– Ну, просвети нас тогда, раз тебе всё просто! – хмуро фыркнул Степан.
– Туман когда приходит? Когда сказку забывают! Когда на её месте остаётся только безразличие и пустота. Когда ничего больше нет. Наших чувств, переживаний, жалости, слов. Ничего. А тут… Тут всегда есть и любовь и жалость и милость и слово!
– Слишком ты сложно и непонятно говоришь! Я ничего не понял! – рассердился Степан.
– Да, может быть и непонятно. Прости. Но, я не знаю, как ещё объяснить. Может, просто попробуешь глаза закрыть и посидеть в тишине?
Степан, решив, что она издевается, сердито глянул на неё, и поразился. За дверью топают отряды тварей, они окружены, а Катька однозначно не какая-нибудь там воительница Брунгильда, то есть сразу переживает, если что-то не так. А сейчас совершенно спокойна и безмятежна, словно они все тут просто отдыхают! Покосился на Кира. А тот подумал, подумал, да и закрыл глаза.
– Кать… Я кажется, понял! Тут… Тут спокойно! – через минуту сказал он.
– Ну, да! – Катерина села рядом на деревянные доски пола, прислонилась спиной к стене и запрокинув голову, задумчиво смотрела на церковные своды.
Степан был готов вспылить. Издеваются они что ли? А потом вдруг ощутил что-то удивительное. И правда, такой покой и тепло, словно его по ласково голове погладили… И как-то уже не хотелось орать и ругаться. Он опустился около Кира и уже совсем другим тоном спросил Катерину.
– Слушай, а зачем тогда священник вышел? Не знал?
– Нет, думаю, что как раз всё знал. Он, похоже, тут был, когда туман пришел.
– С чего ты взяла? – удивился Степан.
– Cвечи. Ну, что вы смотрите так удивленно? Свечи потушены. Если бы они догорали, то сгорели бы полностью. А так они погашены. Батюшка всё погасил, закрыл алтарь и вышел.
– Да зачем? Он же здесь мог быть!
– Сколько? Год, сто лет, или триста? Нет, он прекрасно понимал, что в храме не отсиживаются. Он все доделал и вышел в туман… – Катя вспоминала священника, которого и видела-то мельком.
– Да, страшно! – Кир поёжился. – Хорошо бы получилось прогнать тут туман.
– Хорошо бы пакость эта, которая там топает куда-нибудь убралась! – вздохнул Степан.
– Уберется. Им тут невмоготу находиться, – Катерина была в этом так уверена, словно кто-то ей это сказал.
И, правда! Через какое-то время шум снаружи стих. Они ещё подождали для надёжности, и Степан осторожно и бесшумно отодвинул засов и выглянул наружу. Туман колыхался в нескольких сантиметрах от его лица. Тварей не было!
Степан шагнул было вперёд, но его остановил Кир и прошел дальше, потом вернулся в храм и удивлённо покачал головой. – Никого и нигде. И меч не показывает ничего! Кать… Ты это… Оставь тут! – он смущенно протянул Катьке небольшой букетик поздних ромашек. Она улыбнулась, кивнула и отнесла цветы к ступенькам у алтаря. Проходя мимо священника, Катя решила постараться изо всех сил, но разбудить эту сказку! И как можно скорее!
Лесные тропы расходились между деревьев, сплетались, и снова расходились, словно специально запутывая тех, кто осмелился в лес войти. Катерина поняла, что даже если они по примеру царских слуг весь лес обыщут, ничего они не найдут и решила идти, куда ноги понесут.
И как ни странно, именно этот абсолютно ненаучный метод и сработал! – Хотя, чему удивляться-то? Это же Лукоморье! Тут любой ученый с ума может сойти от безнадёги! – тихонько рассмеялась про себя Катерина, выходя на полянку, где стояла изба на куриных ногах. Около избушки стоял старик, опираясь на длинный посох, а у его ног сидел мальчик лет трёх. Старик был хмурый, седой как лунь, с узкой и длинной бородой, одет добротно, но просто. Только сапоги богатые. Мальчик же одет со всевозможной роскошью царского сына и наследника.
– Ну, вот и нашлась пропажа! – подумала Катерина. Она хотела было мальчика поднять, но её остановил Степан, и взял его на руки сам.
– Тяжело будет. Он увесистый, – тихо сказал он. – Давай, выводи нас обратно!
Катерина уверенно выбрала нужную тропу, и они быстро пошли по лесу, а заметив, что Степан начал уставать, а тропа уже позволяет ехать верхом, вынула из сумки белоконную уздечку и накинула её на пень у тропы. В седло села сама и забрала наследника царя Ивана.
Говорить никому не хотелось. Катя пустила коня, Кир и Степан побежали рядом, взявшись с обеих сторон за ремни, на которых крепились стремена. Так бежать было гораздо легче и быстрее.
До города добрались в сумерках, и Катя развернула избу. Малыша уложили на печи, он так и спал, да посапывал, а сами поужинали и рухнули, тут же провалившись в сон. Устали все изрядно.
Наутро, Катерина изложила план, который ожидаемо ни Киру, ни Степану не понравился.
– Куда это ты без нас отправишься? – возмутился Кир.
– Иначе не получится. По крайней мере, один из вас должен оставаться с ребенком. Как только туман уйдёт, малыш проснётся и за ним надо будет присмотреть.
– Да почему его сразу нельзя родителям отнести? – возмутился Степан.
– Потому что нельзя! Ну, не сердись… – Катерина заметила, как злится её приятель. – Есть у меня одна мыслишка… Мы проходили вчера вечером очень славную полянку. Там и оставим царского сына. Кто-то из вас в шапке-невидимке за ним приглядит. Ну, пожалуйста, поверьте мне, так надо!
Ворча и ругаясь, решили, что остаётся Кир. Он сначала провожает Катерину и Степана до царских палат и проверяет всё ли там спокойно, а потом быстро возвращается на поляну, и караулит там царевича. А Катерина рассказывает сказку.
Так и сделали. Катя со Степаном обошли царские палаты, нашли царя Ивана, и расположившись подальше от него, Катя начала сказку, но перед тем как начать, передала Степану белоконную уздечку, на всякий случай, и только потом произнесла:
– Жил-был крестьянин. Прожил он свои века, осталось у него три сына: первый сын Василий, второй – Павел, третий Ванюшка. Стал помирать, призвал их к себе:
–Любезные дети мои, когда меня похороните, по-одиночке приходите к моей могиле, я вас подарками одарю.
Побоялись старшие братья на могилу отца идти, а младший-то Иван дурачком уродился. Сидит на печи, из золы пирожки лепит, боле ничем не заниматся. И начал его просить старший брат:
– Ванюша, сходи за меня к отцу, мы тебя пирогами накормим!
Иван и согласился. Взял пирогов, да и пошел…
Катерина рассказала, как вышел из могилы отец Ивана, узнал, что старший сын не пришел, и подарил младшему красавца-коня у которого шерсть переливалась сивым, бурым и каурым – Сивку-Бурку. Да велел коню Ивану служить, как ему служил!
На следующую ночь уже средний брат посулил Ивана блинами накормить и вместо себя отправил.
Подарил отец Ивану коня вороного – Воронко. Да приказал коню Ивану служить, как ему служил!
