– Кать, а если ты не сможешь найти героев? – обернулся он уже занеся меч.
– Прорубим выход обратно, – решительно сказала Катерина.
Кир кивнул, примерился. Он пока не очень понимал, что может его обновлённый меч. А когда увидел, как огромная глыба хрусталя просто отрезана его мечом словно масло, пришел в восторг. Глыба мягко осела и полностью закрыла расщелину, через которую они пробрались внутрь горы.
Катерина была уже около Степана.
– Ты как?
– Что-то не очень. – Степан силился улыбнуться, но если сначала он и боли не ощутил от шока, то теперь… Словно раскалённый прут в груди. От любого движения становилось ещё хуже, даже дышать уже было невыносимо. – Вытащи. Не могу больше.
Катерина достала флаконы с водой. И замерла над ножом. Лезвие вошло по рукоять под правой ключицей.
– Кир, я боюсь, у меня не получится. Сила нужна. Попробуй ты.
Кир бы лучше обратно пошел. Пусть бой! Ему это было значительно проще. Но, деваться было некуда. Он подошел, опустился на колени перед Степаном, крепко взялся за рукоять. Степан закрыл глаза.
От рывка он потерял сознание, и это было к лучшему. Пока мертвая вода полностью заживила рану, и подействовала живая, Кир сбегал к кустам, росшим в сторонке, от атаки ему не так плохо было, как от вида крови, залившей Степана.
– Как он? – Кир хрипло спросил, пока не в силах дойти обратно.
– Жив. Сейчас очнётся, – Катерина сидела рядом, и ей тоже очень хотелось куда-нибудь отползти, чтоб этого запаха не чувствовать, и заодно уж и не видеть ничего. Последний раз Степана ранило зимой, когда Кир с ними первый раз ходил, но тогда было проще. И стрелу достать оказалось легче, вторая прошла навылет, и на морозе запах крови не так ощущался. – Что же ему так достаётся-то всё время? – Катерина плотно закрыла флаконы с водой и спрятала подальше в сумку.
– Видят, что меч-кладенец у него, вот его и стараются обезвредить, – Кир медленно приходил в себя в кустах. – У нас простая вода есть?
– У нас всё есть, кроме героев это милой сказки, – проговорила Катерина, достала фляжку, которая вмещала десять вёдер воды, а весила как небольшая пластиковая бутылочка, какой-то попавший в сумке под руку кусок ткани, и намочив, как выяснилось, свой многострадальный шарфик, вытерла Степану лицо. Тот тут же пришел в себя и начал ворчать, что ему мокро и холодно.
– Зато на тебя глянув, можно только в обморок упасть, а не умереть сразу от ужаса. Тебе зеркало дать? – фыркнула Катерина, которая его расцеловать была готова от радости, что он жив и уже ворчит. Правда, опасалась, что он тогда точно в обморок упадёт! – Кир, вылазь оттуда и получишь свою воду. Туда не понесу, сил нет.
– И не надо. Иду я уже, – Киру было стыдно за свою слабость, он долго умывался и косился на живого, здорового, но очень перепачканного кровью Степана. Катька устало повернула к ним голову. – Степ, шарфик мой забери, я его потом выстираю.
– Ну, Ратко тут нет, так что, пожалуй, меня за этот лоскут на дуэль не вызовут, – Степан был рад, что можно чем-то заняться, хотя бы складыванием выпачканного его же кровью шарфика. – Ладно уж, сохраню твою тряпку.
В него прилетела сосновая шишка и он широко ухмыльнулся. – Вот, Кир, вот так она обращается с раненым!
– Ты всё перепутал. Ты уже давно здоров, – слабо улыбнулся ему Кир, припоминая свой первый поход в туман.
В Хрустальной горе герой сказки нашелся быстро. Правда, не герой, а героиня. Царевна. Катерина была и тому рада. Её не оставляли подозрения, что лучшее враг хорошего и если искать дальше, можно попросту раздавить Ивана-царевича, если он где-то тут муравьем проползал, когда на гору пришёл туман. Они спрятались понадёжнее и Катерина начала рассказывать сказку:
–В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь и у царя было три сына.
Вот дети и говорят ему:
– Милостивый государь-батюшка! Благослови нас, мы на охоту поедем.
Отец благословил, и они поехали в разные стороны.
Катерина продолжала рассказывать, и вот уже заблудился младший царевич, и приехал к месту, где разные животные, птицы и насекомые делили еду. Разделил им царевич по справедливости их добычу, и тогда подарили ему возможность обращаться в сокола и муравья. И прилетел он соколом в царство, которое Хрустальная гора захватывала. И пришел наниматься на придворную службу местному царю. А тот и рад. А потом вздумалось царевне, царской дочке, с Иваном-царевичем прогуляться на Хрустальной горе. Царь позволил. А потом погнался Иван-царевич за золотой козой и царевну оставил. А как вернулся, не нашел её. Испугался идти к её отцу. Нарядился стариком и отправился в пастухи наниматься. Царь велел ему пасти коров, а как змеи прилетят, змеям их отдавать. Трехголовому – три коровы. Шестиголовому – шесть коров. А двенадцатиголовому – целых двенадцать! Только Иван-царевич трех и шестиголовому змею коров не отдал, а победил их. А потом обернулся муравьем и пролез в трещинку Хрустальной горы и нашел там царевну. Обернулся человеком и выяснил, что украл её двенадцатиголовый змей, и как победить его можно, тоже выяснил. А если победить змея, то и Хрустальную гору можно извести.
Катя рассказывала, рассказывала, а сама всё волновалась, царевич-то где? А царевич обернулся в человека и вышел к царевне, пройдя практически мимо того места, где они прятались. Туман дрогнул, и начал растворяться в воздухе. А потом и Хрустальная гора растаяла, как туман. Царевну Иван увёз к отцу. Степан с наслаждением вылез из куста малины в котором прятался, выпрямился, и заявил: – Какое счастье, что этот самый царевич не был тем муравьем, на которого я наступил. Прости, Кать, я не стал тебя расстраивать.
– Спасибо тебе большое, что не царевича раздавил! Зови наших, а то мне страшно представить, что они всё это время думали.
Волк упал с неба почти сразу. Он кинулся к Катерине, моментально понял всё про рану Степана. И вдруг увидел, что у Кира его меч тоже стал кладенцом. – Понятно. Совсем тяжко было!
Им долго пришлось рассказывать о событиях у Хрустальной горы. Пока, наконец, Кот не заявил, что раз у Кира теперь есть кладенец, это кое-что значит. – Ну?
– И что ну? – в один голос спросили Жаруся и Волк.
– Праздновать будем!!! Счас как отпразднуем!!!
– Катюша, это он просто есть захотел, – со вздохом констатировал Бурый. – А если серьёзно, то я тобой горжусь, сестра. Очень горжусь!!! И вами тоже! – он с усмешкой глянул на мальчишек.
Глава 10. Полотенце, открывающее пути
Про полотенце Катерина не забывала! Ей очень хотелось его добыть. Иной раз туман неожиданно открывал гораздо больше пространства, чем они могли надеяться. И если вдруг так откроется та изба, где полотенце спрятано, беда будет! Черномор до него доберётся точно!
– Котик, а, может, нам полотенце, которое пути открывает, всё-таки достать?
