– Баюш, я сейчас усну. Ты так уютно напеваешь.
– Правильно, радость моя. Это такая погода, когда надо завернуться поуютнее и подремаааать. – Кот зевал, демонстрируя острейшие клыки вполне приличного размера.
– Как ты думаешь, когда с этой сказкой нужно идти? – Катерина постучала пальцем по книге.
– Да вот уже хорошо бы. Иначе там метели налетят. А сказка будет без снега. Непорядок. Их туманом залило как раз глубокой осенью. Но, так неохоооота, – Баюн опять сладенько зевнул и покосился на Катерину. Та сидела, задумчиво глядя в окно. – Что ты, радость моя?
– Уютно c тобой. Так и хочется завернуться в плед и заснуть, – Катерина улыбнулась. – И проспать всю осень.
– Как это всю осень? А кушать? – встревожился Баюн – А, ты шутишь! Тогда хорошо. Так когда ты думаешь идти?
– Давай на дачу приедем и оттуда ворота откроем? Сивка же там.
– Да, так разумнее всего.
– И Летицу надо забрать, – Катерина отлично помнила о забавной лебёдушке. – Как ты думаешь?
– Надо, – серьёзно кивнул Баюн. – Я сам на пруд ходил, побеседовал с ней. Ей тут плохо, шпыняют её вовсю, она для них не красивая и внимания не заслуживает, а чудику Гуслику она очень понравится. Так что Жаруся её к тебе на дачу перенесёт, и запустим.
– Баюн, а я вот думаю, а то, что она из нашего мира, а Гуслик сказочный, это ничего? Дети-то у них могут быть?
– Конечно. Почему же нет. И будет такие чудаки по всему Лукоморью летать, – хихикнул Баюн. – Яга с ума сойдёт! Мы её сторожевых лебедей испортим!
Катя дожидалась мальчишек, собиравшихся на тренировку с Волком, так как с момента появления междустенья, обоих можно было швырять на пол сколько угодно, не опасаясь свести с ума соседей снизу. У неё на коленках устроился Шунь, деловито перебиравший найденные бусинки. Катерина разрешила ему бусинки забрать себе, они могли пригодиться его будущей невесте, и норушонок старательно их полировал.
– Шунь, но ты же не скоро ещё женишься, а уже подарки собираешь.
– Не скоро. Я мал ещё, – серьёзно отвечал норушонок. – Но, я вырасту, а у нас жена на всю жизнь, и о ней надо заботиться. Папа знаешь как маму любил? Очень! – Шунь тихонько всхлипнул, и поднял голову, когда Катерина погладила его, стараясь утешить. – Понимаешь, я давно решил, что у меня будет свой род! Это же очень важно! А когда папа… Когда папа погиб, я хотел уйти и жить один, чтобы если со мной тоже что-то случится, это никого бы не расстроило. Но, потом я понял, что всё равно расстроит! И маму и братиков и сестричек и деда с бабушкой и многих! Это род! Мы всё равно вместе. И я буду хорошим главой рода!
– Ты будешь отличным главой рода! – уверенно сказала Катерина, глядя, как он натирает лапкой яркую красную бусинку для будущей невесты.
Мальчишки с восторгом узнали, что они опять идут в Лукоморье! И тут же унеслись заниматься своими костоломными упражнениями. Катя переглянулась с Шунем и оба одинаково пожали плечами, недоумевая, как такое может нравиться. А между тем и Киру и Степану действительно начало нравиться то, что они уже умеют. Не только потому, что это мечи, кольчуги и кинжалы, не только потому, что можно спустить тетиву и видеть, что стрела летит не куда-то в сиреневую даль, а точно в цель, а потому, что оба почувствовали что-то новое, чистую радость от того, что в прыжке тело слушается так, словно законы притяжения для него ничего не значат, бежать стало легко, словно играючи, а усталость отступает куда-то и забивается в дальнее воспоминание. Волк, понятное дело, ругался, ворчал и критиковал, кто бы сомневался, но они-то видели, что он всё чаще ими доволен. В школе, на физре, изменения были настолько очевидны, что на Кира и Степана с восторгом поглядывал громогласный и суровый физрук. Они тут недавно расшалились да увлеклись, и на пару выполнили кое-что простенькое из того, что им Волк показывал, закончили в полной тишине, наполненной таким восхищением, что им самим как-то неловко стало. Хотя, выглядело и правда зрелищно. Стремительный разбег друг навстречу другу, высокий прыжок, и в самой верхней точке прыжка они захватом рук друг друга меняются местами в воздухе, а потом сложным переворотом возвращаются на пол, ровно в то место, откуда каждый из них стартовал. Красиво! Парни хмыкали, кто восхищенно, а кто и с завистью. По-разному. Катька смотрела иронично и прошипела что-то про выпендрёжников. Зато остальные девочки очень даже заинтересовались, даже приятно было, хочется же, чтобы тобой восхищались! Ну, хоть изредка!
– Знаешь, проходу нет, всё выспрашивают, а с кем я из них? А в кого влюблена? – ворчала Катя, рассказывая маме о новых финтах приятелей. – Девицы наши как с ума посходили! Ах, как они могут делать, ах какие они клёёёвые!!! Хорошо хоть мало что видели, из того, что именно они могут. А если бы в парадном вооружении увидели? Ой, что было бы!
– Ну, что ты хочешь? Они же действительно молодцы! И выглядят подтянуто и держат себя хорошо, – рассмеялась мама. – Девочек понять можно.
– Можно, конечно, – вздохнула Катерина. С началом нового учебного года опять раскручивалась новая спираль выяснений кто в кого влюблён, кто с кем и почему. Она сама терпеть не могла этот шорох. Обязательно переругаются сначала друг с другом, потом с мальчишками, потом опять друг с другом, потом пойдут какие-то подпольные выяснения отношений. И получается, что вчерашние подружки друг с другом не разговаривают, смотрят волком, пытаются гадости делать. Не все, конечно, но этого хватало. А Катерина с некоторых пор начала это слышать как-то уж очень отчётливо. На неё саму сильно сердилась Ленка Ильина. Той очень нравился ушедший из школы Бычков, и Ленка подозревала, что ушёл он из-за того, что это Катя что-то с ним сделала.
– Глупая, она даже не подозревает, насколько ей самой повезло, что его перевели в другую школу, – Катерина только головой качала, видя как Ленка пытается ей досадить.
– Он же уже пытался её использовать, и уж точно не пощадил, если бы надо было её подставить, – думала Катя, глядя в окно машины, когда они с мамой ехали на дачу.
Над машиной посвистывал Ярик, которого контролировал Волк в шапке-невидимке. Баюн спал у Кати на коленях, то есть голова Баюна была на коленях, а остальная часть Котика занимала всё заднее сидение. Весь на колени Кати он нипочём не влез бы! Катерина готовилась идти в Лукоморье, как только приедет водитель Степана, везущий его самого, его бабушку и Кира, и Жаруся прилетит с Летицей.
Когда они приехали Катя, удивляясь задумчивому своему настроению, ушла в сад, осыпанный золотом, и наполненный запахом яблок. Ярик забавлялся тем, что крутился в ветках, срывал яблоки, и не давая им упасть, собирал целую яблочную метель. А потом, подглядев, что уже собранные яблоки складывали в корзины на веранде, перенёс всю эту кучу туда же. Степан с Киром приехали, но не торопились, как раньше на участок Катерины, а что-то горячо обсуждали, явно красуясь друг перед другом. Им очень понравилось их новое положение в классе, и они всё вспоминали как кто-то из одноклассников и одноклассниц на них реагировал, восторгался или завидовал. К Катьке они не спешили, потому что она могла бы и пошутить над такими восторгами. А уж что бы Волк сказал, и думать не хотелось! Так что они наслаждались лёгким трёпом и отдыхом от любых обязанностей, не заметив, что Катька-то их приезд заметила, ждала-ждала, и пошла к ним сама, но не успела окликнуть, прикрытая кустами смородины, зато услышала, что она, конечно, друг надёжный, но такая занудная и скучная, что пока можно к ней и не торопиться.
