Естественно, меня тут же отконвоировали на кухню и заставили съесть целую тарелку пельменей с деревенской сметаной. У Долгова все-таки удивительный талант убеждать.
Как ни странно, после сытного ужина меня разморило, я даже почувствовала себя не такой напряженной. Вернувшись в постель, больше не отворачивалась и сама прижалась к Долгову. Он, к счастью, никак не прокомментировал мои перемены настроения. Просто обнял и выдал заговорческим шепотом, словно тайну особой секретности:
– Если ночью вдруг проснешься от того, что я тебя трахаю, не пугайся. Спи себе дальше, я сам все устрою.
Почему-то эта бредятина по-настоящему развеселила. Наверное, это нервы или я просто давно не слышала придурковатых Долговских шуточек.
– Ты в курсе, что шутка совершенно не смешная? – уточняю, тем не менее, со смешком.
– В курсе, а ты? – подкалывает меня Долгов.
Ткнув его в бок, снова невольно улыбаюсь и, перекинувшись еще парой незначительных фраз, довольно быстро засыпаю.
Смех смехом, а просыпаюсь я и в самом деле уже разогретая Серёжей, и готовая для него. Промурчав, чтобы не забыл вовремя выйти, прогибаюсь навстречу его члену и, закрыв глаза, покачиваюсь на сонных волнах удовольствия. С каждым толчком они накатывают все быстрее и быстрее. Вскоре я уже стону во весь голос.
– Тише, Настюш, перебудишь всех, – выдыхает Долгов мне в шею, а сам делает все, чтобы я стонала еще громче.
Накрывший меня оргазм настолько яркий, что ото сна не остается и следа. Однако за окном еще предрассветные сумерки, поэтому вставать не вижу смысла, даже несмотря на то, что Долгов кончил мне на задницу, и не мешало бы помыться.
– Вставай, Настюш, – словно прочитав мои мысли, распоряжается он.
– Нет, я еще посплю, – отмахиваюсь, переворачиваясь на живот, и закрываю глаза, уверенная, что Серёжа сейчас займется своими делами. Но не тут-то было.
– Вставай, засоня, – тормошит он меня и, когда, я зарываюсь под подушку, отвешивает ощутимый шлепок по заднице.
– Ай! Ты с ума сошел? – едва не подпрыгиваю от неожиданности и возмущенно смотрю на него во все глаза.
– Давай, – подгоняет, стаскивая с меня пододеяльник.
– Господи, зачем? Ты на время смотрел? Еще даже солнце не встало.
– Встало, и ты пять минут назад в этом убедилась.
– Очень смешно.
– Хорош базарить, Настюш, у тебя две минуты, потом не жалуйся.
Сказав все это, он выходит из комнаты, а я пытаюсь понять, что это за прикол такой, но решаю не испытывать судьбу и таки стаскиваю свою не выспавшуюся тушку с дивана.
– Ну, и? Я встала. Что дальше? Зачем ты меня вообще в такую рань…
– Не тарахти, – обрывает он поток моих претензий и, не давая вставить ни слова, тут же распоряжается. – Иди умывайся, одевайся, и пошли, пока деревня не проснулась.
– Может, ты мне для начала объяснишь, что происходит?
– Потом. Давай быстрее, я пока соберу еду и сумки.
Такая бурная деятельность и торопливость заставляет меня нервничать. Пока одеваюсь, в голове начинает прокручиваться куча причин, начиная от Долговской сестрицы, заканчивая полицией. Взволнованная и обеспокоенная, молча, выполняю все, что Сережа говорит, хотя происходящее вызывает у меня все больше недоумения. Особенно, когда Долгов вручает мне два ведра и пустой рюкзак.
Обрызгав меня с ног до головы дихлофосом от комаров, он подхватывает другой, явно непустой рюкзак и, забрав у меня ведра, ведет вдоль реки, судя по всему, в маячащий на горизонте лес.
По дороге Долгов закуривает и, пыхтя сигаретой, прибавляет шагу. Я еле поспеваю за ним, то и дело запинаясь обо что-то. Высокая трава неприятно хлещет по ногам, взбадривая холодными каплями росы. Комары тоже не дают расслабиться: хоть и не кусают, но зато противно жужжат. Начинаю думать, что надеть шорты было ошибкой.
Эффект от дихлофоса недолгий, а Долгов вряд ли будет останавливаться каждые десять минут, чтобы я побрызгалась. Вся надежда на жару. Над рекой пока еще мягким одеялом стелется туман, но уже сейчас чувствуется, что днем снова будет пекло.
Вскоре ореол солнечной короны, словно уличный художник, раскрашивает не проснувшийся небосвод теплыми, апельсиново-персиковыми тонами.
С удивлением осознаю, что впервые за несколько месяцев заметила окружающую красоту, точнее прочувствовала ее и даже смогла насладиться.
– Настюш, не отставай. Надо быстрее, пока деревенские не налетели. Они щас со скотиной управятся и начнут тут рыскать, – в очередной раз поторапливает меня Долгов.
Все еще ничего не понимая, ускоряюсь. В моем воображении вспыхивает картинка, как деревенские, будто в средневековье, выходят с вилами и собаками на наши поиски, чтобы выдать нас тому, кто больше заплатит. Живо представив себе все это, становиться не по себе. Но каково же мое удивление, а точнее даже шок, когда войдя в лес, Долгов вдруг останавливается у первого – попавшегося пня и, достав складишок, с довольной улыбкой, словно нашел клад, объявляет:
– О, на ловца и зверь бежит! Смотри, какой здоровый. Это, Настька, белый гриб. На, запоминай, бери ведро, нож и начинай собирать. Далеко только от меня не уходи.
Он еще дает какие-то указания, а у меня просто глаза на лоб лезут.
– Ты щас прикалываешься? – уточняю ошарашенно.
– А что? Ты думала, мы от погони что ли убегаем? – насмешливо парирует он, продолжая, как ни в чем не бывало, рыскать под деревьями.
– Да, черт возьми, именно так я и думала! – взрываюсь, захлебнувшись негодованием. – У тебя вообще с головой нормально? Поднять человека ни свет, ни заря, чтобы собирать какие-то грибы, которые нафиг никому не всрались?!
– Ну, это лучше и полезней, чем сверлить целыми днями одну точку да жалеть себя, – спокойно отзывается он, даже не глядя в мою сторону.
Эта снисходительная шпилька задевает за живое, и я просто зверею.
– То есть я просто лежу и от нехер делать жалею себя, так что ли?
– Я тебе разве сказал, что у тебя нет причин? Не перекручивай все с ног на голову.
– Да ты вообще себя слышишь? Жалеть себя? Серьезно?
– А чем ты занимаешься?
– Может, оплакиваю свое горе: свою сестру, мать, своего ребенка? Или ты не в курсе, что нормальные люди так делают?
– У тебя было достаточно времени, чтобы оплакать всех и вся. Пора заканчивать. Хватит уже, Насть, затянулось.
– Да с какой стати ты мне будешь говорить «хватит»? Ты кто вообще такой?
– Я – Долгов! Долгов Сергей Эльдарович. Ясно? – побледнев от бешенства, цедит он сквозь зубы таким тоном, будто этим все сказано. Меня это окончательно выводит из себя.
– Да пошел ты на х*й, Долгов Сергей Эльдарович! Думаешь, если я позволила тебе трахнуть меня, значит у тебя карт-бланш на все остальное?
