А на третью ночь Иван за себя отправился. Ну, уж братья его кормить не стали. Взял краюху хлеба, да и пошел. Ивану отец подарил коня соловой масти – Соловко. Да завещал коню Ивану служить, как ему служил!
Катерина рассказала, как тамошний царь дочь замуж выдавал, да посадил её в высоких теремах, и как три раза ехал Иван неузнанный, преображенный конями, и в третий раз доскочил конь до царевны. Как Иван не стал возвращаться в свой прежний вид, и остался молодцем- красавцем, да женился на царевне.
Туман таял, растворялся в чистом, осеннем, прохладном воздухе. Начали просыпаться люди, Степан подул в рожок, призывая Бурого. Изначально решили, что конями лучше не рисковать и не показывать их царю Ивану, поэтому, как и договаривались, прилетел только Бурый с Баюном на спине. Жаруся в виде серой голубки уже кружилась над Катиной головой, а Бурый по уговору с Баюном, спустил его на землю поотдаль, и скрылся в кустах. Если будет нужно, он прикроет отступление.
Катерина немного подождала, пока схлынет первая суета, а потом глубоко вздохнула и вместе с Баюном отправилась к царю.
Баюн поздоровался с царем как старый знакомый, представил ему Катерину, но царь Иван был мрачен. Да, туман ушел, а сын-то… Сын так и не сыскался!
– И на что мне твоя сказочница? Спасибо ей сказать? Ну, спасибо! В ножки кланяться не буду, не обессудь. Не по чину! – хмуро сказал он. – А! Ты небось, хочешь, чтобы я ей за услуги Соловко отдал? В награду, так сказать… – и тут лицо царя как-то просветлело. И он забормотал едва слышно. – В награду… А! Ну, да! В награду… Дар… Так может… Это всё из-за награды? – рассуждал царь. – Так! Говорить буду только с девчонкой. Иначе, проваливайте прочь!
Катерина успокаивающе покивала. Баюн подозрительно осмотрел царя, и нехотя вышел, вышли и все бояре и даже дружинники, которые у престола стояли.
– Пошли! – царь хмуро кивнул Катерине, и зайдя за престол, открыт в стене незаметную дверку. По узким переходам и коридорам они добрались до подземелья в котором был прикован удивительной красоты конь. Катя прежде такой масти и не видала никогда… Золотисто-песочный окрас коня даже при той толике света, которая попадала в подземелье через крошечное зарешеченное окошечко, светился и переливался сам по себе. Правда, рассмотреть его было трудновато. Цепей на коне было накручено множесто.
Конь с трудом поднял голову и посмотрел на царя.
– Вот такой конёк Соловко… Хочешь, отдам тебе как подарочек в награду за то, что ты моё царство освободила? – царь старательно выговорил эти слова, взял уздечку и протянул Катерине. Та смотрела только в умоляющие глаза коня и уже начала было руку поднимать, чтобы повод взять, как опомнилась. Царапнули слова, так тщательно проговоренные царём.
– Подарочек в награду? Прости, но я не беру награду за то, что делаю. Даром получила, даром отдаю!
Лицо царя исказилось от злобы, он схватил висящий на стене кнут и с силой хлестнул коня по шее. Конь вздрогнул так, что звякнули тяжеленные цепи и обреченно опустил голову. И тут Катерина набрала побольше воздуха в грудь и громко сказала:
– А вот в обмен возьму!
– Да что бы можешь мне предложить? У меня золота – полные подвалы! – презрительно рассмеялся царь.
– Говорят, наследник у тебя потерялся… – очень тихо сказала Катерина, и царь словно поперхнулся смехом. Он медленно перевел взгляд на сказочницу.
– Ты… Ты знаешь, где он?
– Знаю. И кто взял тоже знаю. Меняю коня на сказ о том, где твой сын.
– Идёт! – решился царь. – И кто украл скажешь! Только… Только я тебя не отпущу, пока ты меня сынка не покажешь. Поедешь на другом коне, а этого отдам, когда сына увижу. А как увижу – узжай хоть на все четыре стороны!
Царь позвал конюхов, кликнул стражу, велел собираться. Тихо приказал держать наготове арканы. Он был уверен, что сумеет коня перехватить. Соловко прыгал ниже всех из трёх братьев-коней, и заарканить его большого труда не составляло!
Катя подошла к коню, и, воспользовавшись тем, что царь был занят раздачей указаний конюхам да стражникам, тихонько шепнула ему на ухо, что Воронко и Сивка рядом, и им надо постараться вырваться от царя Ивана. Конь тронул губами её ладонь, кивнул и замер, боясь поверить в то, что его избавление близко.
Баюну о царевиче на полянке тихо рассказал Степан, поэтому Кот не удивился затеянному Катериной обмену. Степан и Баюн ехали на Белоконном, а Катерина на коне из царских конюшен, Жаруся давно улетела, чтобы помочь Киру. Царь Иван собрался спешно. Множество дружины, стражи и все вооружены до зубов. Катерина на всё это смотрела совершенно безмятежно.
До поляны доехали быстро.
– Там твой сын! – Катя махнула рукой.
– Проверь! – царь хмуро глянул на одного из приближенных. Тот нырнул в заросли, полянку окружающие и радостно оттуда заорал.
– Ну, убедилcя? – Баюн сильно подозревал, что на слово царя Ивана рассчитывать не стоит, и опасался, что придётся пробиваться боем.
– Да. Вы можете валить на все четыре стороны, как я и говорил. Сказочница сама пущай сядет на коня. Уедет – её счастье, а нет, ну, кто поймал, тому и владеть! – расхохотался царь.
– Не о том мы сговаривались, ну да ладно… – Катерина мило улыбнулась своим спутникам. Она уже увидела, как из зарослей, окружающих полянку вылетела серая голубка, явно уносящая Кира в шапке-невидимке. И кивнула головой Баюну и Степану. – Езжайте.
Подождала ещё, пока упирающийся Степан не послушается категоричного приказа Баюна и не отъедет подальше. И спросила у царя:
– А тебе уже и не интересно, кто сына твоего увел? Его же и завтра могут так же увести, и не отыщешь!
– А! Да, ты что-то такое говорила, что знаешь… Ладно, интересно! – царь, заполучив наследника обратно, ощущал себя отлично. О наличии неподалёку Бурого, которого от ярости уже потряхивало, они не подозревал.
Катерина спокойно спустилась с седла, и подошла к Соловко. Его удерживали двумя цепями, которые крепились к узде. Она приказала конюху, который был ближе всего, подсадить её на спину коня, и, не обращая внимания на суетящихся вокруг людей и ухмыляющегося царя, сказала:
– А ты у дядьки своего родного спроси. Того, что в лесу живёт!
Эти слова оказали на царя такое действие, словно его кто под дых ударил! Он замер, выпучил глаза и уставился на сказочницу, а она что-то тихо сказала Соловко, тот поднял голову, Катерина резко потянулась к уздечке, да и сняла, скинула её вместе с цепями. Конюхи ошалело уставились на звякнувшие на земле цепи. А в следующий момент люди стоящие вокруг заорали, потому что никто не только арканы бросить не успел, куда там! Они и ахнуть не успели! Конь рванулся вверх, словно его подбросили! И не прыгал он вовсе, а…
– Летит!!! Батюшка царь! Он жеж летит!
Царь Иван только и ругался сквозь зубы. Кони летать так высоко попросту не могли! У него-то не летали!!!
