– Да, все спланировано таким образом, чтобы эсеры появлялись на месте происшествия после того, как основная грязная работа была уже проделана профессиональными убийцами, – подтвердил Спиридович.
– Сколько же было этих профессионалов и кто они?
– Не больше тридцати… Первая десятка – на Дворцовой площади, вторая – на Гороховой, третья – в Озерках. Затем, скорее всего, они разбились на пары и тройки, прошлись по заранее известным городовым и околоточным, просто отстреливая или вырезая тех, кто находился на улице…
– А в связи с начавшейся стрельбой, паникой и суматохой на улице оказались многие…
– Да, потом переключились на винные склады…
– А ближе к полуночи растворились, как будто их и не было…
– Ну призраки ведь… Хотя троих мы точно подстрелили… И еще одного – на Гороховой. Но ни раненых, ни даже трупов они не оставили. Только пятна крови…
– А откуда этот чертик из табакерки? Этот студент… как его…
– Савинков?
– Да, он самый.
– Это – один из зримых результатов выступления государя в Московском университете, – улыбнулся Зубатов. – Помните, император помиловал исключенных за беспорядки и призвал самых отъявленных бунтарей, недовольных полицей, показать, как надо работать… Вот Савинков – один из них. Инициативен. Ловок. Опасность чувствует спиной – потому и остался жив. В Петербург приехал во главе студенческой оперативной группы ДОСАФ из пяти человек, сформировав ее самостоятельно. Так как в столице о нем никто не знал, я счел возможным включить студентов в наш план мероприятий на чрезвычайный случай. Передал ему приказ с адресами эсеров и просьбой присмотреть за ними… Заодно хотел проверить в деле…
– И как, проверили?
– Ну кто же знал, что они не ограничатся наблюдением за адресами и полезут на Дворцовую площадь, ничего не понимая в работе филера… Вот там почти все и остались…
– Продолжайте, Сергей Васильевич…
– Савинков хорошо изучил наш опыт работы с рабочими в Москве и уже здесь, в Петербурге, побывал вместе со мной на двух заводах, познакомился с нашими кружковцами… Сразу же предложил сформировать из рабочих такие же группы ДОСАФ для охраны порядка, как в Москве. Рабочим идея в принципе понравилась. Ну а в воскресенье, оставшись один, наш студент быстро сориентировался…
– И сагитировал рабочих на самосуд, – укоризненно заключил Трепов. – А откуда у вас адреса этой шайки социал-революционеров, Сергей Васильевич?
Зубатов переглянулся со Спиридовичем.
– Так один из руководителей группы – Евно Азеф – тайный агент полиции. Он исправно снабжал нас такой информацией…
– А о воскресных планах уведомил?
Зубатов покачал головой.
– Прокол на проколе, – резюмировал Трепов. – Тайный агент полиции утаил важнейшую информацию, и, скорее всего, он же донес бунтовщикам о других филерах. Теперь понятно, каким образом террористам удалось безошибочно выделить их в толпе и ликвидировать. Ну и как в настоящее время чувствуют себя товарищ Азеф и другие члены его боевой организации?
– Сейчас – плохо, – улыбнулся Ратко, – наш добровольный помощник Савинков с помощью рабочих устроил показательное аутодафе…
– Час от часу не легче…
– Но зато нет худа без добра. Во время… кхм… контакта с бунтовщиками он узнал про нашу штаб-квартиру в Озерках и, памятуя о печальной судьбе Охранного отделения на Гороховой, поспешил туда. Дальше вы знаете…
– Да, теперь я знаю… Господи, что у нас творится! О секретной штаб-квартире лейб-жандармерии можно узнать у любого боевика-социалиста… Вот что значит всего один двойной агент, Сергей Васильевич!
– Боюсь, Дмитрий Федорович, что кроме Азефа у нас есть еще кто-то не совсем свой.
– Значит, паранойя не только у меня? Превосходный результат работы: господа жандармы, подозревающие друг друга в сотрудничестве с революционерами… Что сейчас в городе?
– После исчезновения «призраков» и нейтрализации эсеров все беспорядки продолжались вокруг винных складов. Много насмерть замерзших в состоянии перепоя… Утром в город вошла бригада Максимова. Было несколько перестрелок с гвардейцами на Васильевском острове и у казарм преображенцев. Но когда в Неву вошел «Ермак» в сопровождении канонерок и прозвучало несколько предупредительных залпов, сопротивление закончилось. Гвардейцы разоружены и рассажены по казармам, их охраняют флотские экипажи. Максимов выставил посты у государственных учреждений. Улицы патрулируют первый и четвертый донские казачьи полки. Сипягин приводит в чувство полицию…
– Сергей Васильевич предложил совместные патрули рабочей милиции и городовых…
– Ну, предположим, не я, а государь…
– Он в городе?
– В Кронштадте. Мы, так сказать, совершили обмен, доставив к нему Временное правительство во главе с господином Витте, а он передал нам на руки всю английскую резидентуру вместе с послом Британии, захваченную в воскресенье на секретной явке на Малой Морской улице…
– Как захваченную? Кем захваченную, простите?
– Они уверены, что специальной группой лейб-жандармерии генерала Трепова… Государь просил не разочаровывать «наших друзей с Туманного Альбиона», тем более что всем нам уже объявлена благодарность за проведенную операцию…
– Но посол! Это же дипломатический скандал!
– Не думаю. Во-первых, придя на явку в фотостудию, он представился чужой фамилией. Во-вторых, ему был передан весьма пикантный для дипломата заказ в виде описания системы охраны императорской семьи в Царском Селе и копии секретной переписки МИД за последний месяц. И главное – после беседы с государем посол был настолько тих и печален… Я не заметил даже тени скандала. Но кто его знает, как оно повернется.
– Только не говорите, что английских резидентов поймал тоже ваш студент.
– Я и не говорю…
– Тоже не дело. Скажите хоть что-нибудь…
– Возможно, у государя есть свои «призраки»?..
– Понятно… Хотя, ничего не понятно… Какова роль англичан в произошедших событиях?
– Они, несомненно, вовлечены в заговор, но являются ли они главными заказчиками и руководителями – выяснить не удалось… У Сергея Васильевича на этот счет свои соображения…
– У меня имеется предположение, – кивнул Зубатов, – что профессиональные головорезы могут быть набраны в колониальных войсках или даже состоять из туземцев.
– Да, но собирать головорезов и сбивать их в ватаги могут не только британские монархи, не так ли?
Жандармы снова замолчали. Объем информации и огромное количество вопросов давили на присутствующих буквально физически, как небосвод на атлантов.
– Как его здоровье? – спросил, наконец, Трепов.
– Я уже думал, что и не спросите, – улыбнулся Зубатов. – Его величество изволил собрать консилиум психиатров во главе с Мержеевским
[18], пригласил также Бехтерева
[19], Попова, Щербака, вызвал даже Белякова из Самары и Чижа из Дерпта и пожелал все последующие заседания и встречи проводить в их присутствии…
