Катерина выезжала из города следующим утром, сидя на коне, как и полагается благовоспитанной девице, перед братом, в сопровождении своих спутников, широко и радостно улыбающегося Ратко и весьма довольного поездкой князя Борислава. Леон что-то наигрывал на лютне, явно сочиняя новую песню.
– Можно с тобой поговорить? – Ратко едва дождался возможности поговорить на первом вечернем привале.
– Конечно, – Катерина шагнула за ним к деревьям.
– Я так рад, что с тобой ничего не случилось. А что надо было орлу?
– Чтобы я разбудила ему сказку, – Катерина вздохнула. – Ратко, мне Волк сказал, что ты отлично сражался.
– Жаль, ты не видела, – со сдержанной гордостью отозвался страшно довольный Ратко и замер. Она достала такой знакомый свиток и протягивала ему.
– Почему??? Я же не проиграл… – опешил Ратко.
– Я не могу больше подвергать тебя опасности. У тебя есть твоё княжество, есть люди, которые в тебе нуждаются. Тебе пора жить без этого обязательства.
– Погоди, погоди. Я не понимаю. Что-то изменилось? Тебе понравился тот набитый дурак?
– Конечно, нет! – Катерина выразительно фыркнула. – Просто тогда, когда это подписывалось, было кое-что, чего сейчас уже нет.
– И что же? – гневно спросил Ратко.
– Ты был влюблён, – Катерина грустно улыбалась. – А теперь…
Ратко пытался что-то вымолвить, она продолжила – Спасибо тебе большое за всё.
– Подожди! – Ратко хотел ей сказать, что он и сейчас влюблён, но как-то не вышло, и он просто стоял словно пень, и смотрел, как она развернула свиток и решительно разорвала его сверху вниз. Половину, на которой ставил подпись его отец за своего сына, она подала ему и он машинально взял, а вторую забрала.
– Вот и всё. Будь счастлив, князь Ратко, – Катерина мягко улыбнулась и шагнула назад, к кострам.
Ратко стоял среди наползающей ночной темноты, держал в руках половину разорванного сговора и думал, что будет, если он сейчас поднимет голову и завоет как настоящий волк.
Глава 8. Молодая ягишна
После возвращения с поединка Катерина запросилась домой. Опять возникло ощущение, что её жизнь летит на каких-то качелях. И уж как-то очень лихо. Она была такой непривычно тихой, что даже мальчишки отнеслись с пониманием. Вызвала ворота на лугу, невдалеке от Дуба и в человеческий мир прошли Степан, Кир, Катерина, Баюн и Волк. Сивка и Жаруся остались в Лукоморье. После возвращения Катерина наконец-то добралась до возможности поговорить с мамой и долго рассказывала о последних событиях. А когда рассказала, поняла, что ей стало значительно легче, не сравнить. Всё-таки очень важно, когда тебя выслушают, пожалеют, обнимут и поддержат!
– О! Катька ожила, – Степан оторвался от старого фильма «Дети капитана Гранта» и глянул в окно. Они с Киром решили не надоедать девчонке, а дать ей возможность прийти в себя.
Кир возился, настраивая свой новый смартфон, посмотрел и покосился на приятеля. – Ещё даём время или пошли уже?
– Да пошли… Чего уж там… – они оба пронеслись мимо Степановой бабушки, крикнув по дороге, что идут к Катьке и махнули через забор.
Бабушка Степана, Вера Михайловна, с улыбкой посмотрела им в след. Она поначалу переживала, что Степочка влюбился в Катю. Очень уж часто он у соседей пропадал, практически жил там, а потом, когда появился его друг Кирилл, успокоилась. Просто дружат. И хорошо, и пускай. Катенька, она конечно, заурядная, но видимо, оказывает на них положительное влияние.
Положительная и заурядная Катенька лежала на животе на веранде терема и рассматривала какие-то старые записи, которые её лапой пододвигал Баюн.
– Несутся. Аж земля дрожит. Ты, друг мой, проспорил, – ухмыльнулся Баюн.
Волк зевнул. – Просто Катерину в окно увидели, это не считается, – он покосился в записи. – Зачем ты ей голову этим морочишь?
– Не морочу вовсе, а показываю. Это полезно. Вон, у нас одна по соседству и то такие финты откалывает, мало не покажется. А Катенька с ними мало встречалась. Знать должна.
– Да ты же про молодых сейчас рассказываешь, они с девочками редко дело имеют, им не интересно. Ты про старых расскажи, – Волк перевёл взгляд на Катерину и пояснил. – Ягишен много. Ты по-моему только двух видала. Ягу нашу и её сестрицу старшую. Ну, дальние их родственницы тебе тоже попадались и не только тебе, – он кивнул на подбежавших мальчишек. – Вот Степан наш имел честь общаться. Царица Настасья и Гордея, в которую этот несчастный в прошлом году влюбился, имеют в роду одну из ягишен.
– Волк, а почему Финист говорил, что из дочки делать ягишну не позволит? – спросила Катерина, изучавшая рукописи о ведьмах.
– Да потому, что есть несколько родов, девушки из которых могут стать ягишнами. Финиста дочки тоже могут, но, это всегда выбор. Тот есть девочку можно учить колдовать, а она сама потом не хочет быть ведьмой и идёт к людям. Это вот Марья, например. Из сказки про Федота стрельца. Матушка её к ней слуг приставила, конечно, но сама-то она не колдовала. А куда проще-то, взяла бы да и сгубила со свету царя, да его советников, что мужа чуть не угробили. Василиса-Премудрая тоже. Марья-Моревна, да хоть та же царевна-лягушка. Способности есть, а желания идти да нечистью становиться нет. Вот. А есть наоборот, решает такая девица, что хочет колдуньей быть, ведьмой, если проще. И становится. Тут уж берегись. Не верь, не ходи, не проси! Сам пожалеешь! – ответил вместо Волка Баюн. – В молодости они красивые, слов нет. И такие… На мужчин действуют как хотят. Заворожить взглядом могут, а уж если из их рук чего-то мужчина берёт, да ест-пьет, ой, пропал!
– Кот, так что, и обороны против этого нет?
– Да как же нет? Крещеного могут заморочить, если только он сам к ним идёт. Шаг человек должен сделать по своей воле. Вы же свободны, на самом-то деле. Воля у вас есть. Хочу направо, хочу налево. Вот человек волей своей и распоряжается. Как распорядился, так и получился. А если уж человек поневоле к ним попал, тут только так и защищаться, как ты в Темном лесу. Помнишь?
Катерина, конечно, помнила. Ещё бы. Как забыть лес, битком набитый страшной нечистью? А повернуть назад нельзя, и в сторону не уйдёшь. Волк умирал, надо было живую воду достать. Она и пошла. А как поняла, что сама больше не может, вспомнила древние слова защиты от зла, ещё прабабушкой ей рассказанные:
– Живый в помощи вышнего… – вся молитва была как перед глазами. И словно щитом её прикрыли, не позволяя тем кто пугал, стараясь заполучить, погубить, даже приблизиться! – Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы, летящяя во дни. Не прийдет к тебе зло и рана не приближется к телеси твоему…
Катерина покивала Баюну. – Помню!
– Вот и молодец. Вот и не забывай, – Кот строго покосился на расслабленно валяющихся в гамаках мальчишек, присмотрелся к ним. – В одно ухо влетело, в другое вылетело.
