя места в человеческом обществе. Убийцы, насильники, маньяки, извращенцы, самое зло собралось здесь, в самой крупной Яме на западном побережье. Горе тому, кто попадёт сюда. Отсюда выхода нет.
Руки девушки нещадно ныли и болели от стальной хватки, но, наверное, она была бы готова часами терпеть эту боль, ведь то, что ждало её впереди было гораздо страшнее.
Они поднимались всё выше и выше, вверх по круговой лестнице, где в финале оказались перед двумя закрытыми дверями. Один из мужчин постучался и, не дожидаясь ответа, распахнул двери, вталкивая девицу внутрь, да с такой силой, что от неожиданности девушка пошатнулась и упала на пол, больно ударившись лбом.
