Яркий слепящий бело-желтый снаряд в мгновение ока сократил расстояние между мной и целью, вонзившись в плотный эфирный доспех врага. В разные стороны посыпались желтые раскаленные искры. Мета-поле в груди не выдержало напора и разрушилось. Огненная волна опалила одежду и обожгла кожу. Хан раскрыл от боли рот и попятился от удара. Но глубоко в плоть снаряд проникнуть не смог — мета-поле сдержало большую часть его силы.
Грудь супера на некоторое время оказалась без защиты, и я не стал ждать, пока доспех восстановится. Второй плазменный снаряд вылетел из печати. Хан успел лишь издать невнятный возглас и начать поднимать клинок, чтобы защититься. Однако кусочек огненной стихии был быстрее. Снаряд вонзился в центр груди и пронзил ядро. Часть плазмы прошила его тело насквозь, вышла из спины и ударилась о заднее мета-поле с внутренней стороны. Огонь расплескался во все стороны, проникнув в тонкую воздушную прослойку между телом супера и его мета-полем. Человек вспыхнул словно факел. Ядро перестало поставлять телесный эфир, а мета-поле начало тускнеть и отключаться.
Хан упал на пол и задергался, объятый пламенем. В качестве мести я подождал несколько секунд, давая еще живому врагу насладиться чудовищной болью. После чего подошел и обезглавил мэра Вольной Станции. Вероятно, наше сражение получилось не слишком зрелищным, но поганец иного не заслуживал. Волосы Хана практически все сгорели, но мне удалось схватиться за уцелевший кончик бороды.
Я подхватил его подкопченную голову и направился на выход из спальни. В холле все еще царила суматоха. Орудовали пулеметы, песчаные вихри крутились, мешая скорее своим, нежели помогая. Рысечеловек гонялся за шустрой собакой, которая легко уходила от противников и носилась по второму этажу. Анна старалась никого не убивать, хотя некоторые сервы после ее бросков уже не выглядели особо живыми.
— ХАН МЕРТВ! — разнесся мой крик под высокими сводами холла вокзала.
Обугленная голова полетела вниз, ударилась о мраморные плиты и покатилась по полу. Выстрелы стихли. Прихвостни главаря Станции неуверенно переглянулись. Шилуус остановился, Шуурга отвела смерчи в сторону.
— По праву силы я, Артоф Лиендо Кройц, объявляю себя властелином Вольной Станции. Есть ли желающие оспорить это право и бросить мне вызов? — заявил я во всеуслышанье.
Ищейка трусцой подбежала ко мне и села рядом, всем своим видом выражая презрение к находящимся внизу жалким двуногим. На собачьей шкуре виднелось несколько кровавых пятен, но ничего критичного.
— Хан не мог так просто погибнуть! — рявкнула Шуурга, оказавшаяся женщиной сурового вида с квадратной челюстью и толстой косой песочного цвета.
— Можете сами удостовериться, — хмыкнул я. — Позовите Лекаря и займитесь ранеными. От мертвых проку не будет.
Вскоре совсем еще юный мальчишка с раскосыми глазами по прозвищу Эмч выполз из своего угла и принялся спасать тех, кого еще можно было спасти. Охрана и прислуга начала приводить помещения в порядок. Спальню пока просто заколотили, поскольку в ней отсутствовали все окна из-за взрывов. Да и комнаты наложниц тоже пострадали. Одну симпатичную фигуристую рыжую даму лет двадцати чуть не расплющило упавшим сверху куском пола с кроватью.
В целом удалось обойтись без жертв, если не считать самого Хана. Сильнее остальных пострадала наложница, которой оторвало ногу. Она чуть не умерла от потери крови, но Эмчу удалось стабилизировать состояние. Помимо них было множество раненых с огнестрельными ранениями ног — работа Ворона, а также с повреждениями от когтей Ищейки. Местный Лекарь не обладал способностью отращивать конечности, только подстегивал регенерацию и снабжал организм целительским эфиром, который обладал в том числе кроветворными функциями. Наложницу придется везти в Корсу к Ворожее, но с этим подчиненные разберутся потом сами.
Никто не осмелился бросать мне вызов. Шилуус вернулся в человеческий облик, хотя его руки так и остались когтистыми лапами. Шуурга глядела без почитания, но также не решилась оспаривать мое право владения. Все прошло легче, чем я ожидал. Даже четверть резерва не успел потратить на противоборство Хану. Работа над своим ядром явно пошла мне на пользу.
Мы с Ищейкой временно облюбовали небольшое непострадавшее помещение на первом этаже, которое Хан использовал в качестве кабинета. Здесь хранились различные журналы и отчеты о торговой деятельности. В один из моментов к нам заявилась мрачная Шуурга, таща за шкирку напуганного серва — лысеющего толстого мужчину в годах.
— Ахекжан, советник Хана, — представила его суперша. — Почти что правая рука. Он заведовал вопросами торговли, общался с представителями Корсы… и тому подобная хрень.
— Д-да, оказывал услуги… безвременно почившему мэру Вольной Станции, — утер выступивший пот платком человек. — А вы ведь, господин Песец, как я понимаю?
— Верно, — кивнул я. — Скажите, нанимал ли Хан Фокусника для моего устранения?
Ахекжан сглотнул, поглядел по сторонам, после чего вздохнул, поняв, что выхода у него другого нет.
— Да. Я сам принимал участие в переговорах со связным Фокусника. Голову курсанта Корпуса оценили в три миллиона, из которых один миллион пришлось отдать авансом.
— Дешево, — фыркнула забравшаяся в кресло Анна.
— Значит, вы знаете, как выйти на Фокусника? — уточнил я.
— Да. Если господину Песцу понадобится…
— Что вы планируете делать со Станцией? — поинтересовалась Шуурга, нахмурившись. — Хан многих отбирал просто по национальному признаку и не слишком жаловал. Я по нему скучать точно не буду, но Шилуус был с ним дружен.
— Всех идейных изгнать из поселения. Если кто-то не готов присягнуть мне на верность, ему не место в личной гвардии лорда. Шуурга, займешься данным вопросом.
— Я? — удивилась дама.
— В ближайшее время у меня может не быть времени. В Усть-Корсе меня разыскивают как преступника.
— До нас доходили слухи о Погромах… — обронила суперша.
— В целом Вольная Станция мне не так и сильно нужна, — честно поведал я. — Но раз уж взял актив, так просто расставаться с ним не стоит. Вы с Ахекжаном продолжите управлять Станцией в мое отсутствие. Чем таким интересным вы здесь кормились?
— Люди небогаты, милорд, — поведал Ахекжан. — Живут натуральным хозяйством. Основные статьи доходов — это продажи мета-техники Хана, а также торговля ядрами, которые добывают местные охотники.
— И на кого здесь охотятся?
— Почти на всех. Шипокрылы, бронеежи, быстролоси, гончие. Рыбу удят в ближайших водоемах.
— Это сильные противники. Неужто сервы научились на них охотиться?
— Силки ставят, — пояснил Ахекжан. — Очень мощные, способные пробить звериное мета-поле. Некоторые использовали зубья, напитанные силой Хана или другие придумки. Не сразу, но люди тут научились охотиться. А вот зверью мозгов не хватает, чтобы научиться не попадаться в ловушки.
— Ясно. Значит, все ядра охотники обязаны сдавать Хану? Какой процент вы забираете себе?
