– Это немного легче, когда у вас обоих есть кто-то еще, – сказала Мэри. – Когда мои тетя и дядя разошлись, он завел себе молодую гламурную подружку, и тетя очень горевала и ревновала. Она до сих пор такая, а ведь прошло уже десять лет. На самом деле сейчас ей даже еще хуже. Она так и не может забыть об этом.
– Да, никто из нас не хочет быть такими.
– Гораздо лучше быть благоразумным и покончить со всем раз и навсегда. – Мэри кивнула с проницательностью, которая не соответствовала ее возрасту.
Бридж достала бумажное полотенце, чтобы вытереть руки.
– Сделай себе одолжение, милая, и не спеши выходить замуж. Сегодняшние Святые Георгии – это завтрашние драконы.
«Странные слова для человека, собирающегося вступить в брак с новым партнером», – подумала Мэри, выходя вслед за Бридж.
Глава 5
– Кто-нибудь хочет выпить кофе? – спросила Мэри, когда они присоединились к остальным.
Огонь уже занялся, и пламя с золотистым нетерпением лизало верхушки поленьев. Снаружи неустанно падал снег, и все это выглядело очень празднично из окон гостиной. Вся сцена в помещении вполне могла бы занять место на рождественской открытке, если бы не пять недовольных, угрюмых лиц. Джек претендовал на первое место.
– Да, я буду, милая. Помочь тебе? – отозвался Робин.
– Нет, все в порядке, – сказала Мэри. – Думаю, я смогу организовать нам кофе.
Это было то, чем она занималась, в конце концов. На своей работе она приготовила много кофе и разложила немало печенья по тарелкам. По крайней мере, Джек всегда говорил спасибо, каким бы рассеянным он ни был, в отличие от своего отца Реджа.
– Если ты сможешь найти на задворках какое-нибудь печенье, я буду очень благодарен, – сказал Чарли с наглой, полной надежды ухмылкой.
– Холестерин! – рявкнул Робин.
– Ой, заткнись, жалкая королевна, – ответил Чарли и махнул рукой на своего гораздо более молодого мужа.
– Ты можешь взять одно, если Мэри найдет, – согласился Робин.
– Я умираю с голоду. Я сберегал калории для прекрасного ужина, который мы собирались устроить в Авморе. Я ел сегодня только кашу на станции техобслуживания. Вроде как со вкусом кленового сиропа, – объяснил Чарли Бридж. – Но мне она показалась с привкусом рыбы. – Он скривил лицо, и она рассмеялась.
Она подумала, что для тех, кто оказался в ловушке в заброшенной гостинице, Чарли был прекрасным компаньоном, с его добродушным видом и искрящимися озорными серо-голубыми глазами.
Бридж тоже проголодалась. Она не ела весь день, потому что мысль о встрече с Люком отбила у нее всякий аппетит. Она пожалела, что не позавтракала в «Хилтоне», где остановилась. Ей было интересно, где Люк сейчас. Может быть, он застрял на какой-нибудь станции техобслуживания. Может, он сломался и сейчас отмораживает себе яйца на водительском сиденье своей, несомненно, шикарной и совершенно непрактичной машины. Это послужит ему хорошим уроком. Но все-таки она надеялась, что он в безопасности.
– Это очень похоже на Агату Кристи, – сказал Чарли, после того как они несколько минут молча смотрели на завораживающее танцующее пламя. – А потом их стало пятеро. Один за другим нас будет убивать убийца, который сидит среди нас. Или, возможно, сейчас прячется в подвале.
– Ты будешь первой жертвой, я уверен, – вставил Робин. – Мы все будем стоять в очереди, чтобы заткнуть тебе рот.
Чарли хихикнул.
– Так каким же бизнесом ты занимаешься, Джек? – спросил Робин.
– Булочки, – последовал ответ.
– О, я бы сейчас убил за булочку с маслом, – с удовольствием протянул Чарли.
– Если повезет, и ты получишь бисквит, будь благодарен за это, – сказал Робин в ответ, прежде чем снова повернуться к Джеку. – Просто булочки? Больше ничего?
– Просто булочки. Разные рецепты для дома и на экспорт, разные вкусы, но все – просто булочки, – ответил ему Джек. – А вы двое?
– Я был ювелиром до выхода на пенсию, – сказал Чарли. – В основном я занимался бриллиантами. У меня глаз наметан на качество.
Он перевел взгляд на Робина.
– А я был его шофером, – фыркнул Робин. – Уж лучше я первым расскажу об этом, иначе он попытается намекнуть, что я женился на нем из-за денег.
Чарли рассмеялся.
– Любой, кто пробыл в моей компании дольше пяти минут, поймет, что в первую очередь тебя привлекла моя искрометная личность, а не мои сверкающие бриллианты.
– Да, и меня повысили через брак до главного собаковода, – сухо прокомментировал Робин. – Чарли старше меня на двадцать четыре года, и мы вместе уже тридцать два года. Мы получили массу удовольствия, доказав, что все циники, считавшие, что наш брак не продлится долго, ошибались. Не так ли, Чарли?
– О, это действительно так, – подтвердил Чарли.
Бридж поймала себя на том, что улыбается. Они были странной парой: Чарли намного изысканнее Робина, Робин намного моложе Чарли, и все же, судя по первым выводам, казалось, они подходили друг другу, как части ласточкиного хвоста; шутки между ними летали, словно теннисный мяч над сеткой, туда и обратно в бесконечном радостном ралли.
Мэри вышла из кухни за баром с большим серебряным подносом, уставленным закусками.
– Я не нашла печенья, поэтому надеюсь, что пироги с рубленым мясом подойдут, – сказала она, опережая свое появление.
– О, пироги с мясом, – обрадовался Чарли.
– Хорошая новость в том, что мы не умрем с голоду, могу вас заверить, – доложила Мэри. – Кладовка и шкафы там забиты до отказа. И я запустила кофеварку, так что это свежий кофе из зерен.
Джек подошел к ней, чтобы забрать тяжелый поднос и поставить его на стол. Чарли тут же потянулся за пирогом, но Робин шлепнул его по руке.
– Если бы меня здесь не было, ты бы уже разбился о берег, – сказал он мужу.
– Робин. Это лекарство. Мне нужны калории, – прозвучало в ответ.
– Задница моя – лекарство, – огрызнулся Робин, хмыкнув, но не остановил руку Чарли, когда он потянулся к подносу во второй раз.
Все сидели молча, потягивая кофе и вгрызаясь в маслянистое тесто пирогов. Никто из них не осознавал, что был так голоден, пока не начал есть.
– Не знаю, это потому, что мне отчаянно хотелось выпить кофе и перекусить, или потому, что ты – переодетый ангел, но вкус божественный, – сказал Чарли. – Спасибо, Мэри. И какое у тебя рождественское имя, позволь заметить. Как у моего Робина.
– Это потому, что я родилась в Рождество, – ответила Мэри. – Мэри Холли Клементина Паджетт. Я рада, что мои родители остановились на этом. Мама сказала, что папа хотел втиснуть еще и Пуансеттию
[10].
