– Прости меня. Пожалуйста. Простите вы все. И подвела и напугала я вас. – Катерина обняла Волка за шею. – Не собираюсь я пока домой. А когда пойду, то, надеюсь, что с тобой и Баюном, с Жарусей и Сивкой, и вернусь обратно, как только буду тут нужна.
– Дааа. Даже я струхнул! – вздохнул молчаливый Сивка, и к его облегченному вздоху присоединились все, кто бы в горнице.
Баюн, без лысины и даже без проплешинки на макушке, кинулся растилась скатерть, беспечно сметя обломки шкатулки на пол, белое кольцо упало за ними, и из угла прилетел веник, шустро убирая законную добычу.
– Кот, а? – Катя проследила взглядом за кольцом.
– Это теперь безвредный мусор. Не волнуйся, радость моя. Это кольцо уже утратило силу навсегда. Я вот только хотел бы услышать подробности, если ты в состоянии…
– Да, конечно. – Катерина зябко повела плечами и начала рассказывать.
На столе остывал завтрак, потому, что пока Катя не закончила свой рассказ, к еде никто и не притронулся. Наконец, она дошла до того, что кольцо стало белым, а они очнулись, и замолчала.
– Я не устаю тебе удивляться. – покачал головой Баюн, подтягивая к себе чашу со сливками и щедро плеснув туда валерьянки. – Это же надо! Сообразить про живую воду. Я мог бы надеяться, что ты додумаешься подслушать речи лебедя и услышишь от него секрет… Но, сообразить самой!
– А что мы теперь это ему спустим? – нахмурил брови Ратко. Ему страшно хотелось поговорить с Катериной, и он отчаянно позавидовал мальчишками, которые на правах друзей пошли в её комнату и даже сумели её оттуда вытащить. – И он так и будет в озере бултыхаться, а мы его даже не ловим?!
– Нет, конечно, как такое спустить? Поэтому мы сидим в Дубе и никуда не выходим. – ухмыльнулся Кот. – Ждем. Зачем ловить гадость, если эта гадость сама явится?
– Сюда? – Катерина испугалась.
– Сюда, разумеется. Ему же надо узнать, получилось у него или нет? Никого из нас не видно. Никто не вышел. Окна снаружи не увидать. Сейчас вот он Гуслика послал, посмотреть, нет ли Катюши?
– Гуслик ему помогает? – растерялась девочка.
– Гуслик просто лебедь. Не очень умный, но добрый. Которому нравиться чувствовать себя лебедем сильным. Хоть перед кем-то. Задохлик его просто обманул.
– Мы с Гусликом очень похожи, оказывается. – Катерина вытерла глаза.
– Всё, не начинай опять. – велел Волк, утешая, тронул носом её руку и хмуро глянул на Баюна. – Ну, явится он сюда, и что? Я могу тогда выйти? Хоть на минуту?
– Нет, ни в к коем случае! – весело затряс головой Кот. – Как же ты выйдешь, если ты пыль?
– Кот! Дай мне его убить! – Бурый навис над столом.
– Ни какого в тебе понимания! Ощущения игры! – посетовал Баюн. – Никакого терпения, наконец! Нет, не дам, и не проси! Он мне пока нужен живым. И тебе тоже. Так что терпи! Я же терпел, когда ты обозвал мой соус… Даже не буду повторять как!
За столом рассмеялись все. К счастью, Дуб не пропускал звуки, поэтому, прилетевший к нему мелкий и облезлый лебедь, обошел вокруг огромного дерева, не уловив никаких признаков жизни. Лебедь переваливался с ноги на ногу, обходя Дуб, с трудом перебираясь через толстенные дубовые корни, вслушивался и вглядывался, но не мог уловить ничего! Ни поганый Кот Баюн, ни шелудивый Волк, ни травяной мешок Сивка не показывались! Не было и этой курицы драной, Жар-Птицы! И уж конечно не было мерзких мальчишек, каждый из которых был выше его даже в его прошлом нормальном виде. Жалел лебедь только о Катерине! С каким бы наслаждением он бы заполучил бы эту девчонку! Какие бы казни ей придумал! А она так легко умерла! Успела увидеть только алую вспышку и всё! Это было несправедливо!
– Ну, нельзя же получить всё! – утешил сам себя облезлый лебедь, а вернувшись на озеро, достал из тайного местечка наполненную кружку с крышкой, с трудом прихватил её за ручку клювом и, взмахнув крыльями, полетел мстить братцу!
– Что и требовалось доказать! Полетел братика лебедем делать. А не проверил, как вода из кружки выливается? Или не выливается. А она без слов нужных в кружке и будет! Ты ему, Катюша про слова не говорила? Кружка дай скорей напиться тем, что в тебе хранится? – Баюн с любопытством рассматривал врага в зеркальце.
– Нет, не говорила, предполагалось, что кружку он мне отдаст. Он же якобы боится, что братец узнает, кто он сейчас. – Катерина даже не предполагала, что даже просто смотреть на лебедя её будет так страшно. Пробирала дрожь даже при взгляде на него. Столько злобы! С такой концентрацией жестокости, коварства и лжи Кате сталкиваться ещё не приходилось, а она-то беспечно с ним болтала, даже посмеивалась про себя о бедняге Задохлике!
– Ну, это-то как раз чистая правда. Он действительно смертельно боится, что Черномор поймет, куда он делся. Черномор по характеру точно такой же. Просто, более изыскан в своих интересах. – задумчиво проговорил Баюн.
– И что же будет, когда вода из кружки не выльется? – Бурый с ненавистью покосился на лебедя, отраженного в зеркальце.
– А вот мы и полюбуемся. – Баюн аккуратнейшим образом сложил передние лапки перед зеркальцем, а потом придвинул поближе блюдо жаренной печенки и приготовился ждать.
– Это ты на мерзость любуешься! А я хочу уточнить, можем ли мы, наконец, из Дуба выходить, раз лебедь-убийца полетел с визитом к брату? – Волк покосился на дверь Дуба.
– А почему нет? Можем, но недалеко. Волк, а Волк. Ты меня слышишь? Не далеко, это не за лебедем и шею ему свернуть!
– А кто мне помешает, если я так хочу? – Бурый даже оборачиваться не стал, стремясь скорее уйти из Дуба, он был уже за порогом, но Баюн быстро перескочил на окно, и распахнув его, замурлыкал, насмешливо тряся усами. Волк грянулся на землю в прыжке. И почему-то не поднялся.
Катерина кинулась к названному брату, но тот безмятежно спал. Девочка глянула на Баюна, ухмыляющегося в окне. – Он тебя сожрет! – убежденно сказала она Коту.
– Нет, если, когда проснется, увидит, что мой метод лучше. – Баюн осмотрел подушечку на правой лапе, вздохнул, и немного её полизал. – Не переживай. Я опасался, что он всё равно меня не послушает, и собирался его придержать. Жаруся, забери, пожалуйста, нашего нетерпеливого друга в Дуб!
– Мне тоже кажется, что Волк будет так злиться!!! – Степан Баюну такое высказывать не посмел, а вот Катерине – запросто. Она сидела около Бурого на полу в его комнате, вычесывала густую волчью шерсть.
– Как бы и правда, не понадкусывал Котика. – согласился Кир. Он, от нечего делать, взял на себя роль добровольного помощника и собирал вычесанную шерсть в полотняный мешочек. – Как странно, когда он вот так спит, и не орет, не гоняет нас, не рычит. И не валяет по полу, словно мы из соломы. Кать, ты не знаешь, а как он всему этому научился? И где?
– Спроси у него, может и ответит. – Катерина как раз знала. Ей под большим секретом рассказала Жаруся. О том, как Бурый Волк после гибели Вьюги понял, что жить в стае не может, и ушел к людям, но люди вовсе не жаждали видеть рядом огромного страшного хищника, поэтому, он начал оборачиваться человеком. В их роду такой талант передается. А как человеку жить? У волков нет денег, они им не нужны, а вот Бурому пришлось учиться их зарабатывать. Сила у него была огромная, ловкость и скорость реакции тоже. А всевозможным приемам боя он учился удивительно быстро, скоро превосходя любого своего учителя.
