Во всех комнатах, где обитал Скотт, стены были увешаны огромными плакатами с рок-певцами стиля блэк-метал, облаченными с ног до головы в кожу, увешанными металлическими цепями. На лбу и на запястьях у каждого были татуировки – символы сатанизма. Мигающий и странный свет заполнял эти комнаты. В темном углу кто-то притаился. Скотт явно знал о существовании этого незнакомца и не боялся его, но Сэму он внушал необъяснимый страх.
После этого кошмара он также не проснулся.
В других комнатах этого немыслимого отеля он обнаруживал умирающих людей – всегда одних и тех же – Арни Тафта и Карла Сорбино. Они были агентами ФБР, он работал вместе с ними, их застрелили у него на глазах.
Вместо двери в одну из комнат вела автомобильная дверца, если точнее – сверкающая дверца голубого «Бьюика» 54-й модели. Войдя внутрь, он обнаружил в этой огромной комнате с серыми стенами переднее сиденье от автомашины, приборную доску и рулевое колесо. Других частей от машины не было, предметы валялись на полу, словно останки какого-то доисторического животного. На месте водителя сидела женщина в зеленом платье, она сидела спиной к Сэму. Он, конечно, сразу узнал ее и хотел выйти из комнаты, но ноги ему не подчинялись. Его словно притягивало к этой женщине. Он сел на сиденье рядом с ней и неожиданно превратился в мальчика семи лет, именно столько было ему в тот день, когда произошла эта катастрофа на шоссе. Он заговорил, но своим взрослым голосом, он сказал: «Привет, мам». Она обернулась, и он увидел, что правая сторона ее лица была вдавлена, один глаз вытек, из рваной раны торчала кость. Сквозь разорванную щеку виднелись сломанные зубы, поэтому улыбка на лице матери превратилась в отвратительный оскал.
Неожиданно они оказались в настоящей машине, они перенеслись в свое прошлое. Навстречу им по скоростной трассе мчался пьяный водитель на грузовике. Белый грузовик уже пересекал желтую разделительную линию и на бешеной скорости приближался к ним. Сэм закричал: «М-а-а-а-м!» – но она не смогла отвернуть машину в сторону, так же как не смогла сделать этого тридцать пять лет тому назад. Встречный грузовик налетел на них, словно притянутый магнитом, и всей своей огромной массой врезался лоб в лоб в их «Бьюик». Наверное, так чувствуешь себя, если находишься внутри бомбы в тот момент, когда она взрывается: страшный вой и скрежет разрывающегося металла. Все вокруг стало черным. Когда он вынырнул из этой черноты, то обнаружил, что находится внутри изуродованного корпуса автомашины. Он сидел скорчившись, лицом к лицу со своей погибшей матерью, и прямо перед ним была пустая глазница ее глаза. Он начал кричать.
Этот кошмар не был последним.
На этот раз он очутился в больнице, возможно, он попал туда после автомобильной катастрофы, это был первый случай, когда он пережил клиническую смерть, всего в его жизни было шесть подобных случаев. При этом, однако, он уже не был ребенком, он был взрослым. Через несколько мгновений он понял, что перескочил в другой период своей жизни, – ему делали срочную операцию по поводу огнестрельного ранения в грудь. Это было как раз после той самой перестрелки,в которой погиб Карл Сорбино. В то время как бригада хирургов, склонившись над его телом, пыталась спасти ему жизнь, он воспарил над своей телесной оболочкой и взирал на них сверху. У него не было при этом страха, а только изумление перед происходящим. Все происходило в точности так же, как когда-то в действительности.
Затем он попал в тоннель, он летел сквозь него к удивительному сиянию, на тот свет. На этот раз он знал, что ждет его там, так как уже не раз переживал это в своей жизни. Он испытывал ужас, он не хотел сталкиваться с этим вновь, он не хотел заглядывать туда. Но его несло все быстрей и быстрей через тоннель, он пролетел через него пулей, и ужас его становился все невыносимее. Ожидание того момента, когда он вынужден будет заглянуть на тот свет, было несравнимо ужаснее всех его перебранок со Скоттом, ужаснее изуродованного, одноглазого лица его матери, ему становилось все страшнее (все быстрее и быстрее он летел). Наконец его страх стал совсем невыносимым, и он начал кричать (он летел еще быстрее), он кричал (все быстрее полет) и кричал…
На этот раз кошмар заставил его проснуться.
Он сел на диване и заглушил крик, прежде чем тот вырвался у него из горла.
Секундой позже Сэм понял, что он не один в комнате. В темноте кто-то двигался. Он автоматически выхватил свой револьвер из кобуры, лежавшей на полу рядом с диваном.
Это был Муз.
– Ну-ну, приятель.
В ответ пес ласково зарычал.
Сэм протянул руку, чтобы погладить собаку, но ньюфаундленд уже удалялся от дивана. Из-за того, что ночь была не слишком темной, окна выделялись на черном фоне стены в виде темно-серых прямоугольников. Муз направился к одному из окон, положил лапы на подоконник и уткнулся носом в стекло.
– Хочешь, чтобы тебя выпустили на улицу? —
спросил Сэм, хотя прекрасно помнил, что выпускал пса на десять минут, прежде чем пошел ложиться спать.
Собака никак не отреагировала на его слова, а продолжала стоять у окна в напряженной позе.
– Что-то происходит? – поинтересовался Сэм и, задавая вопрос, уже знал на него ответ.
Быстро и бесшумно он пересек темную комнату. Наткнулся на какую-то мебель, но на пол ничего не упало, и вот он уже у окна, рядом с собакой.
Дождливая ночь, казалось, достигла своей самой беспроглядной предрассветной черноты, но Сэм уже привык к темноте и мог видеть, что вызвало беспокойство собаки. Футах в тридцати от окна находилась боковая стена соседнего дома. В небольшой ложбине между домами беспорядочно росли кустарник и несколько сосен, послушно гнувшихся под напором сильного ветра.
Сэм сразу же заметил двух «призраков», так как они двигались навстречу ветру и выделялись среди покорно клонившихся в другую сторону деревьев. Они находились футах в пятнадцати от окна и направлялись к улице Конкистадоров. И хотя Сэм не мог разглядеть в подробностях их облик, он отчетливо видел по особой посадке их головы и шаркающей, но грациозной походке, что это были отнюдь не обычные люди. В какой-то момент они остановились возле большой сосны, и один из них взглянул на дом Талбота. Сэм увидел слегка сверкающие, необычайные, янтарного цвета глаза. На какое-то мгновение Сэм застыл на месте, охваченный не столько страхом, сколько изумлением. Затем он сообразил, что существо смотрит прямо в окно дома, как будто увидев его там. Неожиданно «призрак» повернул к дому Талбота.
Сэм присел на корточки у окна и прислонился к стене, он также прижал к полу собаку. Та, вероятно, каким-то образом чуяла опасность, так как ни разу не залаяла и не заскулила, она полностью доверилась Сэму, легла на пол и растянулась на нем, положив голову на лапы. Мгновением позже сквозь шум ветра и дождя Сэм услышал торопливые шаги за стеной. Это был мягкий, шаркающий звук. Затем кто-то стал царапать стену.
Сэм держал свой револьвер наготове в правой руке, чтобы отразить нападение, если «призрак» вздумает разбить окно и проникнуть в комнату.
