В отдельную категорию относили Бытовых суперов. Они имели плохо приспособленные для сражений меты. В нашем потоке таких оказалось двое: каменщик и металлист. Первый имел возможность с помощью своего эфира менять форму околокаменным материалам. Парня сразу же привлекли к работам, совместив тренировки с полезной деятельностью. Именно он восстанавливал все порушенные стены, пол и потолок в камерах. Когда ему не хватало остатков бетона, то он приносил камни и ставил прочные заплаты. Поверхность превращалась в крепкий сплошной монолит. А вот металлист постепенно смог развить слабые способности Стрелка. Юный герой наделял металлические предметы своим эфиром, после чего мог двигать ими с помощью телекинеза. Работала его сила в крайне небольшом радиусе, однако у него вскоре начало получаться разгонять болванки до приличных скоростей.
Тренировки наши проходили во дворе тюрьмы, где находились различные валуны, бетонные конструкции, деревянные и железные манекены, а также имелся бункер для укрытия от летающих повсюду осколков камня и металла. В целом за неделю все суперы вчерне освоились со своими способностями. Многое им еще предстояло открыть, но обычно детали оставались на совести самого героя. Поскольку все силы являлись сугубо индивидуальными, наставники могли лишь дать общие советы. На полигоне для истоков имелось и разнообразное оружие, выкованное обычно из цельной стальной заготовки. Железо не являлось хорошим проводником эфирных энергий, но оно было относительно дешево и распространено. Мечей и копий в наличии оказалось несколько разных видов: от прямого меча и катаны до глефы и пики. У кого энергия хорошо проводилась длинным оружием — те выбирали копья. Пока что я предпочел выбрать прямой узкий клинок средней длины с толстой гардой — просто потому, что его носить удобнее.
— Артем, следи за тем, чтобы при клинче с другим истоком твоя гарда также была защищена мета-энергией. Иначе сталь прорубят вместе с твоими кистями!
— Понял, учитель, — кивнул я, изображая старательного ученика. — Только я Артоф.
— Да хоть йогурт с плесенью! — рявкнул инструктор. — Если не приложишь усилия, так и останешься в отстающих!
Темный эфир имел множество спектров: по силе от слабого голубого к темно-синему, затем он менялся на темно-фиолетовый, переходил в лиловый, а лучшим вариантом считался светло-лиловый. Я пока еще не смог достичь подобного идеала, но и имеющийся результат Призрачного клинка в моем возрасте считался более чем достойным.
Оружие, особенно железное, не могло как следует проводить темный эфир сильных спектров. Клинок нагревался, ломался или плавился. Я использовал светло-синий оттенок, чтобы не сильно выделяться на фоне других истоков. Не сказал, чтобы я отставал особо от прочих суперов, но с регенерацией эфира у меня постоянно возникали сложности. Я просто не мог также быстро восполнять энергию, как остальные колдуны.
Истоки нередко, как например Алебарда, брали себе в качестве прозвища названия используемых оружий. Поэтому многие из них владели весьма экзотическими. Даже Клеймор и Фламберг бегали где-то по улицам Корсы. Но мне не хотелось привязываться к оружию, поскольку я и без него неплохо справлялся. Мне вспомнился родовой герб клана Кройц. По традиции Аккотрельма на гербах указывались сильнейшие животные мира. Но в далекие времена Кройц были отнюдь не самым влиятельным родом, при этом все крупные звери были уже разобраны другими кланами. На нашем гербе красовалось маленькое, но быстрое, скрытное и опасное ночное животное с серой шерстью, в честь которого и был переименован наш род впоследствии. Говорят, чтобы избавиться от родового долга, но это история уже очень давняя.
На Земле встречались звери, похожие на аккотрельмских кройцев, но точных совпадений мне найти не удалось. Ближайшие аналоги — это лисы, фенеки и песцы. Последние обладали бело-серой шерстью, что отчасти роднило его с гербовым зверем рода Кройц, а также с цветом наших волос. Поэтому я и остановился в итоге на данном варианта.
Мой крылатый приятель все еще испытывал затаенную ненависть на Институт и Центр в общем, но мне удалось снизить накал агрессии и перевести ее в иное русло.
— Эй, Ворон, — подошел я к Ворону, который как обычно вырезал своих птичек на койке. — Зацени, что я подобрал в качестве псевдонима.
Я развернул перед парнем взятую в библиотеке животную энциклопедию с картинками.
— Песец? — удивился обычно флегматичный парень. — Уверен?
— А что?
— Как бы помягче сказать, Артоф, — помялся Дмитрий. — «Песец» употребляется в качестве цензурной замены слова «п*****».
— Серьезно?
— Поэтому фразы «полный песец» или «песец подкрался незаметно» можно иногда услышать.
— Песец подкрался незаметно… — просмаковал я. — А что? Мне нравится.
— Над тобой будут подшучивать.
— Так даже лучше. Пусть все думают, что я пушистый и неопасный зверек. Но в решающий момент Кройц нанесет удар в самое сердце! — изобразил я замах клинком.
— Хм, а ты на самом деле опасен? — заинтересовался он.
— Очень опасен, — похлопал я парня по плечу. — Но пусть это будет нашим с тобой маленьким секретом.
Ворон неопределенно дернул плечом, но не стал развивать тему:
— Тогда, для полного зверинца нам надо еще одно животное в команду. Может, Пса?
— Не-е, псы и песцы вряд ли уживутся вместе. А вот разбавить зверинец миловидной самкой определенно не помешает…
Глава 18
Я вспомнил о наших тренировках на полигоне. К моему крайнему неудовольствию даже слабые суперы превосходили меня по скорости регенерации эфира. Меня подобное положение дел совершенно не устраивало.
— Слушай, Ворон, мне надо проверить кое-что секретное, — обратился я к приятелю. — Но проверка может выглядеть немного странно…
— Что еще за тайны? — нахмурился Дмитрий.
— Расскажу как-нибудь потом. Поможешь мне?
— Что надо делать?
— Ложись спиной верх, закрой глаза и не двигайся без команды.
— А ты случаем не из «этих»? — напрягся парень.
— «Этих»?
— Которых больше парни интересуют.
— Ах, «этих». Не беспокойся, меня интересуют исключительно лица противоположного пола.
— Ладно. Но потом расскажешь…
Ворон подчинился и лег на живот, закрыв глаза. Я придвинулся ближе и принялся вспоминать диагностическую печать. Данное заклинание мы не сдавали на экзамене, поскольку боевому чародею она в целом не требовалась. Но с помощью форсированного обучения я все же изучил печать. Еще бы вспомнить правильный тип эфира, который необходимо подавать…
Спустя несколько минут мне удалось запустить печать, и алгоритм принялся собирать информацию о пациенте: тоненькие лучики протянулись к ядру и каналам Ворона.
— Я чувствую что-то странное внутри… — пробормотал парень.
