– Россия – слишком бедная страна, чтобы позволить себе парламент из сказочников и прохиндеев. Нам не подойдут традиции западного парламентаризма с безбожным надувательством избирателей и безудержным грабежом колоний…
– Мне даже страшно предположить, что же тогда вы собираетесь делать с прохиндеями-столоначальниками?
– Исполнительная власть, начиная с губернатора и выше, должна формироваться из тех, кто физически не сможет наживаться, используя служебное положение. Чиновнику на время службы не будет принадлежать никакого собственного имущества. Ни ему, ни членам семьи. Казённый человек должен быть таковым полностью. Как монах, взявший на себя обет нестяжательства. Раз уж взялся служить – всё личное на время службы становится государственным. Не навсегда. По окончанию ревизоры подсчитают результат службы. Если государство приросло, всё личное вернётся приумноженным… И наоборот.
– И что должно прирасти в государстве, чтобы личное благосостояние чиновника за время службы выросло?
– Народ. Количество подданных и продолжительность их жизни.
– Лихо… А почему ж только начиная с губернаторов? А как же земства?
– Они за все государство отвечать просто не в состоянии. Но и там предусмотрена обратная связь с населением. Любого чиновника народ может в любой момент уволить, просто собрав определенное число подписей избирателей. Оно же будет и защитой от произвола. Ни одного земского чиновника нельзя будет снять приказом свыше без одобрения большинства жителей…
– Боюсь, что присутственные места с таким подходом обезлюдят.
– Древлеправославная церковь готова предоставить прямо сейчас не менее десяти тысяч кандидатов для работы в государственных учреждениях именно на этих условиях…
– Не знаю, не знаю, Петро, – покачал головой Кропоткин, – меня тут за глаза называют фантазёром, но ты всех переплюнул… В любом случае, для таких масштабных изменений с возложением совершенно непривычной ответственности на людей, привыкших смотреть в рот вышестоящему начальству, потребуется едва ли не больше времени, чем Моисею, водившему 40 лет евреев по пустыне. Есть у Его Величества столько времени?
– Нет, – раздался твердый голос собеседника, сохранявшего до сих пор молчание.
Все обернулись на человека в мундире военного медика с умным открытым лицом, проницательным взглядом и непокорным ежиком коротко остриженных волос.
– Евгений Сергеевич? – удивленно протянул Ипатьев, – что вы имеете ввиду?
Доктор Боткин потер переносицу, на которой отпечатался след пенсне, поиграл желваками на выбритых до синевы щеках и продолжил. – Я хотел сказать только то, что сказал. Боюсь, что у Его Величества, как и у нас с вами, нет сорока лет в запасе…
Произнося эти слова, Евгений Сергеевич уже корил себя за несдержанность. Но, с другой стороны, носить в себе тяжкий груз, ощущая собственное бессилие, тоже было невыносимо. Вот и прорывалось оно наружу отвратительным настроением, периодическими срывами и такими репликами, за которые потом было стыдно. Но заслуженный доктор не врал. Времени действительно оставалось всё меньше, а может его и вовсе уже не было. Неделю назад он обнаружил, что император не спит… Абсолютно… Инсомния… Какое-то системное нарушение функционирования организма… Контузия… Нервное перенапряжение… Может быть, комплекс всего вышеназванного… Стандартный набор терапевтических средств не помогал. И Боткин прекрасно понимал – без сна человек долго не протянет, но сделать ничего не мог, а император… Такое впечатление, что даже и не стремился…
В ставке Верховного главнокомандующего.
Император сидел, расслабившись в кресле, и молча наблюдал, как на его столе росла стопка прошений об отставке. Не испытывал ни сожаления, ни радости. Адмиралы, честно отстоявшие свою вахту во время последних битв на море, генералы, не покинувшие пост в битвах за Маньчжурию и Забайкалье, к сожалению, были солдатами тех войн, каких в ХХ столетии уже не будет. Битвы моторов, скорострельного оружия и боеприпасов огромной разрушительной силы диктуют принципиально новые требования к морально-волевым качествам командиров. Крейсер, потопивший военный корабль врага и занимающийся спасением экипажа, немыслим в новой жестокой действительности, как и освобождение из плена под честное слово не брать больше в руки оружия. А эти генералы воевать по-другому, цинично и жестоко, уже не смогут. Пусть уходят с миром, с высоко поднятой головой, с чувством выполненного долга и обиды за лишение их права принять победный парад в столице поверженного врага. Это пройдет со временем…
Важно, что мучительно-рискованная военная кампания окончена, дело сделано неплохо. Британия ослаблена настолько, что ни о каких геополитических проектах типа Антанты не помышляет, но не так сильно, чтобы стать лёгкой добычей для тех же тевтонов. Сунется Вилли на остров – дадут по зубам англичане, изрядно ощипанные, но непобежденные, получившие хороший опыт войны нового типа. И тем, и другим предстоит долгая утомительная возня вокруг британских колоний. А в той избушке свои погремушки. Один на один, кайзер с королем, пожалуй, справился бы, да только на то же наследство претендует Америка, Япония и с десяток игроков рангом пониже. И этого занятия им всем на 10–15 лет, не меньше…
А мы за это время будем строить и учиться. Превращать аграрную архаику в промышленную технократию. А еще снабжать воюющие стороны оружием и боеприпасами. И экспансия наша будет носить точечно-сырьевой характер. В Маньчжурии это аграрные Кирин и Барга, позволяющие не ломать голову над продовольственной безопасностью Сибири и Дальнего Востока, это железо Аньшаня, алюминий Ляонина и нефть Фушуня. Нефть – приоритет! На этот раз он дотянулся до всего, о чем знал – Месопотамия, Аравия, Персия и даже Борнео. Везде эксклюзивные концессии Российских компаний, повсеместно присутствуют горные инженеры империи, имеющие вторую, не гражданскую специальность и числящиеся на службе по военному ведомству. Осваиваются, врастают неприступными бастионами в неприветливые пески внешне частные, а на деле – глубоко интегрированные в государственное тело нефтедобывающие компании. Вот тут Гучков на своём месте и занят так, что ему на революционные глупости времени уже не хватает.
Нефть, алюминий, железо – это то, что будет иметь решающее значение в ХХ столетии. Поэтому он сам предложил Швеции обмен – Финляндское княжество, грубо поправшее унию, на железнорудную продукцию Кируны. Шведский властитель пытался возражать, но броненосцы на рейде Стокгольма – серьезный аргумент. Договорились поменяться по-свойски, на 50 лет, а там посмотрим… Рудники отгружают первое сырьё в экстренно отстраивающийся Мурманск, а шведские драбанты наводят порядок в Гельсингфорсе, вдумчиво развешивая по фонарям финских националистов. Завтра “сумрачный тевтонский гений”, потолкавшись по европейскому железнорудному безрыбью, вольно-невольно обратится за сырьём к своему восточному соседу. Тут мы его и будем ждать с чрезвычайно выгодными и единственно возможными для него условиями – сталь и нефть в обмен на заводы и технологии.
Франция ничего не может предложить на этом празднике жизни и она продвигает свои иезуитские хитрости – инициативы, из которых во все стороны торчат уши “Опус Деи” – собрать “Лигу наций” и передать ей все права по урегулированию спорных международных вопросов. С этими хитрованами он церемониться не стал – в лоб заявил: “Россия будет участвовать в работе тех международных организаций, где имеет право вето.” Французы удалились озадаченными. Русская миссия в Ватикане доложила, что вместе с ними озадачился и сам Папа.
