– Возвращаемся! – рыкнул Бурый. – Держись!
– Что случилось?
– Северин до наших мальчишек добрался!
– Что? – и тут Катерина оглянулась, и увидела то, о чём говорил Бурый! У озера Кир и Степан валялись в сугробах, а Северин летал над ними не давая подняться! Занёс их снегом по шею!
– Вот все ваши боевые ухватки! На что вы годитесь, если есть я! Она запретила с вами разговаривать грубо! А вот делать-то ничего не сообразила запретить! Да даже с её глупостью, она скоро додумается, что я лучше вас всех!
– Останови его, иначе беда будет! – велел Бурый.
– Северин!!! – Катерина рявкнула так, что ветер замер на месте, развернулся, презрительно глянув на мальчишек, пытающихся выбраться из снега, и не спеша подлетел к Бурому.
– Да хозяйка? – он даже это произнёс с издевкой. А Катя вдруг вспомнила, что ей это напоминает! Один пёс, которого она знала, жил сначала у не очень-то хороших людей, те и били его и пинали, и кормили плохо. А когда пса пожалели их знакомые и выкупили, то он вместо ожидаемой радости от того, что его не обижают, любят и отлично кормят, стал наглеть ни по дням, а по часам! Скоро он мог рыкнуть на хозяйку, или попытаться оскалиться на их ребенка. Собственно, на этом его хамское поведение и закончилось! Его новый хозяин построил невоспитанную животину так, что тот начал с чрезвычайным почтением относиться разом ко всей семье!
– Ах, ты так? Ну, ладно!
Бурый снизился около Степана, вбитого в снег так, что только нос и глаза были над плотно утрамбованной снежной массой, спустил Катерину со спины и махом выдернул мальчишку. Киру досталось поменьше, он с трудом выбрался сам. Оба красные, злые, отряхиваются и на Катьку даже не смотрят!
– Зачем тебе такие увальни и слабаки? Только и годятся в тумане за тобой ходить! Так пусть тут из себя ничего не изображают! – развлекался Северин.
– Силой кичиться – чести не много
Вихрю отныне другая дорога!
Сила уйдет как весною вода!
Сможешь понять нас, вернётся
Что было. Нет? Не взлетишь никогда!
Катерина никогда не слышала, что так можно делать, но его надо было срочно остановить. И это сработало! Неожиданно Вихрь задрожал, стал становиться всё более плотным и осязаемым, словно вся его ветреная мощь и скорость сгущались в подобии человеческого тела, которое он обычно принимал. Его внезапно потянуло к земле, и он, никогда ничего подобного не ощущавший, закричал он ужаса!
– Что ты сделала? Что ты со мной сделала?
Он рухнул в снег, и со страхом посмотрел на свои руки. Нет, конечно, было понятно, что он не человек! Но и ветром его тоже уже назвать было нельзя! И он не мог… он не мог взлететь, вдруг ощутив ту совершенно привычную для людей, но абсолютно незнакомую для ветра силу тяжести.
– Что ты натворила? Что со мной?
– Ты лишился того, чем так гордился! Чем так унижал тех, с кем теперь должен ладить! – Катерина сама перепугалась, очень уж кричал Северин, но и близко вида не показала! – Теперь походи как человек!
– Я не могу! Я – ветер! Я не умею ходить, это только для бессильных червяков!
– Тебе нравятся червяки? Так я запросто могу тебе это устроить! – Катерина хмуро осмотрела Северина тут же переставшего вопить, словно его насильно заткнули!
– Нет, не надо! – на диво отчетливо и тихо произнёс он.
– Вот и ладно! – кивнула сказочница.
– А! А когда ты вернёшь меня назад? – осмелился спросить Северин.
– Когда ты сможешь понять тех, кого презирал и унижал! – очень тихо, так, чтобы услышал только Северин, ответила Катерина.
Степан и Кир переглянулись. Бурый хмыкнул.
– Иди к Дубу! – грозно приказала Катерина Вихрю.
– Я не могу идти! Я… Я никогда этого не делал! Я – ветер!
– Ну, тогда, сиди тут! – пожала она плечами, – Или проси Ярика, чтобы он тебя донёс! Вряд ли тебе будет помогать Кир или Степан.
– Я? Я? Просить сквозняк?! Да никогда этого не будет! – снова завыл Северин, катаясь в сугробе от ярости и беспомощности.
– Как знаешь…
Вихрь смотрел вслед уходящим людям и Волку и от отчаяния готов был разорваться на сотни крошечных ветерков, но тот образ, который он поневоле принял, этого не позволял! Он едва смог выбраться из снега! С трудом встал на эти дурацкие подпорки, которые люди называют ногами, и сделал первый шаг. Рухнул сразу же! И тут уж завыл так, что этот тоскливый звук донесся до находящихся в Дубе.
– Дааа, вот чего он не ожидал, так это такого! – Баюн сидел с таким видом, словно сам это придумал! – Спешить ветер! Ну, восторг же! Радость моя, а как ты придумала?
– А что я ещё могла сделать? Я вспомнила про Варуна. Волк стал ветром. А ветер? Может и его можно изменить? На время он и сам мог сгущаться, и чем плотнее становился, тем меньше вокруг было ветреного мельтешения! Я это ещё у Кащея заметила. Потом видела, как Ярик так делает. Вот и получилось.
– Ну, ты и дала! Он же в лютом шоке! В лютейшем!!! – Степан был в том самом благостном состоянии духа, когда человек обнаруживает, что справедливость на свете есть! Он переглянулся с Киром и продолжил. – Спасибо тебе, вообще-то! Этот паразит нас бы в покое не оставил.
– Я знаю. Да он и мне хамил! – вздохнула Катерина, – Даже уже указания давал, что я, по его мнению, делать должна!
Волк ухмыльнулся. – Ну, теперь-то он не осмелится рот лишний раз открывать, да на сказочницу тявкать!
Катерина ушла к себе рано. Заперла дверь, вынула зеркальце и вздохнула. Северин двигался к Дубу. Чуть ли не ползком! – Нельзя его сейчас жалеть! Чуть слабину почует, и как тот скотский пёс, снова укусит! И хорошо, если просто мне нахамит, а если опять так мальчишек раскидывать начнёт? Или Бурого, или коней? С Жарусей он сейчас не справится – она в силе, но остальных изводить может! Нет уж, лучше пусть он там немного пострадает, чем потом мои пострадают много!
Утром Катерина обнаружила Северина под Дубом. Он сидел, прислонившись спиной к стволу, и выглядел очень невесело!
– Верни мне мою силу! – начал он.
– Неправильное начало! – резко остановила его Катерина. – Требовать ты у меня ничего не можешь!
– Да, прости, хозяйка! – Северин опешил, а потом кивнул. – Только позволь узнать, когда я смогу вернуться в небо?
– Когда научишься быть на земле! – строго ответила Катерина. – Ты можешь или бояться сам, или пугать и унижать остальных. Здесь так не будет! Ты прилетел по своей воле и просил тебя принять. Зачем? Защититься от Кащея? Получить имя? А мне-то какой с этого прок?
– Да я гораздо сильнее всех твоих…
– Был! Был сильнее! Теперь ты слабее. Едва на ногах можешь держаться.
– Да ты дура! – смирения Вихря хватило ненадолго! – Ты сама лишила себя моей защиты!
